Патриция Мэтьюз - Сапфир

Шла она быстро, энергичной походкой, прекрасно зная, что встречные мужчины бросают на нее восхищенные взгляды. Фигура у нее осталась такой же, как была до родов, и, по словам Уилла, она стала еще красивее.

– Это материнская гордость красит меня, дорогой, без всякого сомнения, – отвечала она.

Регина ускорила шаг, с наслаждением вдыхая бодрящий осенний воздух. Она полюбила Нью-Йорк. Полюбила энергичность, суматоху этого города, его напористость, разнообразие рас, его населяющих. Ей, за редким исключением, нравились даже люди, приходившие за покупками в ее магазин, – богатые здесь были не так надменны, как их собратья в Англии.

Она подошла к фасаду своего магазина и по привычке задержалась на минутку, чтобы окинуть взглядом выставку в витрине. Выставка простая, почти строгая в отличие от витрин Тиффани, где богатые вещи выставлялись в явном преизбытке. Она сумела понять, что простота – верный путь к успеху. В соответствии с принципом простоты было оборудовано и внутреннее помещение магазина, ему даже были подчинены рекламные объявления, текст которых она сочинила сама.

Регина улыбнулась, взглянув на брошку из синего сапфира. Она еще не нашла звездчатый сапфир в его природном состоянии. Все звезды, которые она приобретала, либо уже были вставлены в какое-то украшение, либо их уже отмыли, распилили и отшлифовали. Уилл знал о ее страстном желании получить только что найденный звездчатый сапфир, который будет принадлежать ей лично, и он обещал, что будет искать такой камень во время своих поездок в Европу за самоцветами. Подобные поездки он совершал дважды в год. Пока что ему не удалось отыскать звезду.

Пора поменять выставку, подумала молодая женщина. Она делала это по крайней мере один раз в месяц.

Глядя на витрину, она мысленно перенеслась в тот день, когда они открывали свой магазин. В первый год им пришлось очень трудно, и если бы у нее не было капитала, на который они могли опереться, им ни за что не удалось бы выжить.

Ей пришлось во многом полагаться на Уилла, опытного покупателя камней. И все же они теряли деньги на каждом купленном ими камне. Покупкой камней занимался только Уилл. Регина руководила повседневной жизнью фирмы, раскладывала товары на витрине и на прилавках, писала рекламные объявления и создавала множество эскизов украшений, которые воплощал в жизнь Мондрэн. Со временем она обнаружила, что все эти дела ей весьма удаются.

Она вошла в магазин – улыбающаяся, вполне довольная жизнью и собой. Трое служащих – двое мужчин и одна женщина – насторожились, услышав шаги, но, узнав хозяйку, успокоились. В магазине находилось всего двое покупателей, и оба рассматривали, что лежит на прилавках. С самого начала их дела Регина предупредила продавцов, что ни в коем случае нельзя давить на потенциальных покупателей: пусть себе вдоволь смотрят. Если же они выкажут интерес к какой-либо вещи, тогда продавец может появиться со своими советами, рекомендациями, но все должно делаться мягко, и ни в коем случае нельзя торопиться с продажей.

К ней подошел один из продавцов:

– Миссис Лоуген, ваш муж уехал в город по делам, но он просил передать вам, что он вернется вовремя, чтобы вместе пойти на ленч.

– Спасибо, Берт.

Регина поговорила с остальными продавцами и поднялась наверх. Пройдя по коридору второго этажа, она свернула направо, где находились рабочие комнаты. Там работали три женщины – чистили, слегка полировали и сортировали камни. Регина и Уилл старались не покупать необработанных камней больше, чем это необходимо для того, чтобы не прекращался поток новых изделий. Если купленные ими камни уже прошли предварительную обработку, это экономило время, труд и деньги.

Регина приветливо поздоровалась со всеми женщинами. Она взяла за правило каждое утро хотя бы недолго поговорить с каждым служащим и вообще гордилась своими достижениями в области найма людей. За три года существования фирмы «Драгоценные изделия Пэкстон» они не потеряли ни одного служащего. Поскольку сначала жалованье, которое они платили, было небольшим, Регина следила, чтобы каждый из работников, по мере того как их дело процветало, зарабатывал все больше и больше, а вознаграждение соответствовало бы уровню профессионализма.

Она прошла по коридору к двери комнаты, которую Юджин занял под свою мастерскую. Сразу же после открытия магазина Регина вызвала Юджина к себе, и теперь он уже вполне оправдал потраченные на него время и деньги, превратившись в одного из лучших огранщиков самоцветов. Она просунула голову в дверь:

– Доброе утро, Юджин.

Он оторвался от работы и улыбнулся:

– Доброе утро, Регина. Как вы себя сегодня чувствуете?

– Прекрасно. Я серьезно обдумала вашу просьбу насчет помощника. Полагаю, что вам пора получить его, ведь вы в последнее время очень загружены. Я посмотрю, что можно тут сделать.

– Спасибо. Очень признателен.

– Хорошо ли вы с Мей провели вечер в театре? Юджин ухаживал за одной из сортировщиц, скромной и изящной девушкой одних лет с ним. Юноша вспыхнул.

– Как вы об этом узнали? Регина засмеялась:

– Я не могу допустить, чтобы от меня что-либо утаивали, Юджин. Конечно же, мне рассказала Мей. Как вам понравилась пьеса?

– Это был Шекспир. Я эту пьесу видел несколько раз еще в Англии. Мне кажется, актеры были не на высоте.

– Юджин, – проговорила Регина с напускной строгостью, – вы начинаете думать об Америке как о своей родине.

– Я полагаю, что этого никогда не случится. Регина вышла в коридор и направилась в другую комнату, ее занимал Петер Мондрэн. Конечно, дверь была прикрыта и заперта изнутри – Мондрэн оставался верен своим привычкам.

Прежде чем постучать, Регина потопталась на месте. Когда она сообщила Мондрэну, что выходит замуж за Уилла, она была уверена, что он придет в страшную ярость и вернется в Англию. Но он лишь бросил на нее отчужденный взгляд и сказал:

– Вы когда-то уверяли меня, что ни за что не выйдете за человека, которого не любите. Значит, вы любите этого человека?

– Да, люблю, – с вызовом ответила молодая женщина. – По крайней мере достаточно, чтобы стать его женой.

Мондрэн остался работать у нее, и Регина предоставила ему большую свободу, что способствовало их успехам. Его вещи стали значительно лучше – если это было вообще возможно. Да, они изменились – стали соблазнительными, вызывающими, они опережали свое время. Многие из них поразили коллег, и поначалу Регина слышала, как они шепотом говорили друг другу, что ее ждет крах, что подобные вещи никто никогда не купит. И что же? Оказалось, что коллеги ошиблись. Мондрэн и Регина по-прежнему работали вместе над эскизами, нарисованными Региной, но между ними сохранялась некая дистанция, подобная той, что существовала в начале их знакомства. Что же касалось Уилла, то с ним Мондрэн был почти что груб. Уилл, как правило, не возмущался, повторяя одно: покуда изделия Мондрэна покупают, тот может держаться с той степенью неприветливости, какая ему угодна.