Дороти Гарлок - Путь в Эдем

Огонь страсти зажегся у него внутри. Однако разум оказался сильнее желания крепче обнять Мэгги и отыскать «сладкую боль», как она называла их супружеские отношения. Вершины дубов начинали блекнуть – скоро должен был начаться листопад. Им необходимо как можно раньше добраться до поворота реки и устроить временное жилище на зиму.

– Просыпайся, мое сокровище, – прошептал он, прикасаясь губами к ее ушку и гладя ладонью ее грудь. – День будет ясный.

– Я не сплю. Ты на меня смотрел.

– Откуда ты знаешь? У тебя глаза были закрыты.

– Я вижу тебя и с закрытыми глазами, – прошептала она.

Мэгги обняла мужа. Дотянувшись до его губ, она крепко прижалась к ним. Он ответил на ее поцелуй медленно и крепко, наслаждаясь сладостью ее рта, погладил ее по руке и по плечу, а потом принялся целовать ее волосы.

Прошло немало времени, прежде чем Лайт поднял голову и взглянул на жену. Ее улыбка была поистине чарующей. Может быть, она – волшебное существо из другого мира? Или другого времени? Лайту казалось, что он попал в рай. Пристально посмотрев на жену, он хотел было снова ее поцеловать, но сдержался.

– Мне бы очень хотелось остаться тут, под одеялом, пока солнце снова не сядет. Но это было бы неразумно, chérie. Нам надо пройти немало миль, пока не выпал снег.

Мэгги сладко потянулась.

– А ты не хочешь остаться и любить меня? Я хочу быть с тобой… вот так, Лайт!

Ее пальцы легко скользнули по свидетельству его желания.

Чистосердечность жены всегда изумляла и забавляла Батиста. Он никогда не слышал, чтобы кто-нибудь из мужчин говорил, что его женщина так откровенно просила быть с ней. Лайт считал себя счастливейшим из смертных. Он неохотно отодвинулся.

– Для этого у нас будут долгие холодные зимы на нашей горе, ласточка. Мы будем целыми днями лежать в постели и любить друг друга столько, сколько тебе захочется. Но сейчас, моя лесная леди, нам надо ехать дальше.

Он встал, стягивая с нее одеяло. Мэгги вскочила и попыталась схватить его. Лайт со смехом увернулся, держа одеяло так, что она не могла до него дотянуться.

– Нет, нет, моя дорогая. Одевайся. На тебя сейчас смотрит не только твой муж.

– Кто? Кто еще?

Мэгги мгновенно отвернулась, прикрывая руками грудь.

– Белка. Вон там. – Лайт указал на ветку дерева и рассмеялся.

– Фи, мистер Белка!

Мэгги опустила руки и, нагая, поклонилась мужу и начала танцевать. Она приседала, покачивалась, кружилась по песчаной косе в такт мелодии, которую напевала.

Белка на ветке, что же делать мне?

Белка на ветке, что же делать мне?

Белка на ветке, что же делать мне?

Что же делать мне, мой милый?

Лайт завороженно наблюдал за своей юной женой. Она танцевала так восхитительно! Он был ослеплен видом ее обнаженного тела, ее грудями с розовыми бутонами сосков, кругленькой попкой и стройными ногами. Ее алые губы улыбались, темные волосы развевались. «Колдунья, – думал Лайт, – чародейка, милая моя ведьмочка! А вдруг она сейчас возьмет и исчезнет?» И тут Мэгги пританцевала в его объятия.

Только ощутив тепло ее тела, ее ласковые руки, прильнув к подставленным губам, он смог увериться в том, что она была реальной женщиной из плоти и крови. Лайт оторвал жену от земли, закружил, а затем усадил на песок. Он жадно поцеловал ее, потом легонько шлепнул по попке.

– Одевайся, моя милая нимфа! – Он погладил ее по голове, нежно провел рукой по груди. – Ты должна быть хорошей девочкой и слушаться старших.

– Я буду слушаться тебя, Лайт… пока. Ее мелодичный смех защекотал ему шею.

Лайту не хотелось отпускать жену, но ведь он сам приказал ей одеваться. Он отвел взгляд, пока Мэгги натягивала брюки и рубашку.

В прекрасном настроении они поели оленины и выпили горячего чаю. После завтрака Лайт тщательно запаковал остатки мяса и рыбы. Этих припасов им должно было хватить на несколько дней. Голодными они не останутся. Лес мог накормить любого. Нужно было только дружить с ним и уметь пользоваться его подсказками. Лайт знал, где можно отыскать хурму, вишню, виноград, дикий горох, лук и корневища, из которых получалась густая похлебка. Природа приготовила настоящий пир для тех, кто знал, где искать.

Вьюки были готовы, и Лайт принялся надевать сбрую на лошадей. Вдруг с реки поднялись стаи диких гусей и уток, которые начали шумно метаться над водой.

– Что-то приближается.

Лайт посмотрел вниз по течению – и тут же поспешно начал забрасывать песком остатки их костра.

Взвалив вьюки на плечи и жестом приказав Мэгги вести лошадей, он поспешно пошел с нею по крутому берегу под прикрытие леса.

– Что приближается, Лайт?

– Жди здесь, – только и сказал он.

Он бросил вьюки, достал подзорную трубу и вернулся к опушке.

Мэгги привязала лошадей и, бесшумно проскользнув между деревьями, опустилась на колени рядом с Лайтом. Если ее мужчине угрожает опасность, она будет сражаться вместе с ним. У нее за спиной колчан, на плече висит лук, на другом – свернутый в кольцо кнут, нож – в ножнах на поясе. Когда Лайт оглянулся, она смело посмотрела на него:

– Я остаюсь с тобой, Лайт. Следопыт нахмурился:

– Если я тебя где-то оставляю, Мэгги, то я должен быть уверен, что, когда вернусь, найду тебя там. – Он снова стал смотреть в подзорную трубу.

– В следующий раз я тебя послушаюсь.

– Ах ты, бесенок!

– Так кто сюда едет?

– Плоскодонка. В ней трое мужчин. Двое работают шестами, один сидит на рулевом весле.

Плоскодонка была сработана рукой мастера. Лайт понял это с первого взгляда. Она была длинная, узкая и, судя по ходу, очень легкая. С невысокими бортами, с низким укрытием, с мачтой, это суденышко могло идти на шестах, на веслах или под парусом.

Мужчина на рулевом весле стоял широко расставив ноги. Широкоплечий, подтянутый, с рыжеватыми волосами до плеч, с аккуратно подстриженной каштановой бородкой, он сильно отличался от двух других.

– Пригнись! – быстро скомандовал Лайт. Один из мужчин достал морской бинокль и начал осматривать берег.

– Это делавары, Лайт?

– Нет.

– Почему мы их боимся?

– Лучше сначала выяснить, кто они такие и что здесь делают, ласточка. А уже потом показываться им.

Не успел Лайт произнести последнее слово, как у них за спиной раздался холодящий душу вопль.

Следопыт обернулся и увидел, как из-за зарослей шиповника выскакивают два воина-делавара с занесенными томагавками. Уверенные в своей победе, индейцы издали вопль торжества еще до начала боя.

У Лайта не было времени выстрелить. Тогда, отступив на шаг, он взмахнул прикладом и ударил одного из воинов в лицо. Послышался хруст костей, и из разбитого носа индейца хлынула кровь. Крича от боли, тот упал на спину.

Мэгги с быстротой кошки вскочила на ноги и успела нагнуться и увернуться от удара томагавком, который попытался нанести ей второй делавар. Индеец был слишком близко, и молодая женщина пырнула его ножом. Тут же она бросилась на землю и откатилась в сторону. Делавар промедлил всего лишь секунду, но этого времени хватило на то, чтобы Лайт перевернул свое ружье и выстрелил. На груди воина расцвело кровавое пятно. Он покачнулся и рухнул навзничь.