Кэти Максвелл - Искушение леди

И ему захотелось снова заняться с ней любовью. При одной мысли об этом его мужское достоинство напряглось, он снова был готов к бою. Он войдет в нее, пока она еще спит, и увидит, как она проснется от желания…

В дверь коротко и требовательно постучали.

Дебора приподняла голову, глаза ее были полузакрыты.

– Милорд, – сладкий голос Марми сочился сарказмом, – вы случайно не знаете, куда подевалась миссис Персиваль? Мы никак не можем отыскать ее.

Глаза Деборы мгновенно распахнулись, и она выпрыгнула из постели. Тони потянулся к ней и схватил за руку, не давая убежать. Он многозначительно прижал палец к губам, призывая ее к молчанию.

Нагая она была восхитительна, и ее прекрасные глаза цвета виски расширились от страха. Словно в ожидании того, что сию минуту в дверь ворвется целая армия блюстителей закона и нравственности, она прильнула к нему, ища защиты.

Он был очарован и покорен.

– Милорд? – вновь послышался из-за двери голос Марми. Она напоминала ему, что все еще стоит там и ожидает ответа.

– Она у меня, – негромко ответил он.

Дебора вздрогнула и отпрянула от него, как дикая голубка, намеревающаяся упорхнуть в безопасное место. Но он притянул ее к себе и прижал к груди, прежде чем она успела сделать хотя бы шаг. От нее пахло женщиной и сексом.

– Мы так и подумали, – коротко и сухо ответила Марии, но, на удивление, в голосе ее не было упрека. – В таком случае прошу вас передать миссис Персиваль, что мост все еще не восстановлен. Сегодня она не сможет уехать, и завтра, скорее всего, тоже. – Последовала пауза, после которой пожилая леди продолжала: – Вы хотите, чтобы завтрак подали в комнату?

– Да.

– Все как обычно?

Марми намеренно вела себя столь дерзко. Такое поведение было вполне в ее духе. Она давала понять, что недовольна им и что ему следует быть осторожным.

– Да… и что-нибудь для моей гостьи. – Он поцеловал Дебору в макушку. Она толкнула его локтем в бок, требуя отпустить. В ответ он лишь крепче прижал ее к себе.

– Как насчет вашей обычной ванны? Желаете, чтобы Роальд поднялся к вам?

– Прекрасная мысль. Я с удовольствием приму ванну.

– Роальд принесет завтрак через минуту.

Тони услышал, как она старческой походкой удаляется от двери. Звук ее шагов сливался с испуганным стуком сердца Деборы. Нужно было как-то сгладить неловкость момента, но стоило ему отпустить ее, как она выскользнула из его объятий и спрыгнула с постели.

Она поспешно стала собирать свои вещи: схватила чулки со столбика кровати, подобрала в дальнем углу платье.

– Мне не следовало приходить сюда. О чем я думала? Боже, какая же я дура! Круглая дура. – Она упала на колени, чтобы достать из-под кровати ночную сорочку, и явила ему на обозрение дьявольски соблазнительную попку.

Не обращая внимания на то, что тоже обнажен, Тони перегнулся через край кровати. Он не мог позволить ей уйти. Не так – полной сожаления и раскаяния, невнятно бормочущей извинения. Он легонько похлопал ее по ягодицам.

– Деб, все нормально.

Она мгновенно выпрямилась, прижав к обнаженной груди ворох одежды и стыдливо прикрываясь ладошкой.

– Все нормально? – воскликнула она с таким видом, словно он между делом попросил ее убить короля. – Милорд, нет ничего нормального в том, что леди застают в комнате джентльмена после ночи… ночи…

– Страстного секса? – пришел он ей на помощь.

– Безответственного поведения, – поправила она. Она в отчаянии провела рукой по растрепанным прядям волос и медленно поднялась. Прошлой ночью Тони, входя в нее, с наслаждением запускал пальцы в эту роскошную шелковистую массу.

Тело его мгновенно отреагировало на столь сладкие воспоминания. Что же такого было в этой женщине, что привлекало его сверх всякой меры? Подобного влечения он не испытывал еще ни к кому и никогда.

Дебора заметила его реакцию – на нее трудно было не обратить внимания – и испустила стон отчаяния:

– Прошлой ночью я вела себя как уличная девка, но вы… вы безнадежны.

– И как я должен это понимать?

Не отвечая, она повернулась к нему спиной и принялась через голову надевать платье.

Тони не любил, когда его игнорировали. Во всяком случае, не тогда, когда ему хотелось поговорить и заняться сексом. Он ухватился за подол платья, не давая надеть его.

Они словно упражнялись в перетягивании каната.

– Отдайте платье, – стиснув зубы, выдохнула она.

– Платье? А я решил, что это твой платок. Конечно, ты можешь сожалеть о прошедшей ночи, но я, могу тебя уверить, ничуть не терзаюсь угрызениями совести.

– Еще бы, – сухо ответила она. Он вспылил и разжал кулаки.

– Что на тебя нашло? Мы не совершили ничего предосудительного. Ровным счетом ничего.

Ответом ему послужило короткое презрительное «Ха!». Она судорожно натягивала платье на голое тело.

Тони скатился с кровати и подхватил с пола свои бриджи. Он рывком натянул их, не побеспокоившись застегнуть пуговицы.

Он еще не закончил с нею. Далеко не закончил.

Босиком, держа в руках туфли, нижнее белье и чулки, она устремилась к двери. Но не успела ступить и двух шагов, как он подхватил ее на руки и с размаху усадил на край кровати.

– Очень хорошо, – заявил он, возвышаясь над нею, как башня. – Мы оба приличные и достойные люди. А теперь расскажи мне, что мучает твою совесть. Сотни других пар вчера ночью занимались тем же, чем и мы с тобой, но сегодня утром они не посыпают голову пеплом.

Дебора не могла заставить себя взглянуть ему в глаза и пришла в еще большее смятение, остановив взгляд на его не застегнутых бриджах. Нетерпеливо фыркнув, Тони привел сей предмет одежды в порядок.

– Вот так. А теперь изволь объясниться.

На лбу у нее появилась крохотная морщинка. На какое-то мгновение она встретилась с ним взглядом, но потом смущенно отвела глаза в сторону.

– Эти другие пары, вне всякого сомнения, женаты. Прошлой ночью я вела себя недопустимо. Я потеряла всякий стыд. Я… я должна извиниться перед вами за свое недостойное поведение. Могу вас уверить, обычно такие манеры мне несвойственны. А сейчас, сэр, позвольте мне уйти.

– Сэр? Почему ты обращаешься со мной, как с посторонним? – Одна только мысль об этом привела его в ярость.

Дебора опустила голову, отказываясь отвечать. Он готов был схватить ее за плечи и встряхнуть, настолько был разгневан, но вдруг две крупные слезинки скатились по ее щекам.

Его гнев мгновенно утих.

– Деб?

Она отвернулась. За первыми двумя последовала еще одна слезинка.

Тони почувствовал себя последним негодяем. Он упал перед ней на колени.

– Деб, в том, что мы сделали, нет ничего ужасного и предосудительного.

– Я предала свою семью, свое воспитание. Если кто-нибудь в Айлэме узнает…