Патриция Хэган - Любовь и триумф

Рудольф вернулся в Цюрих и прямиком направился в кафе Вольфа, расположенное в старейшей части города, в самом конце улицы, вымощенной крупным булыжником. Занимая первый этаж частного дома, расположенного в безлюдном месте, оно являлось идеальной штаб-квартирой для политических собраний. Кроме того, здесь свято соблюдались традиции старой Вены, что не могло не импонировать настоящему австрийцу.

Кафе больше напоминало частный клуб – в этом просторном, прекрасно меблированном помещении всегда поддерживалась теплая домашняя атмосфера. Здесь же располагались столы для любителей бильярда, шахмат и карточных игр, однако своей популярностью кафе Вольфа было обязано главным образом огромному выбору свежих газет со всех концов мира. Они развешивались вдоль стен на специальных стендах.

Друзья Рудольфа однажды в шутку назвали себя «цюрихскими патриотами». Со временем это определение приелось и в конце концов потеряло первоначальный иронический оттенок и закрепилось за посетителями кафе.

Итак, вернувшись в Цюрих, Рудольф первым делом направился к Вольфу, надеясь, что Хэниш Лютцштейн, лидер «цюрихских патриотов», уже находится на месте. Ему не терпелось скорее выложить Лютцштейну свои последние новости, однако тот был не один. Сидя за своим любимым столом в дальнем углу помещения, Хэниш увлеченно беседовал о чем-то с группой товарищей, окруживших его тесным кольцом. Рудольф молча присоединился к ним.

Разговор шел об июльском восстании в Петрограде, подготовленном большевиками во главе с Лениным. Полмиллиона людей вышли на демонстрацию против войны и Временного правительства, однако марш протеста был жестоко подавлен. Заговорили о документах, доказывающих, что Ленин – германский агент и восстание было запланировано только с одной целью – ослабить позицию страны на российско-германском фронте. В результате этой акции большевистские цитадели брались штурмом, Троцкий сдался властям, а Ленин бежал в Финляндию. «Патриоты» слышали, что уже из-за границы Ленин заявил, что не имеет никакого отношения к провалу восстания, которое предпочитал называть «демонстрацией». Было очевидно, что «цюрихские патриоты» хорошо осведомлены о том, что делается сейчас в России. В частности, что премьер-министр Керенский, являющийся одновременно и военным министром, решил, что июльские события сделали опасным дальнейшее пребывание царской фамилии в Петрограде.

– Если бы у нас было золото, мы могли бы покупать самую свежую информацию, – сказал Лютцштейн, барабаня пальцами по столу. – У нас есть и людская сила, и мозговой центр. У нас есть Ленин, мысль о котором придает волю и мужество каждому из нас, но нет золота, за которое можно приобрести информацию, открывающую глаза простым окопным солдатам. Все, что мы можем делать, – это просиживать здесь с утра до вечера, пить пиво и выражать протесты. Я думаю, что пора перейти от пустых разглагольствований к действию. Мы должны помочь нашим товарищам – большевикам!

Среди собравшихся прошел одобрительный шумок.

За соседним столиком тихо сидел Корд Брандт, не спеша потягивая пиво из глиняной кружки. Рудольф открыл было рот, чтобы пригласить его к общему столу, но передумал, увидев, что мысли Брандта витают далеко от общего разговора. Тем не менее Рудольфу не приходилось сомневаться в прекрасной осведомленности Корда по всем вопросам, касающимся политической ситуации в мире.

Этот человек впервые появился в кафе Вольфа прошлой зимой и сразу вызвал всеобщее подозрение: он ни разу не обмолвился о том, кто он и откуда. Поначалу его сторонились и думали, прежде чем открыть рот в его присутствии.

Однако в один прекрасный вечер он спас жизнь самого Хэниша Лютцштейна, прикрыв его от пули собственным телом. Это случилось во время празднества, устроенного «патриотами» в честь отречения царя Николая. В кафе зашел незнакомец, судя по всему совершенно не разделявший их бурной радости. Через некоторое время он вступил с Хэнишем в отчаянный спор, сопровождавшийся угрозами и оскорблениями. Тогда Лютцштейн просто-напросто выкинул из кафе разбушевавшегося гостя. Но незнакомец вернулся, и теперь в его руке поблескивал ствол револьвера.

Брандт успел вскочить на ноги и, опрокинув Лютцштейна на спину, убрал его с линии выстрела. К счастью, вылетевшая пуля лишь только слегка задела Брандта, зато теперь он стал пользоваться абсолютным доверием окружающих, а Хэниш публично объявил его своим другом на всю жизнь. Несостоявшийся убийца с неожиданной прытью удрал с места происшествия. Скорее всего это был пьяница или бродяга, подогретый ссорой в каком-нибудь соседнем питейном заведении. Таким образом, Корд Брандт превратился в героя и уважаемого соратника, и Рудольф не мог не заметить, как менялась Элеонора в присутствии Корда.

Сев без приглашения за столик Корда, Рудольф жестом приказал принести полный графин холодного пива и лучезарно улыбнулся:

– Как это хорошо – вернуться домой! Как вы тут поживали, товарищ?

Корд рассеянно кивнул в ответ. Рудольфа так и подмывало поделиться с кем-нибудь своими новостями, и, не замечая презрительной гримасы на лице Брандта, он дождался заказанного пива и тихо прошептал:

– Ты слышал, что говорил Хэниш о золоте, за которое можно получить информацию? Так вот, – оскалился Рудольф, – у меня есть все необходимое.

– Что именно? – откровенно насмешливо прищурился Корд, наливая себе пива. – Золото или информация?

Хэпсбургу не понравился явный сарказм собеседника, и его улыбка увяла, но, увидев, что Хэниш покинул кружок товарищей и направляется в его сторону, снова задрожал от возбуждения. Лютцштейн отодвинул стул и уселся между Рудольфом и Кордом.

– Итак, когда ты вернулся из Испании?

Не отвечая на вопрос, Хэпсбург повторил Лютцштейну то, что уже успел сказать Брандту.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь…

Окинув собеседников торжествующим взглядом и испытывая удовольствие от того, что является объектом пристального внимания обоих, Рудольф ощутил душевный подъем – пришел его час. Набрав в грудь побольше воздуха, он победно выпалил:

– Члены семьи Романовых сейчас находятся в дороге. Они будут моими гостями.

Наступила гробовая тишина. Затем Хэниш изумленно покачал головой и в замешательстве проговорил:

– Надеюсь, ты имеешь в виду не ту девчонку? Ее отец, конечно, важная шишка, но отнюдь не Романов!

– Нет-нет, я не о Мэрили! – Рудольф сжал руку Хэниша и рассказал ему обо всех своих головокружительных планах, после чего откинулся на стуле и, скрестив руки на груди, победоносно улыбнулся: – Ну что? Теперь вы видите, что у нас появился реальный шанс сорвать огромный куш? Колтрейны заплатят огромный выкуп, лишь бы вырвать родственницу Романовых из лап революционеров, жаждущих крови русского царя!