Нора Хесс - Шторм

– Я еду с вами!

Джеб плюнул с досады в лужу, а шесть мужских голосов, слившихся в единый хор, произнесли одну и ту же фразу:

– Вам нельзя ехать с нами, мисс Шторм.

Вместо ответа Шторм упрямо подняла голову и молча уставилась перед собой. Всю ее жизнь Кейн что-то делал для нее, заботился о ней. И вот ей представляется возможность хотя бы немного вернуть ему свой долг. Она решила во что бы то ни стало вернуть кобылиц Кейна на ранчо, и никто не мог остановить ее!

– Шторми, ты же отлично знаешь, что Кейн не позволил бы тебе ехать с нами на эту охоту, – проговорил Джеб голосом, в котором слышались одновременно мольба и угроза. Когда же старик увидел, что она вместо ответа только плотнее закуталась в куртку, озябнув на холодном ветру, он взобрался на своего коня, бормоча себе под нос: – Как жаль, что здесь нет Уэйда. Он не разговаривал бы с тобой, а просто стащил с седла и баста.

Шторм благоразумно держалась несколько позади мужчин, зная, что они очень неодобрительно относятся к ее участию в охоте. Направив, как и остальные всадники, свою лошадь легким галопом, Шторм пристально смотрела на дорогу. На открытых участках трава была покрыта инеем и Шторм подумала, что им будет легко выследить табун или заметить его вдали на белой от инея равнине.

Когда уже взошло солнце, они достигли отрогов гор, где находились пастбища, облюбованные жеребцом. Они минут десять медленно поднимались в гору – на пологий холм – когда Джеб вдруг повернул своего коня и подъехал к Шторм.

– Видишь вон ту гряду? – спросил он, указывая кривым пальцем на высокую скалу, поросшую чахлыми соснами. – Я хочу, чтобы ты взобралась на нее и осмотрела окрестности. Я вспомнил, что у тебя очень острый глаз и отличное зрение. Ты будешь наблюдать за местностью, пока мы не прочешем здесь все каньоны, – его взгляд упал на пистолет в кобуре, висящий у нее на поясе. – Если ты заметишь табун, сделай пару выстрелов… в воздух.

Шторм посмотрела вслед удаляющемуся на своем чалом коне старику и состроила гримасу.

– Вот старый дурень, – проворчала она, – «в воздух!». Как будто я собираюсь начать пальбу прямо по животным.

Она повернула коня к гряде, уверенная, что Джеб послал ее на гору неспроста и вряд ли в интересах дела.

– Скорее всего, он захотел убрать меня подальше, чтобы я не путалась под ногами, – произнесла она вслух и надула губы.

Шторм забралась по крутому подъему на гору и остановилась на краю обрыва. Она взглянула вниз на долину, которую считала непроходимой и необитаемой. Однако без труда заметила внизу протоптанные тропы, петляющие вокруг огромных валунов и огибающие скалы. Следы от копыт на тропе внизу были совсем свежие, здесь недавно прошел табун. Она перевела взгляд на открытое, поросшее травой пространство, окруженное деревьями, площадью в пять акров, солнце играло бликами, отражаясь в протекавшей через это пастбище речушки.

– Значит, вот где ты прячешься, дикий дьявол, – прошептала она и застыла на месте в ожидании.

Примерно через пять минут Шторм услышала отдаленный топот быстро скачущего табуна. С радостно забившимся сердцем в груди она привстала в стременах и со своей верхней точки отчетливо увидела скачущий по петляющей тропе табун. Она сосчитала лошадей, когда они проносились внизу под скалой. Кроме их пяти красавиц, в табуне было еще десять кобыл, большей частью вороной масти, а также дара гнедых кобылиц и две серые «в яблоках».

«Неплохой гарем», – подумала Шторм, глядя вслед животным, уносящимся по тропе, делающей крутой поворот, и исчезающим из вида. Они, все до одной, были породистые, чистых кровей лошади.

Ее собственный конь нервничал, крутя мордой, он чуял запах дикого табуна. Шторм была удивлена, что дикого жеребца не было в табуне среди кобыл. Но тут она услышала тяжелый топот могучих копыт медленно скачущего коня. Это был он, дикий жеребец!

Шторм пришла в неописуемый восторг, когда увидела появившегося из-за большого валуна чисто белого жеребца. Он был великолепен! Недаром Кейн не хотел, чтобы его застрелили.

Шторм находилась на достаточно близком расстоянии, чтобы заметить гордый блеск темных умных глаз этого животного. Но тут жеребец замедлил свой бег и громко фыркнул, в недоумении озираясь вокруг.

«Неужели он учуял меня?» – испугалась Шторм, быстро переведя взгляд на пастбище за деревьями, где уже паслись кобылы. Пока она раздумывала и колебалась, стрелять ли ей в воздух или подождать, пока жеребец присоединится к своему табуну, с разных сторон прозвучали глухие выстрелы.

Ковбои заметили табун.

Прекрасная голова жеребца нервно дернулась, его ноздри раздулись. Он застыл на мгновение, а затем, напружинив мощные мышцы, прыгнул в сторону и помчался во весь опор навстречу опасности.

Жеребец был уже в нескольких ярдах от своего гарема, когда вокруг него неожиданно поднялся невообразимый шум громких криков и свиста, и в воздухе замелькали лассо. Не замедляя ни на секунду свой бешеный бег, жеребец устремился прямо на людей. Лошади под загонщиками испуганно заржали и метнулись в стороны, унося седоков с дороги жеребца. А тот направился дальше, прямо к пяти уведенным им с ранчо кобылам, которые держались вместе особняком от остального табуна. Шторм открыла рот от удивления, когда жеребец издал высокий трубный глас, в котором слышался призыв. Его карие глаза горели огнем, когда он на всем скаку подлетел к кобылам и начал покусывать их за бока и шеи, пытаясь обратить в бегство прочь от людей.

– Ты – хитрый дьявол, – прошептала Шторм в восхищении, – но на этот раз ты проиграешь.

Пока жеребец крутился вокруг своих новых кобыл, ковбои занялись остальными, стараясь согнать их вместе. Заржав от ярости, белый жеребец помчался к остальному гарему и начал описывать круги вокруг своего табуна, не подпуская людей и оттесняя кобыл назад к узкой тропке между скалами, откуда табун только что пришел на пастбище.

Но прежде чем замкнуть отступление и исчезнуть из виду, он остановился и посмотрел вслед пяти кобылам, которых ковбои уже погнали домой. Жеребец пронзительно заржал, как бы объявляя всему миру, что эти кобылы, в конце концов, будут его, и пустился за своим табуном.

Тело Шторм занемело от скачки вверх и вниз по крутым склонам. Она следовала за Джебом и ковбоями, дыша пылью, которую поднимали копыта их лошадей. Пыль висела в воздухе, раздражая глаза и горло. Доехав до загона, Шторм передала поводья своего коня одному из ковбоев и направилась в дом, чтобы предстать там пред грозными очами разгневанной Марии.

Но когда девушка вошла на кухню, экономка только сурово взглянула на нее и сказала:

– Глупая девчонка, иди умойся, а я пока соберу тебе чего-нибудь поесть.