Карен Хокинс - Роковой поцелуй

— Даже на Рождество? Под омелой?

Анна поморщилась и решительно произнесла, как бы подводя черту:

— Даже на Рождество. Впрочем, это не имеет значения, поскольку я не собираюсь до Рождества торчать в вашем доме. Я думаю управиться самое позднее к ноябрю.

Граф даже посочувствовал детям, видя такую ее решительность, в которой причудливым образом смешивались вызов и самоуверенность. Другой бы на его месте оставил Анну в покое. Но его доводила до бешенства ее надмен-ность, и он решил не уступать. «Черт возьми, — думал он, на минуту устыдившись, — может быть, она и лучше меня, но это еще не значит, что ее грехи меньше моих».

На самом деле граф странным образом не мог забыть их объятие и поцелуй. И несмотря на то что он считал себя настоящим мужчиной, он не хотел признаться, что этот поцелуй был сумасбродной выходкой, хотя он, как и Анна, понимал, что поддался страсти, которая преследовала его в виде эротических фантазий в течение всей ночи. Однако он давно понял, что между ночными фантазиями и реальностью существует большая разница. И эта разница заключалась в том, что ему в первую очередь нужна была опытная гувернантка, а уж затем — любовница. Но он не хотел прежде времени пугать Анну, которая, судя по всему, тоже думала об этом.

— Даю вам слово джентльмена, что не буду целовать вас. Разве что сами попросите.

Анна понимала, что граф Грейли дразнит ее. Ей захотелось отхлестать его по губам, с которых не сходила издевательская ухмылка. «Спокойно, — сказала она себе, — мы еще посмотрим, кто кого».

— Никогда!

Граф следил за Анной с плотоядной улыбкой.

— Никогда — это слишком долго. Вы готовы к отъезду?

— Мои вещи в коридоре.

Грейли подошел к двери и распахнул ее.

— После вас, мисс Тракстон!

С царственно поднятой головой она продефилировала к выходу, громко шурша юбками. Когда она проходила мимо, граф не удержался, наклонился к ней и вдохнул запах ее волос — они пахли мелиссой. Этот запах манил и искушал.

Немного приподняв подол платья, Анна приказала слуге отнести ее вещи в экипаж. Затем, мельком оглянувшись на идущего сзади графа, как бы проверяя, не сбежал ли он, она проплыла к выходу.

«Необыкновенная женщина, — подумал граф, наблюдая за ней. — Неудивительно, что меня так влечет к ней» Он удовлетворенно хмыкнул: похоже, она справится с несчастными племянниками.

Анне понравилась карета графа, но она не подала виду Просторная, с упругими рессорами, она как будто приглашала насладиться ее комфортом. Вряд ли пассажиры этого экипажа отбивали себе ноги о грохочущий пол. Дополнял это великолепие привязанный к запяткам кареты породистый вороной жеребец.

— Анна, — раздался за ее спиной голос сэра Финеаса, — мы уже отправляемся?

Он стоял у лестницы в элегантном синем сюртуке и черных дорожных бриджах, сжимая в руке трость с золотым набалдашником.

Анна с удивлением взглянула на его саквояж.

— Мы?

— Я еду с тобой. — Сэр Финеас улыбался как ни в чем не бывало. — Я решил, что несколько месяцев за городом пойдут мне на пользу.

— Ты хочешь поехать со мной? — спросила Анна упавшим голосом. — Но ты ничего не говорил мне.

— В этом доме слишком холодно. Сплошные щели, я начал кашлять.

— Да, но сейчас август, — напомнила она ему.

— Все равно холодно. По ночам. — Его наивная улыбка стала еще шире. — Я буду помогать. Я знаю толк в детях.

— Ты умрешь со скуки. Друзья даже не смогут навестить тебя.

— Я буду им писать. Не сомневаюсь, граф, вы не откажете мне в любезности отправлять мою почту.

Грейли с каменным лицом смотрел на Тракстона — старшего. Наконец, после продолжительного молчания, он произнес:

— Только не дарите моим слугам презервативы.

— Я постараюсь. — Сэр Финеас и ухом не повел. «Похоже, эти двое сговорились», — подумала Анна, тихо ненавидя обоих.

— Дедушка, а как же мои поручения?

— Ничего страшного. — Тростью он подтолкнул саквояж к лакею, который подхватил его и понес к карете. — У меня нет желания видеть Эдмиру и слушать ее россказни о покойных знакомых.

Сэр Финеас Тракстон медленнее, чем обычно, заковылял к карете, и солнечный луч осветил его бледное лицо. Анна подумала, что он плохо себя чувствует.

— Я согласен, мисс Тракстон, — произнес граф. — В Грейли-Хаусе всем места хватит.

— Но он же не будет жить в комнате гувернантки?

— Вам, мисс Тракстон, отвели гостевые покои. Анна подозрительно посмотрела на графа. Тот пожал плечами.

— Комнату гувернантки нужно привести в порядок после небольшого происшествия. Кто-то случайно размазал по стенам мед. К несчастью, там же оказалась разорванная подушка. Ума не приложу, как такое могло произойти. Так что вам придется пока пожить в одной из комнат для гостей. Ваш дед займет смежную.

— Итак, — сэр Финеас захромал к дверце кареты, — все улажено. Вы едете с нами, Грейли?

— Нет, верхом. — Грейли подошел к лошади, которую уже отвязывал лакей.

— Если замерзнете, присоединяйтесь к нам, — сказал сэр Финеас тоном человека, делавшего большое одолжение. — Мне нужно обсудить с вами положение рабочих на мануфактурах в вашем графстве.

— Как вам будет угодно. — К чести графа, на его лице не дрогнул ни один мускул. Поклонившись, он с удивительной для своего крепкого сложения легкостью вскочил на лошадь

— Увидимся в Грейли-Хаусе!

Когда Эллиот скрылся из виду, Анна повернулась к деду:

— Что это значит?

— Ничего, — лучезарно улыбнулся в ответ сэр Финеас. Анна достаточно хорошо знала деда, чтобы понять, что он что-то замышляет. С задумчивым видом она села в карету.

Сэр Финеас отдернул занавеску.

— За городом мне будет лучше. Говорят, граф тщательно следит за своими землями.

Взгляд Анны натолкнулся на белое пятно. Она протянула руку к его воротнику.

— Рисовая мука…

Сэр Финеас притворился удивленным.

— И как только она сюда попала?

— А ты не знаешь? — ядовито спросила Анна, протягивая ему платок. — Хотел провести меня, больным прикинулся! Вытри лицо. Постыдился бы!

— Это тебе должно быть стыдно за то, что мне пришлось прибегнуть к этому. — Сэр Финеас вытер с лица остатки муки. — Ты не хочешь, чтобы я ехал с тобой?

— Чепуха. — Анна в раздражении дернула плечом. — Просто я и сама справлюсь.

Сэр Финеас наклонился к внучке.

— Не беспокойся обо мне. Я лишь хочу помочь и огородить тебя от неприятностей.

— Это как раз то, чего я боюсь, — пробормотала Анна. — Пообещай мне одну вещь.