Конни Брокуэй - Безрассудный

Вход в здание освещал один-единственный фонарь, и Рейн заметил, что высокий незнакомец шагнул в освещенное этим фонарем место.

– Ламбетт? – крикнул он.

– Да, – ответил Рейн и остановился.

Жак предупредил, чтобы он вел себя тихо, но контрабандист громко позвал его и тем самым сбил с толку.

Один из греющихся у жаровни мужчин поднял голову. Дверца стоящего на дороге экипажа открылась. Высокий человек, с явным удовольствием кивнув, быстро пошел навстречу Рейну. Его бледное лицо…

Бледное.

Ни у одного моряка не может быть такого бледного лица. Его подставили.

Вдруг Рейн услышал позади себя истошный женский крик:

– Это ловушка! Бегите!

Совет был излишним. Он уже и так бежал.

Девушка смотрела, как высокий незнакомец быстрым шагом прошел мимо солдат, выскакивающих из кареты, и исчез в ночи. Сидящий наверху кареты Жак, также известный под именем Джейми Крейг, а в последнее время под кличкой Зверь, затейливо выругался, хлестнул лошадей и направил карету в доки.

Успокоившись, Жак поймет, что она не только поступила правильно, но и хорошо. Вскоре солдаты из доков присоединятся к остальным в погоне за человеком, которого считают Зверем, самым известным контрабандистом, когда-либо дурачившим французские власти. Впервые за две недели доки будут сравнительно свободны от войск. Настоящий Зверь сможет, таким образом, в относительной безопасности взять на борт важный «груз».

Этот «груз» дотронулся кончиками пальцев до своих припухших губ. Никогда к ней еще не прикасался мужчина за исключением родственников. Он был первым – высокий, суровый англичанин с глазами цвета вишни, явившийся из зловонной тюрьмы. Он не был бы рад своей роли у мадам Нуар, в этом она была уверена. Тогда почему же она чувствовала себя такой виноватой?

Честность, которой требовали от нее сестры в монастыре «Святое сердце», помогла быстро найти ответ. Она ничем не лучше мадам Нуар. Просто она использовала этого человека иначе.

Она склонила голову и вознесла короткую молитву о том, чтобы несчастный обманутый нашел дорогу к свободе. И все же, когда она закончила молиться и покаянно перекрестилась, она понимала, что вновь поступила бы так же. Ведь она действовала не ради себя.

Девушка отодвинулась от окна и задернула занавеску, словно этим могла стереть из памяти образ англичанина. То, что она сделала, она сделала ради своего клана, чтобы исправить старое зло, которое причинила ему десять лет назад, и она была единственной, кто мог его исправить.

Она выросла с этим знанием, оно ее воспитало и сформировало. Даже во французском монастыре, куда ее отослали много лет назад, письма от Майры Дугал всегда напоминали ей о ее долге. Теперь наконец настало время действовать.

Фейвор Макларен возвращается домой.

На путь до корабля ушел час. Полдюжины матросов в длинной шлюпке молча налегали на весла. Джейми сидел у руля и вел тяжело нагруженную шлюпку по черной воде, словно Харон, переправляющий новых усопших через реку Стикс.

Только она не умирает, напомнила себе Фейвор. Она едет домой, и у нее должно быть радостно на душе. Ей это удалось, несмотря ни на что.

Много дней все северное побережье кишело не только солдатами, но и гвардейцами, и работниками, купцами и матросами, и все они охотились за знаменитым контрабандистом Зверем или, точнее, за неслыханной суммой, обещанной за его поимку. Джейми явно слишком часто оставлял в дураках французские власти.

Проведя в его обществе несколько дней, она поняла, как ему удавалось это сделать. Именно Джейми решил, что больше всего у них шансов избежать поимки, если они будут у всех на виду. Он поставил свой корабль на якорь в порту, а не в одной из крохотных бухточек, облюбованных контрабандистами. И тем не менее власти сосредоточили большие силы не только в прибрежных районах. Зверя искали повсюду, так что осторожность требовалась великая. Необходимо было придумать отвлекающий маневр, чтобы выиграть время и поднять на борт контрабандный товар и, конечно же, Фейвор. Для осуществления этой задачи нужно было найти какого-нибудь англичанина. Его планировалось после успешной операции бросить на берегу. Но где и как найти подобного глупца?

Удивительно, но ответ подсказала почтенная мать-настоятельница монастыря «Святое сердце». Возможно, аббатиса получала сведения из других источников, но представляло несомненный интерес то, что ее брат, отец Доминик, был также исповедником мадам Нуар. По каким-то причинам аббатиса была необычайно хорошо осведомлена о привычках этой скандально известной дамы, и за это Фейвор была ей благодарна.

План был простым. Одна из молочниц монастыря шепнула на ухо французскому лейтенанту о том, что аббатиса ожидает прибытия одеял из тонкой шотландской шерсти в определенную ночь в определенном месте. Тем временем Фейвор отправилась в местную тюрьму под видом мадам Нуар, чтобы выбрать того англичанина, который мог бы сойти за знаменитого английского контрабандиста.

Все прошло, как и было намечено.

Вот только глаза англичанина… И то, что он поклялся никогда не возвращаться в тюрьму… и что, прося разрешения прикоснуться к ее волосам, он выглядел таким беззащитным…

Шлюпка легонько ударилась о борт корабля, обросший ракушками. Фейвор нахмурилась. У нее нет причин чувствовать себя такой виноватой. Когда гвардейцы поймут, что поймали не Зверя, англичанина просто отошлют обратно в тюрьму, куда он бы вернулся, если бы она была настоящей мадам Нуар.

Сверху донеслись приглушенные голоса, и Джейми ответил так же тихо. Секунду спустя им бросили веревочную лестницу, и два матроса перегнулись через борт корабля. Она схватилась за их руки, и они втянули ее на борт. Следующим был Джейми. Пыхтя и ругаясь, он втащил свой массивный живот наверх и перевалился через планшир. За ним поднялись остальные.

– Отведите ее в каюту, – приказал он с сильным шотландским акцентом. – Поднимайте якорь и паруса. Едем домой, парни.

Одобрительное ворчание было ответом на это заявление. Любопытные взгляды сопровождали девушку, когда лысеющий моряк взял ее за локоть и повел в каюту. Как только она попала в маленькую комнатку, дверь за ней захлопнулась.

Она огляделась. Узкая койка была прибита к одной стене, а стол – к противоположной. На нем стоял щербатый умывальный таз. Она с радостью смочила край своего платка ледяной водой и промокнула лицо.

За дверью послышался женский голос. Ее удивление сменилось тревогой. Это могла быть только Майра Дугал, женщина, чья железная воля и непреклонная решимость руководили жизнью Фейвор последние девять лет. Никто не сказал Фейвор, что Майра будет на борту, она не готова к встрече с женщиной, которая… сыграла в ее жизни огромную роль.