Линда Уинстед - Ангел-хранитель

Она ждала, прислонившись спиной к холодной стене и вытянув ноги, на которых лежала голова волчицы, приведшей его к ней. Он первым делом заглянул ей в глаза и с облегчением увидел, что прежний гнев исчез. Затем он увидел ее сильно распухшую ступню и лодыжку.

– Ты расшиблась, – озабоченно произнес он, садясь рядом с ней и ощупывая ее лодыжку, не сломана ли она.

Мел смотрела в его подчас непроницаемое лицо и видела там явные признаки тревоги, ожидания и облегчения.

– У меня замерзли ноги, – улыбнулась она, вспомнив свое оправдание той ночью, когда юркнула к нему под одеяло.

Гейбриел завязал ее поврежденную ногу красной юбкой, уверяя, что кость цела. Потом он погладил волчицу, не так непринужденно, как Мел, но все-таки дотронулся до нее.

– Хорошая девочка, – похвалил он. – Лита нашла тебя для меня. Когда я увидел лошадь без тебя… – Он притянул ее голову к себе. – Прости, Мел. Я люблю тебя, и я люблю нашего ребенка.

– Знаю, – прошептала она. – Это твой ребенок, Гейбриел. Что бы ты ни думал…

– Молчи, – прошептал он ей на ухо, склонившись над ней. – Выходи за меня замуж, Мелани.

– Немножко поздновато, а? – спросила она, положив голову и ладонь ему на грудь.

– Нет. Выходи за меня замуж второй раз. По собственному желанию, а не потому, что я связал тебя и говорил за тебя. – Он старался не думать, что с ним будет, если она ответит отказом. – Стань моим ангелом-хранителем. Спаси меня.

Мел замерла на несколько минут, показавшихся Гейбриелу вечностью, но он тоже не шевелился, лишь поглаживал ее по голове.

Наконец она открыто и доверчиво посмотрела на него голубыми глазами. И Гейбриел улыбнулся, прочтя ответ в ее глазах. Мел притянула его голову поближе и поцеловала его.

– Неужели ты думаешь, что мы бы поженились, если бы я этого не хотела? Хоть я и позволила тебе говорить за себя, но ты ведь не услышал от меня слова «нет», когда перед нами стоял священник. У Бретта Томпсона не хватило бы денег, чтобы заставить его повенчать нас, если бы я сказала «нет». – Вздохнув, она опять прижалась к нему губами. – Пожалуйста, отвези меня домой.

С большими предосторожностями Гейбриел боком посадил Мел на лошадь и обнял ее, сам сев сзади. Он очень осторожно вел лошадь по льду, чувствуя, как Мел спрятала лицо от холода и хлещущего Снега у него на груди.

Миновав скользкие валуны, он облегченно вздохнул и уткнулся подбородком в макушку Мел.

– Я всегда буду ревнивым, Мел. Мне кажется, я не смогу измениться. Я впервые в жизни люблю так сильно. Мне хочется запереть тебя в доме, отобрать всю твою одежду и держать взаперти, пока ты не пообещаешь, что никогда не покинешь меня. Я буду лечить твою ногу, кормить тебя в постели, пока не получу твое честное слово.

Мел крутила пуговицу на его куртке.

– Безрадостная перспектива. Возможно, я чуть-чуть продержусь перед тем, как дать это обещание.

Снег не позволял им ехать быстро, но вскоре показался их дом, и Лита направилась к своему любимому месту на крыльце.

Когда Гейбриел и Мел приблизились к дому, Лита подняла голову и посмотрела на запад. Не успел Гейбриел снять Мел с лошади, как Лита ушла вслед за хозяином в горы.

Гейбриел внес Мел по ступенькам в дом словно драгоценную и хрупкую фарфоровую куклу.

Похоже, буран долго будет держать их в плену, пока солнце не прогонит холод.

1881 год, май

Джейк медленно раскачивался взад-вперед, сидя перед догорающим камином. Он просидел так полдня и часть ночи. Кресло-качалка скрипело на деревянном полу в такт тяжелым шагам Гейбриела, расхаживающего по комнате.

Гейбриел с выражением отчаяния на лице то и дело хватался за голову.

– Хоть бы она еще раз вскрикнула, один раз, чтобы я знал, что она в порядке.

– Несколько минут назад ты хотел, чтобы она перестала кричать, – заметил Джейк. – Если волнуешься, сходи и взгляни на нее еще раз.

Гейбриел замотал головой:

– Последний раз она прогнала меня. Она не хочет, чтобы я там был.

Джейк слегка улыбнулся. Он слышал, как громко Мел протестовала против присутствия своего мужа в комнате, и даже слышал, как об стену разбился какой-то небольшой предмет. Женщина, сумевшая сохранить столько сил после многочасовых родов, была в порядке. В полном порядке.

– Доктор сказал, что все идет нормально. Долгие роды обычны для первого ребенка.

Будущий отец покачал головой, ни на минуту не переставая ходить из угла в угол.

– Она меня ненавидит. Она сказала, что если я еще когда-нибудь до нее дотронусь, она убьет меня. Доктор даже покраснел, когда она грозила… искалечить кое-какую часть моего тела.

Джейк в открытую расхохотался. Он вернулся на ранчо два месяца назад и никогда не видел более гармоничной пары, чем Гейбриел и его жена. Его друг не понимал, в каких муках рождаются дети, и крики и противоречащие здравому смыслу высказывания Мел довели его до отчаяния.

– На твоем месте я не брал бы это в голову.

Шаги стихли, и Гейбриел повернулся к нему:

– Я думал, ты любишь Мел. Неужели ты нисколько за нее не переживаешь?

Джейк взял себя в руки. Гейбриел очень возбужден, да и сам он, по правде сказать, тоже немного волновался.

– Мел сильная женщина. У меня предчувствие, что роды пройдут хорошо. Все будет в порядке.

Гейбриел заметно успокоился.

– Спасибо. Ведь твои предчувствия всегда сбываются?

Джейк кивнул, и в ту же секунду раздался детский крик, слабый и одновременно громкий, и Гейбриел бросился через коридор за ситцевую занавеску.

Он увидел своего малыша, завернутого в чистое белое одеяльце, в колыбельке, которую он смастерил зимой своими руками. Но доктор, склонившийся над Мел, замахал на Гейбриела руками, как на незваного гостя.

– Что-то не так, – сообщил он Джейку, опять входя в гостиную. – Что-то не так с Мел.

Джейк озабоченно сдвинул брови:

– Ты уверен?

Малыш снова закричал, но Гейбриел не пошевелился. Он боялся опять бежать по этому длинному коридору, боялся того, что мог там увидеть.

Вошел доктор, ссутулившись, вытирая бледный лоб.

– Поздравляю, Гейб. Все они первый сорт.

– Мел в порядке? – Гейбриел тряс седовласого доктора за плечи.

Доктор удивился:

– Конечно. Она молодец, каких поискать. Неплохо для первого раза.

Гейбриел бросился мимо него, чтобы поскорее увидеть Мел и своего ребенка, но доктор резко окликнул его:

– Мне надо вам кое-что сказать.

Гейбриел медленно повернулся. По тону доктора он понял, что что-то не в порядке.

Джейк заметил, что доктор почему-то сказал, что «все они» первый сорт. Он улыбнулся, откинувшись в кресле-качалке.

– Близнецы, Гейб. Две превосходные маленькие девочки. Они немножко маловаты, почти на месяц раньше. – Он покачал головой. – Теперь всего нужно вдвое больше. Еще одну кроватку, больше пелёнок, больше детской одежды…