Шелли Брэдли - Его благородная невеста

– Твой дядя пригласил его в Пенхерст?

– Ну да. Как я теперь поняла, для того, чтобы уговорить его жениться на Лиссе, – промолвила Гвинет. – И я стояла у него на пути.

Арик нежно сжал ее руку.

– Да уж, маленькая драконша, действительно, ты ему мешала, – сказал он. – Но ты не должна бояться. Я позабочусь о том, чтобы ты была сыта, одета-обута и чтобы у тебя была теплая сухая постель. Готовить я могу сам, только пообещай, что никому об этом не расскажешь.

Гвинет улыбнулась, несмотря на печаль, навеянную на нее воспоминаниями.

– А то что? Никто не будет бояться колдуна?

Рассмеявшись, Арик потер ее чувствительную ладошку большим пальцем.

– Что-то в этом роде, – промолвил он. – Могу я подкупить тебя и предложить за твое молчание тушеную крольчатину и теплый хлеб?

Гвинет сделала вид, что раздумывает над его предложением.

– В данный момент – да, – с деланно серьезным видом отозвалась она. – Но тебе придется подкупать меня довольно часто.

Усмехнувшись, Арик поднес ее руку к губам и поцеловал по отдельности каждый пальчик. По ее коже побежали мурашки.

– Я готов всегда делать это, маленькая драконий, – пообещал Арик, поднимаясь на ноги. – Всегда.

Гвинет молча последовала за мужем в их убогую лачугу. Впервые за много лет она ощущала удивительный покой на душе.

В доме воцарилась ночь. Неудобно пристроившись на твердом деревянном стуле и положив ноги на кровать, Арик наблюдал за своей спящей женой.

Вид у Гвинет был спокойный, ее темные ресницы оттеняли нежную белизну ее щек. Блестящие черные волосы шатром накрывали ее плечи и грудь, скрывая ее роскошные формы, столь интригующие Арика. Одеяло, которое Гвинет сшила накануне, закрывало остальное, но воображение Арика и без того множество раз рисовало ему ее обнаженное тело.

Однако этой ночью совсем другое вызывало его беспокойство.

Пошевелив затекшими плечами, Арик вспоминал их недавний разговор. Гвинет не только слепо верила в доброту своих кузин – она была полностью предана своему семейству, несмотря на то что родные плохо с ней обращались, чего Арик, признаться, и понять не мог.

Но что ему было понятно еще меньше, так это его собственная болтливость, ведь он так много рассказал Гвинет о себе! А она вообще ничего не должна о нем знать – ничего! Он ничего не должен говорить ей о своих семейных делах. Хорошо хоть, своего брата Стивена он так и не назвал по имени, предполагая, что Гвинет захочется узнать еще больше. Но что хуже всего, он едва сдержал желание рассказать Гвинет о Гилфорде, своем мудром наставнике, о Дрейке и его беде, связанной с убийством отца. И еще о дьявольских проделках Кирана, доставлявших ему жгучую боль.

Когда Гвинет рассказывала Арику о своих родителях, ему безумно хотелось поведать ей о клятве, подписанной кровью, которую они дали с Дрейком и Кираном: друзья поклялись всегда защищать друг друга. Правда, потом Арик не сделал ничего для того, чтобы сдержать эту клятву. Однако почему-то он был уверен в том, что если его помощь действительно будет нужна, Гилфорд найдет способ сообщить ему.

Но пока ему следует помнить о необходимости всегда держать язык за зубами и ничего не рассказывать милой Гвинет, иначе все его тайны будут раскрыты.

Придя к такому решению, Арик закрыл глаза. Впервые за последнее время сон быстро пришел к нему.

Равно как и ночные кошмары.

Дело было ранней осенью. Солнце стояло высоко в небе. Вдалеке Лондон гудел в ожидании предстоящей коронации. Арик сидел на зеленом склоне холма. Пчелы, жужжа, перелепит с цветка на цветок. В небе заливались птицы, и их пение смешивалось с веселым детским смехом.

Вот из покачивающихся на ветру деревьев выбежали два златовласых мальчика и помчались вперед по склону холма. Это были юный Эдуард, который вскоре должен стать следующим королем Англии, и его младший брат Ричард, герцог Йоркский.

Ветер подхватывал их радостные возбужденные крики, смех и визг. Арик помахал им. Ричард тоже взмахнул в ответ рукой, но тут же вернулся к игре.

Позади них в небо взмывались башни лондонского Тауэра, казавшиеся такими чистыми и величественными в ярком солнечном свете.

Арик поднял глаза к небу, но тут темная туча закрыла солнце. Похоже, приближалась буря. В считанные мгновения наступила тишина. Замолкло веселое птичье пение, затих ветерок, пчелы улетели.

Арик огляделся по сторонам, чтобы предупредить мальчиков о приближающейся непогоде.

Но они оба исчезли.

А вокруг Арика засохла трава, зачахли деревья. Лондонский Тауэр внезапно стал красным и зловещим. Да и сам город затих, словно шокированный чем-то ужасным. Тишина приводила Арика в ужас. Где мальчики? Почему они перестали смеяться?

Вздрогнув, Арик проснулся. Утерев пот со лба, он поднялся со стула и ответил на вопрос, который не давал ему покоя в кошмарных снах. Мальчики перестали смеяться, потому что их убили. Их собственный дядя, Ричард, герцог Глостерский, организовал это преступление, которое было совершено руками его честолюбивого прислужника сэра Джеймса Тайрелла. Ричард сделал это для того, чтобы получить корону. Он своего добился. И до сих пор носил корону.

Вздохнув, Арик выругался. Он умолял сэра Томаса Мора узнать правду, которую весь Лондон – да что там Лондон, вся Англия! – безуспешно пытался найти. Но Арик и представить себе не мог, что правда окажется столь болезненной. И как только он мог верить лжи короля Ричарда?

Арику стало казаться, что он задыхается во влажном и душном воздухе маленького дома. Оставив Гвинет мирно спать на кровати, он вытащил свой стул наружу и поставил его под свес крыши. Ночной ветер дул ему в лицо, а мысли Арика все еще неслись вперед.

Не может он – сейчас или когда-либо – вернуться в Нортуэлл, ко двору Ричарда, к политике, войнам и амбициям. Потому что все это ведет в никуда и кончается бессмысленными смертями. Арик не хотел снова становиться частью всего этого.

Полный решимости, он встал со стула и подошел к окну хижины. Заглянув в комнату и увидев свою спящую жену, Арик подумал о том, что от правды все равно никуда не уйти. Он может дать Гвинет ту жизнь, о которой она мечтает. Да, именно ту, которая рисуется ей в ее воображении.

У Невиллов предостаточно замков, слуг, денег и власти. У самого Арика есть состояние, три титула и небольшая армия. И если он привезет ее к себе в дом, она почувствует там себя очень значимой фигурой, в которой многие нуждаются. Неллуин больше не удастся изводить свою младшую кузину, дядя Бардрик будет биться головой об стену, сокрушаясь о том, что отдал замуж за колдуна племянницу, а не свою дочь Лиссу, а Гвинет будет радоваться тому, что ей удалось избежать брака с этим слизняком сэром Пенли.