Бетина Крэн - Выбор страсти

– Боже всемилостивый! – побледнела Блайт, хватая Бастиана за рукав. – Что он делает?

Вокруг стоял невообразимый рев голосов, и она с трудом разбирала слова Бастиана.

– Справедливый суд. Нож капитана будет «гулять» до тех пор, пока один из них не отдернет руку или пока у кого-нибудь не прольется кровь. – Бастиан протянул левую руку, показав отсутствующую фалангу на безымянном пальце. – Я узнал об этом от своего старого капитана и обучил Рейдера. Видишь, после каждого круга Рейдер прикладывается к грогу, чтобы затуманить себе мозги, то есть, чтобы быть более объективным и иметь твердую руку, – заметив ужас на лице Блайт, Бастиан нехорошо хохотнул. – Это пиратский суд, Вул-вич.

– Нет, – выдохнула Блайт.

В этот момент Рейдер взялся за третью кружку и, повернувшись вполоборота, заметил побледневшую Блайт. На какое-то мгновение их глаза встретились. Рейдер прочитал в ее взгляде одновременно ужас и удивление. Блайт смотрела на него так, словно видела впервые, и Рейдер тоже вдруг увидел себя как бы со стороны, глазами Блайт.

Он взглянул на свою команду, прочитав на их лицах ожидание развязки. Ему нельзя было подводить их, нужно было закончить это проклятое дело. Рейдер осушил третью кружку и краем глаза увидел, как Блайт резко повернулась и, расталкивая толпу, бросилась прочь. Тогда он коротко приказал принести еще грогу и, пройдя два круга, слегка задел палец Стенли, не причинив ему при этом особого вреда. Парни, правда, были несколько разочарованы, но общее напряжение спало. Всех впереди ждала спокойная ночь, всех, кроме Рейдера: грог уже начал свое возбуждающее действие.

Дружески похлопав его по плечу и похвалив за отличное представление, Бастиан отправился восвояси. Рейдер тоже решил немного прилечь и пошел в свою каюту. Но дверь, к его огромному удивлению, не поддавалась.

– Вул-виш! [4]Открой, Вул-вич! – надрывался Рейдер.

Однако дверь оставалась закрытой, несмотря на все крики и стук. В конце концов Рейдер побрел в каюту Бастиана, забыв, что, собственно, он хотел сказать этой Вул-вич.

Блайт сидела на койке и не сводила глаз с умывальника, предусмотрительно придвинутого ею к двери. С бешено бьющимся сердцем прислушивалась она к удаляющимся шагам Рейдера. Какой он, оказывается, жестокий! Сегодняшний поступок никак не вязался с его аристократической внешностью, образованностью и в особенности… с его нежными прикосновениями.

Блайт почувствовала, насколько огромна пропасть между ними. Он такой же опасный и дикий, как и его злобная шайка. Блайт и Рейдер принадлежат к совершенно разным мирам.

Блайт обхватила руками колени и с удивлением вдруг поняла, что это открытие повергло ее в настоящее уныние.

Похлебка из моллюсков. Эти слова вызвали на «Виндрейдере» всеобщее оживление. Море, словно капризная любовница, дарило морякам много радости, но за это в любую минуту могло отнять у них жизнь. Все, что касалось моря, было сопряжено с риском, все, кроме добывания моллюсков.

Моллюски – великолепное блюдо, сытное и питательное. Но такое удовольствие, как похлебка из моллюсков, команда могла себе позволить только на отдыхе, в полной безопасности. Поэтому блюдо это знаменовало собой не только восхитительный обед, но также мир и спокойствие на судне.

Все члены команды принялись с энтузиазмом добывать моллюсков. Они сновали вдоль берега, подкапывая влажный песок и доставая из него все, что попадалось под руку. Пираты веселились как дети, от избытка чувств бросаясь друг в друга песком и плескаясь водой.

Вскоре за бортом остались пустые раковины, а на корабле запахло маслом, чесноком и травами. Все ждали, глотая слюну, восхитительное блюдо, но первой отведать деликатес пригласили Блайт. Франко сам послал за ней Ричарда, и она вошла на камбуз, чтобы снять пробу с кушанья, на которое вдохновила вспыльчивого француза.

Кок протянул ей деревянную ложку с золотистым густым варевом. Попробовав бульон, Блайт в преувеличенном экстазе на французский манер закатила глаза.

– Потрясающе, Франко!

Лицо кока озарилось довольной улыбкой, и Блайт попросила его налить первую миску Вилли, который отлеживался после перенесенных побоев. Франко задумчиво почесал затылок, но все-таки согласился.

– Как я и обещала, – робко улыбнулась Блайт, поднося миску прямо к носу Вилли. – Похлебка из моллюсков. Если уж она не поставит тебя на ноги, то тебе уже ничто не поможет.

Вилли приподнялся на локте, с изумлением уставившись на девушку. Господи, неужели она действительно это сделала: принесла ему похлебку, не побоявшись отправиться на камбуз и уговорить строптивого француза?! От удивления Вилли не мог есть, точнее, почти не мог есть. Он причмокивал и постанывал от удовольствия, но все же любопытство в конце концов пересилило его аппетит.

– Как тебе удалось уломать Франко?

– Я вспомнила, в какую сторону нужно падать.

Опустив глаза, Блайт присела на пустой, перевернутый вверх дном бочонок. Ей не хотелось, чтобы Вилли догадался об истинной причине ее заботы.

Старик понимающе кивнул. Эта женщина так не походила на всех, кого он встречал прежде. Сам того не ожидая, Вилли принялся рассказывать Блайт о прежних днях, проведенных с Рейдером и Бастианом: как они спасли его после кораблекрушения, когда он болтался в море на утлой лодчонке возле Азорских островов; как он научился всему и теперь умел одинаково хорошо заряжать пушку и чинить паруса. Поглощая похлебку, Вилли продолжал рассказывать Блайт о своей жизни и не знал, что доставляет ему большее удовольствие – еда или ее внимание. Наконец с похлебкой было покончено. Вилли блаженно завалился на бок, заявив, что давно не чувствовал себя таким удовлетворенным, разве что…

– Что? – забеспокоилась Блайт.

– Ну… – Признаться, Вилли не хотелось, чтобы ее забота о нем закончилась на миске похлебки. – Я привык к вечерней порции рома… помогает мне заснуть. – Он поморщился и поерзал на своей жесткой койке. – А из-за спины мне едва удается как следует выспаться. Вот если бы глотнуть грога…

Что-то едва уловимое промелькнуло в его взгляде, и Блайт почему-то опять вспомнила Нану, почувствовав угрызения совести. Нана находилась за сотни, тысячи миль отсюда, а Вилли – вот он, здесь, рядом, и она вполне может о нем позаботиться.

– Ладно, сегодня вечером я пришлю твою порцию грога.

«Надо же, – удивилась Блайт, – никто и не подумал это сделать. Что за люди на этом корабле?» Она легонько коснулась руки Вилли и поспешила обратно в каюту, пока Рейдер Прескотт не заметил ее исчезновения.

Заходящее солнце окрасило небо в нежно-розовый цвет и расчертило горизонт широкими золотыми полосами, когда Рейдер появился в каюте, чтобы отвести Блайт на палубу. Взяв девушку за локоть, он нахмурился, сразу почувствовав ее напряженность и отчужденность. Блайт даже не взглянула на него по пути к лестнице.