Бетина Крэн - Выбор страсти

Этот повышенный интерес к Блайт со стороны пиратов ужасно раздражал Рейдера. Особенно действовали ему на нервы ее улыбки и то внимание, которое она оказывала этим неотесанным парням. Так и хотелось хорошенько встряхнуть Блайт и заставить обратить внимание на него, Рейдера Прескотта. Как же так?! Она ест его пищу, спит в его постели, носит его одежду, находится под его защитой и не желает одарить хотя бы улыбкой! Такой, какой Блайт улыбается этим дегенератам! Рейдер вздрогнул, неожиданно узнав это знакомое ему чувство.

Ревность! Самая обыкновенная ревность. Рейдер был сам себе противен. Он ведь поклялся никогда больше не считать женщину своей собственностью. Только в высшем обществе существуют брачные контракты, только там права женщин продаются и покупаются. На самом деле женщина вольна сама выбирать того, кто ей по душе, и оказывать кому угодно знаки внимания. Именно так до недавнего времени думал Рейдер.

Но Вул-вич всколыхнула в нем весь набор джентльменских замашек, причем как положительных, так и отрицательных. Теперь Рейдеру хотелось, чтобы Блайт принадлежала только ему одному. Но разве она стремилась его завоевать? Разве жеманно улыбалась, дразнила, принимая соблазнительные позы? Вовсе нет. Все получилось как-то само собой, и это больше всего пугало Рейдера.

Проклятье! Он ведет себя как помесь джентльмена с самым последним болваном!

Спустя несколько дней Рейдер окончательно убедился, что уже не может контролировать ситуацию. Это произошло во время раздачи грога. Старина Вилли подошел к Блайт и, ко всеобщему изумлению, протянул ей свою кружку.

– Возвращаю долг, Вул-вич, – проговорил он с лукавой улыбкой.

– О, я не могу, – начала отнекиваться Блайт.

– Конечно, можешь, – запыхтел Вилли. – Все по-честному: двойная за двойную.

Блайт вдруг поняла, что ей предлагают нечто большее, чем банальную кружку грога. Вокруг них мгновенно собралась толпа, на лицах пиратов застыло ожидание. Кто-то затянул, а остальные дружно подхватили старинную пиратскую песню, побуждающую пить до дна. Возможно, Блайт все-таки отказалась бы от грога, но ее спровоцировал не кто иной, как сам Рейдер.

– Что за глупости, – проговорил он, окидывая недовольным взглядом собравшихся. – Она не будет пить. Убирайтесь отсюда.

Блайт резко повернулась к. нему, вздернув подбородок. Песня сразу смолкла, и повисла напряженная тишина. Тогда Блайт, задержав дыхание, залпом выпила все до дна. Раздались радостные вопли. Блайт закашлялась, и Рейдер, чертыхнувшись, хотел было уйти прочь, но передумал и решил понаблюдать за девушкой.

Покачиваясь, Блайт сделала шаг и тут же схватилась за поручень. К ней с двух сторон подскочили Вилли и Ричард, предлагая отвести в каюту. Блайт с трудом сосредоточила взгляд на бледном лице Ричарда, затем начала медленно оседать на палубу. Рейдер в два прыжка оказался возле нее и подхватил на руки.

– Она же леди, а леди не пьют грог, – он с упреком посмотрел на Вилли. – Пусть это вам всем послужит уроком.

Сопровождаемый взглядами пиратов, Рейдер отнес Блайт в каюту и опустил на койку. Она тут же села, вяло замотав головой, Рейдер захлопнул дверь от любопытных глаз.

– Ты пьяна, Вул-вич.

– Б-бла-ай-т, – поправила она.

– Ложись в кровать, Блайт, и спи, – усмехнулся он, глядя на соблазнительные линии ее тела и чувствуя себя словно в огне.

– В кровать… – согласно кивнула Блайт и принялась расшнуровывать лиф платья, потом попыталась встать, но, не удержавшись, привалилась к Рейдеру. – Хочу д-достать ночную рубашку. – Блайт указала на полку со стопкой одежды.

Усадив ее на койку и приказав не двигаться, Рейдер сам отправился за ночной рубашкой, которая оказалась не чем иным, как одной из его же собственных сорочек. Боже, значит, она спит в его рубашке!

Без всякого сомнения, Блайт была явно не в себе, поскольку без малейшего колебания начала стаскивать платье. Поначалу Рейдер хотел вести себя как настоящий джентльмен и отвернуться, но потом решил поступить как истинный пират. Да, он стал смотреть на Блайт, подвергая себя настоящей пытке. У него пересохло горло при виде ее прелестей, едва прикрытых тончайшей нижней сорочкой. Боже, какие бедра, какие длинные стройные ноги… Не осознавая что делает, Рейдер подошел к Блайт и, дрожа с головы до ног, торопливо натянул на нее ночную рубашку.

– С-спасибо, – с трудом выдавила она, одарив его полным восхищения и обожания взглядом.

Ревность Рейдера как рукой сняло. Господи, какой, оказывается, силой может обладать одно маленькое слово! Никогда раньше он даже не задумывался над этим. Но… ему нужно убираться отсюда и поскорее.

– Ложись спать, Блайт.

Но Блайт не отпускала Рейдера. Она вдруг обвила руками его торс, прижавшись щекой к животу. Ей так хотелось, чтобы он обнял ее, поцеловал, дал почувствовать свою нежность.

– Рейдер?

– Да? – Он с трудом сохранял самообладание.

– Я вовсе не Вул-вич… право же.

– Знаю. – Судорожно сглотнув, Рейдер с трудом оторвал от себя Блайт, уложил в постель и накрыл одеялом, затем, не медля ни секунды, вышел из каюты.

Пылая как в огне, он поднялся на палубу. Рейдер желал Блайт Вулрич больше всего на свете и не сомневался, что она также желала его. Однако судьбе было угодно сделать так, чтобы они не смогли получить того, чего хотели.

Спустя пару дней «Виндрейдер» поднял якорь и, подгоняемый попутным ветром, направился к заливу Делавэр. На борту корабля царило мрачное настроение. Пираты понимали, что, получив выкуп за Блайт Вулрич, они расстанутся с ней.

Судя по всему, Блайт также не радовала перспектива возвращения домой. Конечно, пиратам это казалось весьма странным, но они решили, что девушка просто успела к ним привязаться и не хочет расставаться. В этом, действительно, была доля правды, но все-таки основная причина уныния Блайт заключалась в другом. Она страшилась той минуты, когда откроется правда, и все узнают, что их пленница – вовсе не богатая наследница, а ее отцу нечем платить выкуп. Господи, как тогда смотреть в глаза Рейдеру Прескотту?! Она просто не вынесет выражение ненависти и отвращения, которое наверняка появится на его красивом лице.

Бастиан видел, что Рейдер и Блайт старательно избегают друг друга, но не знал: радоваться этому или огорчаться. В последнее время Блайт удивительно притихла, и Бастиан опасался, что его план не сработает и ему не удастся настроить Рейдера против всех представителей высшего общества. Что ж, теперь оставалось только подбадривать приунывших пиратов, время от времени напоминая им о том, что через три дня они разбогатеют.

Вечером, проводив Блайт с прогулки, Рейдер тоже зашел в каюту, чтобы зажечь фонари и взглянуть на карту. Он разложил карту на столе, поставив по краям тяжелые подсвечники.