Хелен Хамфриз - Путешествие безумцев

Содержание отчета Мак-Клинтока сильно удивило Энни. По ее мнению, любая спасательная экспедиция должна была прежде всего направиться по маршруту Франклина, с тем чтобы обнаружить его следы и выяснить его судьбу. Однако в первой части книги Мак-Клинтока Франклин даже не упоминается. Можно подумать, что он возглавлял не спасательную, а независимую исследовательскую экспедицию.

Ледник олицетворяет собой Время и Вечность одновременно. Каждый, кто видит эту ледяную пустыню, этот простор первозданного хаоса, понимает, что здесь он только временный гость.

Рука Энни онемела от долгого лежания в одной позе. Она встала и прошлась по комнате, разминая затекшую руку. Ее кровать на фоне белой стены представлялась ей льдиной, плывущей в полярном море.

Мак-Клинток впервые упомянул Франклина, только когда корабль «Фокс» достиг острова Бичи. Там Мак-Клинток в память о погибшей экспедиции воздвиг пирамиду из булыжника, скрепленного цементом, и прикрепил к ней медную табличку, которую передала ему леди Франклин.

Мы возвели памятник на месте их первой зимовки, откуда они отправились дальше, полные решимости преодолеть трудности или умереть.

Сам Мак-Клинток встал на зимовку в проливе Беллота, откуда предпринял несколько походов с целью определить дальнейший маршрут Франклина. У эскимосов он обнаружил кое-что из вещей Франклина: серебряные ложки и вилки, куски свинца от судовых снастей, пуговицы от матросских бушлатов. Все эти вещи Мак-Клинтон выкупал или выменивал у местного населения. Наконец нашлись эскимосы – свидетели гибели кораблей Франклина. Выяснилось, что один из них получил пробоину и затонул, а другой, попав в ледовую ловушку, был раздавлен льдами. Люди пешком направились к «большой реке», причем с собой они тащили волоком одну или две шлюпки. Следующей зимой Мак-Клинток нашел их кости в месте, указанном эскимосами. «Они падали и умирали, пока шли», – сказала ему одна эскимосская старуха.

Энни отчетливо представляла себе, как силы покидают человека, – словно мотылек, выпорхнувший в сумраке. Точно то же произошло с ее семьей. Они падали и умирали, пока шли. Там, в Ирландии. Примерно тогда же, когда и эти полярники. Память о них – это она сама. Она – это все, что осталось от них в этом мире. Под камнями на мысе Виктория люди Франклина оставили записку – всего несколько строчек на официальном бланке Адмиралтейства, сообщающие, что они зазимовали на острове Бичи и что все идет хорошо. Но на обратной стороне листка было другое, более позднее сообщение, говорящее, что корабли погибли, большую часть команды, включая самого Франклина, сгубила цинга, а оставшиеся в живых 26 апреля 1848 года пешком направились к Большой Рыбной реке.

Энни прислонилась к стене, распрямляя спину. Есть ли живые свидетели гибели ее семьи? Те, кто еще помнит, что она – одна из них.

Одну из двадцативосьмифутовых шлюпок, которую люди Франклина тащили к Большой Рыбной реке, Мак-Клинтоку удалось найти. Она была установлена на грубо сколоченные салазки, полозья которых были вытесаны из обломков корабельных мачт. Все это сооружение вместе с поклажей, по приблизительным подсчетам Мак-Клинтока, весило более тысячи четырехсот фунтов – следовательно, требовалось не менее семи человек, чтобы тащить его по льду и снегу. Внутри лодки обнаружили два скелета – один, принадлежавший молодому человеку, другой – человеку средних лет, по-видимому, офицеру. Тела, вернее, то, что от них осталось, были сильно обглоданы животными. Сама лодка была заполнена полезными предметами типа пачки шелковых носовых платков, серебряных столовых приборов, шкатулок с нитками, иголками и наперстками. Куда же делись остальные люди? Пошли за помощью, оставив в лодке этих двоих, которые были больны или окончательно выбились из сил? Единственной пищей, которую нашли в лодке, были сорок фунтов шоколада и немного чая. Кроме того, там были обнаружены три книги – Библия, католический молитвенник и роман под названием «Векфильдский священник».

Сочтя свою миссию законченной, Мак-Клинтон заложил в подножие пирамиды на мысе Виктория собственную записку, в которой кратко описал свои действия и перечислил все, что смог обнаружить. Свои географические открытия. Потому что это была его экспедиция, а Франклин послужил только побудительным мотивом, целью движения – такой же, как мыс Виктория, или мыс Прощания, или любое другое место, которого люди Мак-Клинтока стремились достичь.

Им не удалось найти тела всех членов экспедиции, поэтому даже после возвращения Мак-Клинтока оставалась надежда, что кто-то сумел уцелеть. Энни захлопнула книгу. «Почему я не догадалась расспросить миссис Куллен о том, как погибла моя мама, – подумала она. – Разве не могло случиться так, что кто-нибудь из них все-таки выжил?»

Надо верить, как верила и до сих пор верит Джейн Франклин, что, несмотря на все случившееся, погибли не все. Хотя бы один человек остался в живых.

– Их башмаки, – сказала Энни, возвращая Эльдону прочитанные книги. – Это так ужасно, сэр, и поэтому так легко себе представить.

– Какие такие башмаки? – спросил Эльдон, сидя напротив Энни и разливая чай по чашкам. Их беседам о прочитанном он придал характер некоего ритуала.

– Их промороженные башмаки, – пояснила Энни, заметив, что молока в маленьком молочнике хватит как раз на две чашки чая, не больше.

– Каждое утро Франклин и его люди были вынуждены надевать обувь, которая за день промерзала насквозь. Плохо, когда ноги мерзнут, но надевать ледяную обувь – просто ужасно.

Энни отхлебнула чаю. Какое странное мероприятие – эта беседа! Они оба несколько взволнованы. «Но, – отметила она про себя, ставя чашку на стол, – приятно взволнованы».

– О, промерзшие ботинки! – воскликнул Эльдон.

Он бросил на Энни взгляд, полный признательности за то, что она подметила эту деталь – одну из тех, которая была важна и для него самого. За все время их брака Изабель ни разу не поинтересовалась, что и о чем он читает.

– А знаешь, ведь Франклина, когда он вернулся после первой экспедиции, так и прозвали – Человек, который съел свои башмаки. На улицах на него показывали пальцами и говорили: «Вон идет тот, который съел свои башмаки».

– Правда? – Энни чуть было не хихикнула, но сдержалась.

Какой приятный и легкий в общении человек мистер Дашелл! Все, что требуется от Энни, – это прихлебывать чай и рассуждать о «промерзших ботинках». И ему уже приятно.

А вот миссис Дашелл – человек сложный. Эта мысль пришла Энни в голову однажды, когда она помогала ей развешивать фотографии для просушки. Изабель нетерпелива, легко раздражается, всегда считает себя правой, а иногда может позволить себе быть резкой. Она может наскочить на Энни и закричать: «Уйди с дороги!» – хотя сама виновата, что бежит, не глядя по сторонам. А мистер Дашелл в таком случае первый извинится и, разволновавшись, обязательно что-нибудь уронит.