Сильвия Дэй - Страсть к игре

– Лорд Уэлтон внизу, в холле, – сообщил Том. – Филипп послал за вами.

Кристофер насторожился, выражение его лица оставалось бесстрастным, но мысленно он прокручивал в голове всевозможные варианты. Он кивнул, вернулся в спальню и подобрал плащ.

– Что там? – спросила Мария, ее темные глаза наполнились тревогой. – С Саймоном все в порядке?

Сент-Джон с трудом удержался, чтобы не ответить грубостью.

– Я сейчас посмотрю, как он там, только скажи мне одну вещь: ты бы так же тревожилась и беспокоилась, если бы я был на месте Куинна?

– Ты все же ревнуешь?

– А есть тому причина?

– Да. Я надеюсь, это тебя заденет.

Громкий хохот был ей ответом – отчасти шутливым, но на самом деле Сент-Джон был крайне недоволен собой из-за того, что увлекся сомнительной красоткой, что даже ревнует ее к Куинну. Когда же Мария вернула ему улыбку, Кристофер смирился с реальностью, питая слабую надежду, что его увлечение леди Уинтер скоро сойдет на нет.

– Дай мне время уладить одно непредвиденное щекотливое дельце, моя милая дикарка, – пробормотал он, набрасывая плащ. – А потом уж мы обсудим условия нашего союза. И за Куинном я буду тоже присматривать.

Она кивнула, пират вышел через гостиную, чуть задержавшись в дверях, чтобы окинуть взглядом поломанную мебель и ворочающегося с кляпом во рту ирландца, привязанного к позолоченному креслу в углу. Появление Кристофера сопровождалось яростным мычанием и шумной возней. Куинн поднялся на ноги, сгорбившись под грузом кресла на спине, но двое весьма потрепанных и побитых слуг Кристофера тут же затолкали его обратно.

– Полегче с ним, ребята, – урезонил он их с перекошенной физиономией, увидев, как с полдюжины его людей валялись среди обломков, корчась от боли. – Леди очень переживает, хотя, похоже, ее страхи лишены оснований.

Сент-Джону удавалось сдерживать душивший его смех, пока он не дошел до лестницы, затем он дал ему волю, от души расхохотавшись. К счастью, нижний этаж был в гораздо лучшем состоянии, чем верхний.

Филипп встретил его у нижней ступеньки.

– Я послал домоправительницу, чтобы она пока побеседовала с лордом Уэлтоном в гостиной, – объяснил молодой человек, ведя Кристофера в командный пункт в кабинете. – Она сказала ему, что леди нездорова. Похоже, новость была встречена лордом не слишком хорошо. Экономка послала за вами.

Кристофер обернулся к высокой, с гордой осанкой женщине, стоявшей у окна:

– Чем могу служить, миссис?..

– Фицхью, – ответила она, вздернув подбородок. Кудри седых волос, завившихся от жары и влажности, обрамляли ее тронутое возрастом, но не утратившее привлекательности лицо. – Он выспрашивал у меня, больна она или ранена. Я не люблю его, мистер Сент-Джон. Он повсюду сует свой нос.

– Понятно. Я полагаю, что вы предпочитаете, чтобы лорд Уэлтон не знал, что случилось с вашей хозяйкой.

Она мрачно кивнула, покрасневшие руки нервно крутили фартук.

– Ее светлость дала строгие указания на этот счет.

– Ну, тогда прогоните его прочь.

– Я не могу этого сделать, он оплачивает наши счета.

Кристофер замер, обостренная подозрительность подсказывала ему, что здесь явно было что-то неладно. Мария была вправе сама распоряжаться своими средствами, а не зависеть от щедрот отчима. Он бросил выразительный взгляд на Филиппа, который понимающе кивнул, не вымолвив ни слова. Дело должно быть тщательно расследовано.

– Вы можете что-нибудь подсказать? – спросил Кристофер, вновь обратившись к миссис Фицхью, внимательно рассматривая ее.

– Я сказала ему, что вы собирались нанести визит леди Уинтер и что она нездорова.

– Хм… Понятно. Значит, возможно, мне следует прийти в назначенное время?

– И вы не должны опаздывать, – согласилась она.

– Конечно же, нет. Выйдите, пожалуйста, к нему в холл, миссис Фицхью.

Экономка поспешно вышла, а Кристофер обратился к Филиппу:

– Пошли кого-нибудь за Бет, мне нужно поговорить с ней сегодня вечером.

– Я займусь этим.

Кристофер покинул комнату, преодолел небольшую дистанцию до гостиной и вошел в нее следом за миссис Фицхью, как будто он только что приехал. Он изобразил на лице притворное удивление.

– Добрый день, милорд.

Лорд Уэлтон взглянул вверх, продолжая наполнять свой бокал, и его глаза широко раскрылись. В их изумрудной глубине появилось удовлетворение, которое он тут же постарался скрыть.

– Сент-Джон.

– Самое подходящее время для визита, милорд, – произнес Кристофер спокойным голосом, разглядывая исподтишка дорогой костюм собеседника. Несмотря на образ жизни, по слухам, изобиловавший всеми существующими грехами и излишествами, виконт, с его заплетенными в косички волосами цвета воронова крыла и хитрыми зелеными глазами, казался образцом здоровья и жизнелюбия. Всем своим видом он демонстрировал, что хорошо устроился в этом мире, и ничто не могло его потревожить или обеспокоить.

– Верно, согласен с вами. – Уэлтон прокашлялся, затем продолжил: – Хотя я слышал, что моя падчерица нездорова.

– Разве? Она выглядела такой бодрой, когда мы провели вместе вечер всего пару дней назад. – Сент-Джон вздохнул с притворным огорчением: – Неужели мне придется исключить ее из планов на вечер? Я просто в панике.

– Вы сказали: пару дней назад? – Уэлтон нахмурился, подозрительно взглянув на него.

– Да. После нашего случайного знакомства на уикенде у лорда и леди Харвик она милостиво приняла мое приглашение отужинать вместе, – последние, слова Кристофер произнес тоном, в котором можно было услышать удовлетворенное мужское самолюбие.

Тонкий нюанс не ускользнул от внимания лорда Уэлтона, на лице которого мелькнула самодовольная улыбка. Он выплеснул содержимое стакана в глотку и поставил пустой стакан на край стола, прежде чем подняться.

– Будьте любезны, передайте ей мои наилучшие пожелания. Не хочу мешать вашему свиданию.

– Доброго вам дня, милорд, – пожелал Кристофер с легким поклоном.

Уэлтон усмехнулся:

– Он уже таков.

Кристофер дождался, когда входная дверь захлопнулась за отбывающим виконтом, и вернулся в кабинет.

– Обеспечь слежку за ним, – приказал он Филиппу и направился к лестнице, ведущей в покои Марии.

Роберт Шеффилд, виконт Уэлтон, спустился по короткой лестнице на улицу и на мгновение остановился, чтобы еще раз взглянуть на дом.

Что-то тут было не так.

Несмотря на клятвенные заверения гувернантки, что нападавшие были ей не знакомы, и свидетельство Сент-Джона, что в ночь нападения Мария была с ним, все внутри его призывало к настороженности. Кому еще, кроме Марии, могла понадобиться. Амелия? И кто еще мог вести себя столь безрассудно храбро? Он бы не поверил утверждению Амелии, что нападавшие были ей не знакомы, но гувернантка тоже подтвердила эту историю, а ведь у нее не было причин обманывать человека, который оплачивал ее услуги.