Виктория Холт - Чертополох и роза

– Я доктор Николас Уэст, ваше величество, – представился гость, когда они остались наедине, – и прибыл сюда по велению вашего наиблагороднейшего отца.

– Ко мне?

– И к вашему величеству, и к королю. Я долго ждал в Бервике дозволения явиться ко двору, но поскольку такое не было предоставлено, осмелился приехать в Эдинбург, дабы предстать перед вашим величеством.

– У короля очень много дел, и он постоянно занят, – ответила Маргарита. – Возможно, ваша просьба еще не попала к нему.

Доктор Уэст слегка наклонил голову. Он не верил этому, зная, что французы направили в Шотландию посольство, и король Шотландии с нетерпением оного ожидает.

– Мой господин, ваш наиблагороднейший отец, недоволен тем, как развиваются отношения между этой страной и его государством.

– Вот как? – вскинула брови Маргарита – ее никогда не волновали политические проблемы.

– Вашему величеству должно быть известно, что государь, ваш царственный отец, приказал взять под стражу герцога Аррана и его брата, сэра Патрика Гамильтона, когда они попытались пересечь Англию по пути во Францию, не получив па то дозволения.

– Я не знала об этом, – ответила Маргарита.

– Король Шотландии упомянутым арестом весьма разгневан.

Маргарита с обидой подумала: «Яков мне никогда ничего не рассказывает. Разве я не королева? Он обращается со мной, как со своими любовницами, забывая, что я дочь короля Англии».

– Но, – продолжал доктор Уэст, – нам ничего иного не оставалось. Поскольку эти господа въехали в нашу страну, не испросив на то предварительно разрешения, а нам было известно, что они следуют во Францию, мы, естественно, их задержали. Если бы я мог получить аудиенцию у короля и объяснить ему суть дела, мне, несомненно, удалось бы доказать правильность наших действий.

– Не сомневаюсь, что король это поймет.

– Но, ваше величество, я не смог получить аудиенцию у короля, поэтому вынужден просить вас изложить мое дело, точнее, волю вашего царственного отца вместо меня. Государь повелел мне сказать вам следующее: он знает, вы помните, что вы его дочь, и сделаете все возможное для блага родной страны, то есть постараетесь отговорить своего супруга от союза с врагами Англии.

Для Маргариты роль политического советника короля была внове. Почему бы и нет? Она, в конце концов, королева! Надо показать Якову, что Маргарита Тюдор – не чета его мимолетным любовницам, с которыми можно провести одну-две страстные ночи. Она – королева!

– Можете передать моему отцу, когда его увидите, чтобы он не сомневался: я помню, что я английская принцесса и дочь короля Англии.

Доктор Уэст немного неловко огляделся.

– Говорите потише, – предупредила Маргарита. – Я понимаю, что вторая часть сообщения предназначена для меня одной.

– Очень важно, ваше величество, чтобы посольство, направляемое сюда королем Франции, не добилось успеха. Я приехал просить вас использовать все ваше влияние, любые средства, чтобы их планы закончились неудачей.

Маргарита медленно кивнула.

Яков прискакал в Эдинбург верхом и с сияющим видом явился к своей королеве. В подарок он принес ей бархат и атлас для новых платьев и драгоценности к ним.

Маргарита выразила восторг и благодарность, а король нежно погладил ее растущее чрево:

– Как дела у моей королевы и ее маленькой детки?

– Ваша королева чувствовала себя немного больной и очень одинокой.

Яков обнял ее, надеясь остановить поток жалоб:

– Ну, теперь она больше не будет одинока. Я хочу, чтобы вы помогли мне устроить празднества, подобных которым у нас еще не видывали. К нам едут гости, причем такие, что весьма гордятся умением сражаться на турнирах. А нам надо показать им, что и мы в Шотландии кое на что способны.

– Французы? – спросила Маргарита.

– Вот именно! Они вас наверняка позабавят. На редкость красивые мужчины, и, как никто, галантны!

– Достойно ли принимать у себя французов, когда посол моего отца давно ждет вашей аудиенции? – осведомилась Маргарита.

Яков озадаченно нахмурил брови:

– Только не говорите, что моя королева решила заняться политикой!

– А почему бы ей этого не сделать?

– По многим причинам и, в частности, потому, что ей гораздо больше идет танцевать, музицировать и показывать моему двору, как она элегантна и прекрасна.

– Я уже не ребенок, Яков. Король рассмеялся:

– Да, совсем старушка. Вам уже восемнадцать, не так ли?

Она нетерпеливо пожала плечами:

– Попытайтесь понять: я не просто женщина, с которой вы можете позабавиться и предоставить сомнительную привилегию дарить вам незаконнорожденных отпрысков. Я королева.

Яков провел пальцем по бархатной щеке:

– Очаровательная королева, и ею мог бы гордиться любой король!

– А значит, вы должны говорить со мной о более серьезных вещах, чем пьесы, сочиненные Пупсиком и Псом.

– Но разве это недостаточно серьезно?

– Яков, вы ведь сами знаете, что нет! Почему бы вам не принять посла моего отца и не уладить эту глупую ссору с Англией?

В мгновение ока Яков внутренне отстранился от королевы, и на его лице появилось упрямое выражение. «Я могу быть мягким и добрым, – казалось, говорил он, – но всегда буду оставаться хозяином положения. И жена обязана это понять».

– Моя дорогая Маргарита, не забивайте свою прелестную головку такими скучными материями. Я не желаю видеть доктора Уэста.

– Но почему?

– Я занят другими делами.

– У вас хватает времени танцевать и сражаться на турнирах, охотиться с собаками и соколами. Так почему бы вам не выкроить часок на встречу с послом короля Англии?

Глаза Якова сузились, губы стянулись в ниточку.

– Мне не по вкусу, когда моих подданных хватают и сажают в тюрьму. Это отнюдь не по-дружески.

– Доктор Уэст готов объяснить причины такого поступка.

– Вот что я вам скажу, – процедил король, – сэр Патрик Гамильтон бежал из Англии, но его брат Арран и сейчас там. Во владениях вашего отца с ними обошлись не очень любезно. Мне это не по нраву. И если ваш доктор Уэст приехал сюда, надеясь отговорить меня от приема французского посольства, можете передать, что он напрасно теряет тут время. Насколько я понимаю, он уже виделся с вами. Пусть теперь возвращается к своему господину и передает ему, что в Шотландии один король решает, как следует поступать, и, если оскорбляют его подданных, никакие ласковые слова делу не помогут.

– Вы жестоки со мной! – вскричала Маргарита. – Особенно в моем теперешнем положении!

Король тихо рассмеялся:

– Нет, разве я когда-нибудь бывал с вами жесток? Чего бы вы ни попросили в пределах разумного, – ваше. К услугам моей королевы – любые развлечения, роскошные наряды, великолепные драгоценности. Но вы, любовь моя, никогда не должны вмешиваться в вопросы политики – это не ваша прерогатива.