Джеки Д`Алессандро - Коснуться твоих губ [=Похититель невест]

Устроившись поудобнее у шероховатой каменной наружной стены, Эрик вынул из жилетного кармана золотой портсигар и достал манильскую сигару. Раскурил ее, втянул душистый аромат и принялся наблюдать за девушкой, которую никак не мог выбросить из головы.

Ее каштановые волосы были убраны в пучок, лежащий на шее. Хотя ее платье из бледно-голубого муслина было скромным, оно не могло скрыть ее женственные формы. Она держалась прямо, высоко подняв голову.

Еще один джентльмен с пуншем присоединился к окружающей ее группе, и Эрику стало интересно, сумеет ли она выпить третий бокал. Его взгляд остановился на ее губах, которые растянулись в благодарной улыбке при виде вновь подошедшего. Даже на расстоянии нельзя было не заметить соблазнительной полноты этих губ. Новый джентльмен поклонился, с нескрываемым интересом смерив девушку взглядом. От раздражения Эрик наморщил лоб, но его собственная реакция раздражала его еще больше.

С четверть часа он наблюдал за ней. Леди и джентльмены роились возле нее, словно пчелы возле улья. Сначала ему показалось, что ей это нравится, но, понаблюдав за ней несколько минут, он понял, что улыбка у нее вымученная. И еще ему показалось, что она стиснула зубы. Вот уж воистину странная реакция.

Но еще более необычными показались ему очевидные приступы грусти, которые, как он заметил, время от времени омрачали ее глаза. Очевидно, она старалась скрыть, что несчастна, и, присмотревшись к ней, он убедился, что не ошибся. Когда она думала, что на нее никто не смотрит, улыбка исчезала, плечи опускались и она с тоской устремляла взгляд на окно, ведущее в сад. Он чувствовал себя перед ней виноватым. Почему она несчастна? Не потому ли, что встретилась с Похитителем Невест?

Бодро кивнув и натянуто улыбнувшись, она выбралась из группы окруживших ее гостей и пошла по периметру зала. Высокий, светловолосый джентльмен, в котором Эрик узнал виконта Карсдейла, остановил ее рядом с окном, позади которого стоял Эрик. И хотя он не услышал из разговора ни слова, зато увидел, что Карсдейл поднес к губам ее руку в перчатке и поцеловал, и поцелуй этот длился гораздо дольше, чем полагалось, и еще этот негодяй позволил себе окинуть плотоядным взором фигуру мисс Бриггем.

Эрика охватила ярость. Неужели Карсдейл обращается с ней так неуважительно из-за ее встречи с Похитителем Невест? И поэтому она так несчастна? Неужели остальные мужчины обращаются с ней так же? Проклятие, неужели ее репутация все-таки пострадала? Он вспомнил, как ее волнующее тело прижималось к нему, и стиснул зубы. Он никому не позволит относиться к ней неуважительно, тем более что явился виновником сложившейся ситуации.

Швырнув на землю недокуренную сигару, он потушил каблуком тлеющий окурок, вознамерившись избавить мисс Бриггем от этого мерзавца Карсдейла. Но едва вошел в зал, как к нему прилипла Лидия Нордфилд.

— Я вижу, вы докурили сигару, милорд, — проворковала она, крепко схватив его за руку.

Он вежливо поклонился, размышляя, как бы избавиться от нее. Однако мисс Бриггем удалось отделаться от Карсдейла без его помощи, так что он еще какое-то время провел рядом с хозяйкой дома. Взяв бокал шампанского, он отвечал что-то на ее пошлую болтовню, не спуская при этом глаз с маленькой девушки с каштановыми волосами, которая шла по залу. Два джентльмена, в которых он узнал Бабкока и Уитмора, сыновей здешних богачей, перехватили ее. Эрик крепче сжал бокал. Бабкок поцеловал ей руку.

Он уже изготовился пересечь зал, как вдруг мисс Бриггем указала на французское окно, выходящее на террасу. Как только Бабкок и Уитмор повернулись к окну, она, пробежав зал, укрылась за разлапистой пальмой. Эрик спрятал улыбку и рассеянно кивнул, что-то отвечая миссис Нордфилд. Хм-м… эти пальмы весьма походили на те, что росли у него в оранжерее, и это совпадение послужило решительным основанием для дальнейших исследований.

Самми передвинула очки на переносицу и осторожно выглянула из-за густой зеленой изгороди, создаваемой росшими в кадках пальмами и папоротниками миссис Нордфилд.

О Боже, вон они — Альфред Бабкок и Генри Уитмор. Они так и стояли у французского окна, в полном недоумении, смущенные, не понимая, куда она делась.

Самми тяжело вздохнула. Никогда в жизни она не сталкивалась с более скучными особами. И что гораздо хуже, было почти невозможно сохранять в их обществе серьезный вид, потому что обильная колючая растительность на лице мистера Бабкока придавала ему злосчастное сходство с дикобразом, а при виде черных волос мистера Уитмора, его близко посаженных глаз и носа, напоминающего клюв, Самми неизбежно вспоминала ворону. Она слушала их разглагольствования о том, как лучше всего завязывать галстук, пока не ощутила желания удушить обоих их собственными шейными косынками. В полном отчаянии она указала на темный сад и воскликнула:

— Смотрите! Стадо оленей!

Едва они повернулись к окну, как она бросилась за спасительные пальмы, словно ее преследовала стая бешеных собак. Пока что она спасена, но как долго сумеет она там прятаться?

— Ах, Самми, что ты здесь делаешь? Тебе нехорошо?

Самми сдержала готовый вырваться стон. Спрятаться удалось ненадолго. Она повернулась к Гермионе. Ее красавица сестра, в чьих глазах читалась нежная забота, раскрыла изящный кружевной веер и стала рядом с ней за пальмовыми листьями.

— Я хорошо себя чувствую, но прошу тебя, говори потише, — умоляюще проговорила Самми, глядя сквозь листву.

— Прости, — прошептала Гермиона. — От кого ты прячешься? От мамочки?

— В данный момент нет, но это не исключено. А сейчас я пытаюсь ускользнуть от двух денди, что стоят у окна.

Гермиона вытянула шею.

— Мистер Бабкок и мистер Уитмор? По-моему, весьма славные джентльмены.

— Может, и славные, только вместо головы у них кочаны капусты.

— О Господи! Они вели себя с тобой нелюбезно?

Гермиона приняла весьма воинственный вид, готовая защитить сестру, и на Самми нахлынула волна благодарности. Заставив себя улыбнуться, она сказала:

— Нет. Гораздо хуже. Они оба пожелали танцевать со мной.

Негодующее выражение исчезло с лица Гермионы.

— И поэтому ты спряталась за пальмами?

— Вот именно.

— Что вы здесь делаете? — Громкий шепот у нее над ухом заставил Самми вздрогнуть. Обернувшись, она увидела, что к Гермионе подошла вторая ее сестра, Эмили.

— Вечно ты занята чем-то необыкновенным, Самми, — сказала Эмили, оправляя свое муслиновое платье кремового цвета; в ее зеленых глазах вспыхнул интерес. — За кем шпионим?

Прежде чем Самми успела ответить, Гермиона сообщила громким шепотом:

— Она не шпионит. Она прячется от Бабкока и Уитмора.

Эмили фыркнула весьма неизысканно, что совершенно не шло к ее неземной красоте.