Виктория Холт - Испанский жених

– Зачем вы пришли? – выпалил он. – Издеваться надо мной?

– Карлос, я пришел спросить, что означает твоя выходка. Я понимаю, что в таком состоянии ты не способен контролировать своих поступков, но что-то ведь послужило причиной твоей сегодняшней агрессивности, не так ли?

– Вам и так все известно! – закричал Карлос. – Я все видел! Я видел, как утром вы взяли ее с собой на верховую прогулку. Вы знали, что она хотела прийти ко мне! Знали, потому-то и забрали ее с собой. А разве не должна была она выйти замуж за меня? Она была моей!.. Моей!.. У меня был ее портрет, ради нее я учил французский язык. Но вы хотели сделать мне больно и добились своего. Вы отняли ее у меня, а я… я… я люблю ее…

Филипп в ужасе уставился на своего сына.

Он все понял: Карлос был невменяем настолько, что вообразил, будто любит Изабеллу.

Чем это закончится? Какие трагедии ожидают его?

Нужно было срочно предпринять какие-то меры.

Филипп повернулся и быстрыми шагами вышел из комнаты.

Через час он решил послать Карлоса на учебу в университет Альканы-дель Хенарес. Вместе с принцем туда должны были поехать Хуан и Александр.

Королева болела, и Филипп с ужасом ждал приближения родов.

Вновь и вновь он вспоминал дни, последовавшие за смертью его первой супруги. Неужели ему и впрямь суждено терять всех, кого он любит? Сначала Мария Мануэла, теперь… Настал черед его Изабеллы? Возможно ли это?

Ничто другое его сейчас не волновало. Испанские войска потерпели сокрушительное поражение в Тунисе, и турки стали угрожать многим средиземноморским владениям Испании. Пошатнулись устои самой Веры. В Европе укоренялась ересь, и ни один испанец не мог поручиться за будущее своей страны, так много страдавшей в прошлом. Нидерланды открыто готовились к перевороту. А Филипп не мог думать ни о чем, кроме состояния своей Изабеллы.

В первые месяцы ее беременности он велел изготовить серебряное кресло на колесиках, в котором позже королеву стали вывозить в дворцовый сад. Он должен был взглянуть правде в глаза: при всей своей жизнерадостности она не отличалась отменным здоровьем.

Затем случился выкидыш. Надежды на ребенка разбились в пух и прах, над жизнью королевы нависла смертельная опасность.

Он целыми днями не отходил от ее постели. Ждал, что она откроет глаза и улыбнется ему.

Порой его страдания казались такими же невыносимыми, как тогда, много лет назад. Но позже она все-таки пошла на поправку, хотя многие все еще боялись за нее. Он по-прежнему проводил много времени в ее спальне. Служанки удивлялись его терпению. Такой самоотверженности они не ожидали от короля Испании.

Чуть окрепнув, Елизавета сказала:

– Грустно, когда королева не может подарить сына своему супругу.

– Вы еще почти ребенок, – возразил Филипп. – А я еще не совсем стар. У нас впереди долгая жизнь, и я каждый день благодарю Бога за то, что все самое страшное уже миновало.

– А если у меня никогда не будет ребенка?

– Дорогая, не говорите таких слов. Я знаю, у нас будут дети.

– Есть и другая вероятность.

– Полагаю, сейчас лучше не думать о ней.

– И обманывать самих себя?

– Изабелла, вы устали. Постарайтесь уснуть, не изводите себя.

– Я не могу не думать о своем будущем. Английский король избавлялся от жен, если те не могли рожать детей.

– Он отрубал им головы, потому что хотел другую женщину. Не бойтесь, Изабелла. Я – не английский король.

– Но вы король Испании. А королю Испании сыновья так же необходимы, как королю Англии.

– У меня уже есть один сын.

– Это Карлос-то?

– Да, признаюсь, я хотел бы иметь других сыновей… наших с вами, дорогая. Увы, сейчас мои надежды не оправдались. Но у нас впереди еще много времени…

– Филипп, я хочу кое-что сказать вам…

– Я вас слушаю, Изабелла.

– У короля Англии не было сыновей, и это обстоятельство многие приписывали его болезни. Как говорили, он страдал английским недугом.

– Да, ходили такие слухи.

– Мой дед тоже страдал этой болезнью. От нее-то он и умер.

– Ну, и что же вы хотите этим сказать?

– Возможно, я – не самая лучшая супруга для вас.

Филипп посмотрел ей в глаза, пытаясь прочитать ее мысли. Елизавета отвела взгляд. О чем она сейчас думала? О возможности осуществить ее давнее желание вернуться на родину? Он хотел сказать что-нибудь ласковое, но вместо этого произнес:

– Вы – моя супруга. Разве этого не достаточно? Не глядя на него, она чуть слышно проговорила:

– Но если я не смогу рожать вам сыновей?.. Если все-таки не смогу, тогда что?

– Не волнуйтесь, дорогая. Если Богу угодно, чтобы у нас были сыновья, то они у нас будут. Все мы живем во власти Божьей.

– Филипп, я рада, что теперь вы знаете о болезни моего деда.

– Я всегда знал о ней.

Она подумала о своем брате Карле, таком же неуравновешенном, как Карлос; вспомнила болезненного Франциска, ставшего королем Франции. Увы, Господь устроил мир так, что в третьем поколении дети расплачиваются за грехи своих предков. Если ей суждено страдать по вине своего беззаботного деда, то она и Филипп должны смириться с Божьей волей.

Теперь ее ничто не угнетало. Оказывается, Филипп все знал. И продолжал терпеливо выхаживать ее.

У Елизаветы мелькнула мысль: если бы я не боялась своего супруга, то полюбила бы его.

Она была благодарна ему за то, что он помог ей избавиться от страха, который с детства преследовал ее. Теперь Елизавета могла не бояться матери. Она находилась под защитой сильного человека, так нежно любившего ее и так трогательно заботившегося о ней.

Пришли плохие известия о Карлосе. Но радовал ли он когда-нибудь своего отца?

– Ваше Величество, произошел несчастный случай, – сказал гонец. – Принц лежит при смерти.

Рай, присутствовавший при этом разговоре, увидел, как напряглось лицо его друга. С какими чувствами тот воспринял полученное сообщение? С надеждой? Помолчав, гонец продолжил:

– Это произошло несколько дней назад, ночью. Было темно, и принц, поднимаясь в свою комнату, оступился и упал с лестницы. Он повредил голову и спину… очень сильно повредил, Ваше Величество.

– И ты сразу же поскакал ко мне?

– Да, Ваше Величество.

– Прошло уже несколько дней, – заметил Рай. – Неизвестно, что могло случиться за это время.

– Я немедленно выезжаю в Алькалу, – сказал Филипп. Рай поехал вместе с ним. Филипп знал: Раю этот инцидент представляется не в самом мрачном свете. Карлос бесполезен для Испании, бесполезен для Филиппа; следовательно, его смерть ни для кого не станет трагедией.

Филипп не хуже Рая понимал, что Карлос, покуда будет жив, причинит немало неприятностей королевскому дому, в особенности отцу. Но Рай во всем видел логику, а Филипп – долг. Поэтому Филипп должен был терпеливо нести свое бремя, каким бы тяжелым оно ему ни казалось.