Мэриан Эдвардс - Поединок сердец

– Я сказал: довольно!

– Я скажу еще лишь одно, после чего с радостью покину тебя. Ты намереваешься и со своим ребенком обходиться так же жестоко?

Ройс схватил его с такой силой, что Ги едва устоял на ногах.

– С каким ребенком? – прошипел Ройс, подозрительно прищуриваясь.

– С тем, которого носит твоя жена.

– О чем ты говоришь?

Ги почесал распухший подбородок, обдумывая, разумно ли будет открыть все брату, затем пожал плечами:

– Когда Бетани по твоему приказу заперли в башне, ей стало плохо. Майда сразу же догадалась, в чем дело, но Бетани заставила нас дать слово, что мы тебе ничего не скажем.

– И ты счел своим долгом хранить верность ей, а не мне? Тебе следует хорошенько задуматься, на чьей ты стороне! – забушевал разъяренный Ройс.

– Я держал слово, – отрезал Ги. – Бетани хотела рассказать тебе обо всем, когда наступит подходящее время. Полагаю, ты не дал ей возможности поделиться своей радостью.

– Ты не понимаешь, что говоришь.

– Ты по-прежнему вымещаешь на ней свое разочарование? – прозорливо спросил Ги.

Кашлянув, Ройс указал в сторону учебной площадки:

– Займись тем, что умеешь. Эти зеленые новобранцы напоминают мне тебя, каким ты был несколько лет назад, когда предпочел ратное дело спасению души. Сделай из них настоящих воинов. А у меня полно других дел.

Ги задумчиво проводил его взглядом. Ройс, сталкиваясь с какой-либо трудностью, всегда напускает на себя браваду и самоуверенность до тех пор, пока не отыщет решения. Ги удовлетворенно кивнул и отправился выполнять поручение брата.

Ройс нашел Бетани скрючившейся у помойного ведра. Ее рвало.

– О господи, мочи нет терпеть, – прошептала она.

Оторвавшись от ведра, Бетани попыталась было встать, но силы покинули ее.

Неслышно подойдя к ней, Ройс подхватил ее легкое тело на руки и, не обращая внимания на возражения и слабые попытки высвободиться, отнес жену на кровать.

– Анни, что с тобой?

Она подняла к нему полный отчаяния и беспокойства взгляд:

– Ройс, почему ты вернулся так скоро?

– Я забыл перчатки. – Ложь без труда сорвалась с его уст. – А теперь скажи, чем ты больна?

– Ничего страшного. Мне просто нездоровится.

– Вижу, но что именно тебя беспокоит?

– Ройс, пожалуйста, не расспрашивай. Причина моего недуга тебя не обрадует, а ссориться с тобой у меня нет сил.

Ее слова отозвались в сердце Ройса болью раскаяния.

– Быть может, ты носишь в своем чреве моего ребенка?

Бетани испуганно уставилась на него. Неужели он знает? Или только догадывается?

– Я знаю, Ройс, что ты меня ненавидишь. Мне не хотелось, чтобы наш ребенок тоже познал твой гнев.

– Ребенка я не буду ненавидеть, – сказал Ройс, беря ее за руку.

По щекам Бетани покатились слезы.

– Моя тайна все равно скоро откроется. Да, я жду ребенка. Ты можешь отказаться от него. Несомненно, твои друзья поймут твое нежелание признавать моего ребенка.

Ройс нахмурился:

– Прекрати, Анни.

– Прекратить говорить правду? – спросила она, высвобождая руку. – Ты не хотел жениться на мне. Всем известно, что ты не желаешь ребенка, плода нашего союза. Ты можешь сказать, что ребенок был зачат до бракосочетания, и это будет правда.

– Анни, клянусь, ты испытываешь мое терпение, а я не Иов.

– Уверена, если бы на твоем месте был Иов, жить с ним было бы проще.

Вздохнув, Ройс нагнулся и нежно поцеловал ее в губы.

.– Думаю, и ему пришлось бы легче, чем мне, но, боюсь, твой удел – быть замужем за мной.

Набрав полную грудь воздуха, Бетани вдруг взяла его руку и прижала ее к своему животу.

Воображение подсказало Ройсу, что он чувствует ладонью какое-то шевеление.

– Мой ребенок! – с благоговейным восхищением произнес он.

И как только эти слова слетели с его уст, Ройс представил себя отцом. Нахмурившись, он вознес к небу молитву, прося Господа о том, чтобы сын его был избавлен от боли, доставшейся ему самому.

Бетани вздрогнула и посмотрела ему прямо в лицо.

– Ты действительно не хочешь ребенка? – требовательно спросила она, и в ее пристальном взгляде боль смешалась с гневом.

– Дело не в этом. Независимо от того, признаю ли я нашего сына или нет, он никогда не будет принят при дворе.

Выражение боли у нее на лице сменилось отчаянием.

– Ройс, неужели это навсегда будет стоять между нами? И наши дети будут жертвами твоего разочарования и твоих амбиций?

– Не знаю. – Отвернувшись, Ройс уставился в стену, охваченный болезненными воспоминаниями детства. – Всю жизнь я испытывал боль и отчаяние.

Высвободившись из его объятий, Бетани вскочила с кровати:

– Твой отец бросил тебя, и потому желчь застилает твой разум. Что ж, не трудись признавать ребенка своим. Это и необязательно. Кажется, в нашем мире незаконнорожденные устраиваются совсем неплохо.

Долго сдерживаемая ярость Ройса вырвалась наружу.

– Ты заходишь слишком далеко, жена! – прорычал он, вставая следом за ней.

Стремительно обернувшись, Бетани смело взглянула ему в глаза.

– Да?

– Oui, слишком далеко, – сказал Ройс, останавливаясь в каких-то дюймах перед ней.

Как и при первой встрече, они смерили друг друга взглядом.

– Анни, неужели ты до сих пор не усвоила, что я никогда ни в чем не отступаю от своего?

– Усвоила – свидетельством чему следы сапог у меня на спине.

– Хватит! – взревел Ройс.

Внезапно память вернула его в прошлое, и он услышал, как его отец говорит то же самое его матери. Вспомнил яростные ссоры, предшествовавшие уходу отца. Охваченный отчаянием, Ройс сжал кулаки. Он не хочет повторять ошибку своего отца, но и не видит способа избежать ее.

– Ройс, я тебе не верю. Тебе не нужны ни я, ни мой ребенок. – Бетани взглянула на него сквозь набегающие слезы. – Было время, я считала тебя самым прекрасным мужчиной во всем мире. Какое разочарование понять, что я ошибалась!

Еще долго после того, как Ройс ушел от Бетани, ее слова звучали у него в голове. Когда-то он был для нее всем, а теперь пал так низко, что стал в ее глазах хуже последнего негодяя. И наоборот, сама она выросла в его глазах. Все саксы души не чают в Бетани, и даже его воины ее обожают. Все, кому посчастливилось с нею встретиться, находят ее драгоценным камнем, чей блеск нисколько не умаляет сакское происхождение. Она женщина редкой красоты, ума и благородства, а он так опрометчиво потерял ее уважение.

Ройс обходил укрепления, гадая, как вернуть расположение Бетани.

– Опять за старое? – спросил внезапно появившийся у него за спиной Ги.

Ройс раздраженно обернулся:

– Тебе надо повесить на шею колокольчик.

Ги усмехнулся:

– Ты был так поглощен размышлениями, что все равно бы ничего не услышал.

– Вероятно, ты прав.

– Что-то с Бетани? – высказал догадку Ги. Ройс кивнул: