Элизабет Лоуэлл - Зимний огонь

Угрызения совести – потому что он не должен был заниматься с ней любовью.

Ощущение покоя – потому что это произошло.

«А что, если она беременна?»

Этот вопрос терзал его всю ночь, не давая уснуть.

«Я не могу допустить этого снова».

Но Кейс и сам не знал, что он имеет в виду: что он не должен больше заниматься любовью с Сарой или что не может чувствовать ответственности за жизнь ребенка. Он лишь ощущал холодок страха. Такого он никогда раньше не испытывал, даже в самые страшные моменты во время войны.

Сегодня под прикрытием темноты он улыбался.

И беззвучно смеялся.

Этой ночью он перестал быть собой под влиянием страсти Сары.

«Никогда впредь, – мрачно подумал он. – Я не смогу снова пережить все это».

Сара, тихонько вздохнув, пошевелилась и еще уютнее улеглась рядом с ним.

"Она любит меня.

Я не могу ее любить.

Я причиню ей боль.

Я не могу сделать ей больно.

Она любит меня.

Я не могу ее любить".

Мысли шли по кругу, бередя душу, терзая ему сердце.

– Сестра! – раздался тихий голос Коннера. – Ты хорошо себя чувствуешь?

Кейс сразу почувствовал произошедшую в Саре перемену, когда она услышала голос брата. Она проснулась, и тело ее напряглось.

– Что случилось? – вполголоса спросила она.

– Солнце уже встало, а ты еще нет, – сказал брат. – Я подумал, уж не заболела ли ты.

– Никогда не чувствовала себя лучше.

Сара зевнула, потянулась – и вдруг до нее дошло, что она лежит совсем голая под одеялом.

Увидев выражение ее лица, Кейс едва не улыбнулся.

И все же не улыбнулся. Цена за смех была слишком высока.

– Хантер сказал, что тебе, наверно, будет нелегко этой ночью, – объяснил Коннер.

Кейс увидел, как лицо Сары покрылось румянцем.

– Да, нелегко, – пробормотала она и, должно быть, устыдившись собственных слов, покраснела еще сильнее.

Улыбка тронула уголки рта Кейса. Он совладал с улыбкой, однако не смог ничего поделать с приступом нежности, когда Сара уткнула пунцовое лицо в его грудь.

– Что с тобой? – спросил Коннер. – Ты говоришь как-то необычно.

– У меня все хорошо, – четко произнесла Сара, энергично прокашлявшись. – Хантер прав. Спать на воздухе не так уютно, как в хижине. Вот и все.

– Ты привыкнешь к этому! – бодро сказал брат.

Сара очень в этом сомневалась. Вряд ли она привыкнет к тому, что Кейс в ее постели, в ней самой, в ее душе. К тому, что в полночь наступает рай, а с зарей, когда соя кончается, наступает ад.

По глазам своего любимого она поняла, что сон кончился.

– Иди в хижину, – спокойно сказала Сара брату. – Я приду через несколько минут и приготовлю завтрак.

– Его готовит Морган. А ты видела Кейса?

Взглянув на Сару, Кейс вопросительно поднял бровь.

Несмотря на тени вокруг глаз, в его взгляде светилась жизнь, которую он отказывался принимать.

– Проклятие! – пробубнила Сара.

– Что? – не понял Коннер.

– Да, я видела Кейса, – уже громче сказала она.

Всего его видела, подумала она. С головы до ног.

И пробовала на вкус.

Господи, она не представляла, что жизнь может быть и сладкой, и горькой. И раем, и адом попеременно. И еще чем-то средним между раем и адом.

– Где он? – спросил брат. – Может, он отправился выслеживать Калпепперов…

– Кейс здесь, – перебила брата Сара.

Возникла пауза.

– О-о… Угу…

– Вот именно, – саркастически сказала Сара. – А теперь ты дашь нам возможность спокойно подняться?

– Ну… черт побери… откуда я мог знать?

– Мог бы, если бы использовал голову не только как вешалку для шляпы, – сердито сказала Сара.

– А… с тобой… все в порядке?

Уловив нотки нежности, желание защитить и одновременно явное смущение в голосе брата, Сара тут же забыла о своем гневе и рассмеялась.

– Никогда не чувствовала себя лучше, – ответила она.

– А обо мне проявить заботу не собираешься? – вкрадчивым голосом спросил Кейс. – Ведь твоя сестра – крепкая, свирепая женщина.

– Кейс Максвелл, если бы ты не был таким большим и если бы тебя можно было отшлепать, то…

– Но я большой, – перебил ее Кейс. – Так что ты не решишься меня отшлепать… Коннер, возвращайся в хижину. Мы скоро придем.

Смех парнишки, скрытого зарослями, явился своего рода второй зарей. Коннер все еще продолжал смеяться, когда дверь хижины за ним закрылась.

Зато в глазах Кейса не было и намека на смех.

– Сара, – начал он.

– Нет! – перебила она.

– Что означает твое «нет»?

– Нет – и все! Не расстраивай меня словами о том, что ты не любишь меня. Я знаю, что не любишь. Но я не хочу слышать эти слова.

Кейс прикрыл глаза и напряженным голосом сказал:

– Мы не можем делать это впредь.

– Не можем? – Сара нервно засмеялась. – Да в тебе и сейчас жизнь бьет ключом. Так что не говори мне о том, что ты не можешь.

Возразить что-либо против этого было трудно. Его плоть плотно прижималась к бедру Сары и была в таком состоянии, словно он не имел женщины долгие годы.

– Скажу иначе, – сквозь зубы процедил он. – Мы не должны это делать впредь.

– Почему?

– Потому что ты можешь забеременеть!

Сара слегка пошевелила бедрами, пытаясь определить степень готовности Кейса.

– В этом нет сомнения, – согласилась она.

– Тогда мне придется жениться на тебе, и…

– И что же? – перебила она Кейса.

Он уставился на Сару так, словно она сошла с ума.

– Я богатая вдова, а не какая-нибудь бедная девственница, – спокойным тоном проговорила она. – К тому же в следующий раз я воспользуюсь тем, что мне дала Лола.

– Следующего раза не будет.

– Стало быть, тебя не беременность беспокоит, не правда ли? Тогда в чем же дело? Разве ты не получил удовольствие от того, что мы делали?

Кейс лишь скрипнул зубами.

Даже борода его не могла скрыть того, насколько плотно он сжал рот.

– Ты прекрасно знаешь, что мне это приятно, – процедил он сквозь зубы. – Проклятие, да мне не просто понравилось это! Это лучшее, что было в моей жизни!

Или что когда-либо будет вообще, с горечью подумал он.

– В таком случае, нет проблем. – Сара наградила его доброжелательной улыбкой. – Вперед, лежебока. Посмотрим, на что способен Морган в роли повара.

Пробормотав под нос проклятие, Кейс выскочил из-под одеяла. Оделся на холоде он очень быстро. Отчасти эта быстрота объяснялась и тем, что серые глаза Сары восхищенно наблюдали за ним, пытаясь запечатлеть каждый дюйм его тела.

– Одевайся, – сказал он.

– Я не вижу ни панталон, ни рубашки. Что ты с ними сделал?

Он растерянно огляделся вокруг.

Нижняя сорочка Сары выглядывала из-под матраца. Панталоны висели на нижней ветке куста.

Доставая панталоны, он вспомнил, как снимал их с Сары, дюйм за дюймом обнажая нежное теплое женское тело. А после этого рассовал интимные предметы куда придется.