Флора Спир - Любовь и честь

Полуденная трапеза подходила к концу, когда Пирс и Роэз рука об руку вошли в большой зал и направились к верхнему столу. Они поднялись на возвышение. Счастливое лицо Пирса и робкая улыбка Роэз, их сияющие глаза не оставляли сомнений в том, что произошло между ними. Изысканно учтивым жестом Пирс отставил стул, чтобы Роэз могла сесть. Все присутствующие в зале смотрели на них.

– Милорды и леди, – объявил Пирс, – я имею честь сообщить вам, что леди Роэз согласилась стать моей женой.

– Нет, я этого не допущу! – Среди шума радостных возгласов, хлопанья в ладоши раздался суровый голос Уилла. – Роэз, ты не можешь так поступить. Месяца не прошло, как умер дед.

– Уилл, мне очень жаль, если такая светлая весть тебя огорчила, – ответила ему Роэз, – но ты знаешь так же хорошо, как и я, что вдовы с большим состоянием часто быстро выходят замуж.

– Но у тебя нет состояния, – возразил Уилл.

– Нет благодаря Рэдалфу. Он женился на мне из-за тех земель, которые я принесла ему в приданое, и позаботился, чтобы, как только брак был закреплен, они перешли в его полную собственность. Получив малую вдовью долю, я после смерти Рэдалфа осталась нищей.

– Ты всегда можешь жить в моем доме, – сказал Уилл. – Тебе не надо выходить замуж ради куска хлеба.

– Уилл, ты добрый, и я благодарю тебя за то, что ты заботишься о моей судьбе. Я хочу выйти замуж за Пирса, потому что поместий, из-за которых мужчины вечно готовы ссориться, у меня нет и я вольна поступать так, как заблагорассудится.

– Мы собираемся дождаться возвращения отца Эмброуза, – добавил Пирс. – Я хочу, чтобы он благословил наш брак.

– Но это слишком скоро, – возразил Уилл. – Вы едва знаете друг друга. У нас нет убедительных доказательств, что Элан и Пирс являются известными лордами на Сицилии, как они утверждают.

– Эмброуз знает нас с Эланом с тех пор, как мы были детьми, – ответил Пирс, – он клятвенно подтвердит, что мы говорим правду. Ты усомнишься в клятве аббата, Уилл?

– Очень сомневаюсь в необходимости подобной спешки. Я не одобряю этого брака. – Не тронули Уилла и спокойные уверения Пирса, что он будет достойным мужем Роэз. Точно так же его не убедили и настояния Роэз, что она знала Пирса еще до рождения Уилла и он нравился ей с тех пор и что брак с Рэдалфом не принес ей счастья, а если вспомнить о том преступлении, которое он совершил, грустить о его смерти она не в состоянии.

– Ты слишком стара, чтобы выходить замуж, – заявил ей юный барон в отчаянной попытке доказать свою правоту. Единственное, в чем он преуспел, – это в прекращении спора, но не так, как он надеялся. Роэз добродушно рассмеялась, а плечи Пирса затряслись от смеха.

– Я должна честно тебе сказать, – выговорила наконец Роэз между приступами хохота, – что сию минуту чувствую себя шестнадцатилетней и такой же счастливой, как впервые полюбившая девушка. Что, по правде говоря, и произошло. – Она взяла Пирса за руку и улыбнулась, глядя ему в глаза с таким обожанием, что Уилл оттолкнул свой стул и встал.

– Это отвратительно, – объявил он и, покинув возвышение, направился прочь из зала с лицом, горящим от бессильного негодования.

– Ну как же он похож на своего отца, – заметил Элан.

– Если ты помнишь, Пирс, Криспин тоже бывал чертовски упрям.

– Он нас не остановит, – ответил Пирс, обнимая Роэз за плечи, словно охраняя ее.

– Мне очень приятно видеть тебя снова счастливым, старый сэр Пирс, – проговорил Элан. Обернувшись к Джоанне, он предложил: – Почему бы нам, когда Уилл вернется в зал, не рассказать и о нашем решении и покончить раз и навсегда со всеми неприятными надуманными сложностями?

– Разумеется, нет, – вскричала Джоанна. – Как ты можешь это предлагать? Пусть стерпится с помолвкой Роэз и Пирса, прежде чем мы расстроим его еще более невероятными новостями.

– Невероятными?! – Элану давно надоело терпеть и скрывать свою любовь к Джоанне от ее пуританина сына. На этот раз его охватил безудержный гнев. – Уверяю тебя, что, став бароном, Уилл будет получать немало плохих новостей. Объявление о том, что его мать собирается замуж за человека, который любит ее большую часть своей жизни, не должно огорчать сына, желающего добра своей матери, которая столько выстрадала. Вот когда во время осады под стенами замка обнаружен подкоп, или подвластные нам деревни ограблены и сожжены, посевы уничтожены, а верные слуги перевешаны врагами, или когда жена умирает при родах, или любимое дитя убито… Это плохие новости. Говорю тебе, давай скажем ему теперь и покончим с этим. Когда он в конце концов узнает всю правду, он не поблагодарит тебя за то, что ты ее от него так долго скрывала.

– Не смей мне приказывать! – возмутилась Джоанна. – Я больше не покорная девочка, которую ты знал когда-то. Я столько лет была покорной, что мне этого хватит на две жизни. Я буду сама решать, что, когда и как рассказать моему сыну. Я, а не ты, и никто другой! – И прежде чем Элан опомнился, она выскочила из-за стола и удалилась. Элан последовал за ней, их торопливый уход почти не вызвал интереса у веселящихся людей, которые в этот момент завороженно наблюдали за попытками жонглера бросать в воздух и ловить пылающие факелы, не поджигая ни себя, ни зрителей.

– Надеюсь, она не за Уиллом отправилась, – заметила Роэз. – Самира побежала за ним вслед, как только он удрал из-за стола. Я искренне надеюсь, что ей удастся привести, его в чувства до того, как это сделает мать.

– Как ты думаешь, будем мы когда-нибудь так ссориться? – Пирс уселся поудобнее и придвинул тарелку нарезанной оленины в соусе к Роэз.

– Возможно, – сказала она, – если у нас будет сын и мы разойдемся во взглядах на его воспитание.

– Сын! Какое это счастье! – Пирс наколол ломтик оленины на кончик ножа и предложил Роэз. Она откусила половинку, и Пирс отправил оставшийся кусочек себе в рот, а затем наклонился и слизнул мясной сок с ее губ.

– Что ж, по крайней мере ты не помчалась за своим драгоценным сыночком, чтобы утешить его. – Элан рывком распахнул дверь в комнату Джоанны и со стуком захлопнул ее за собой.

– Уходи. Я не хочу тебя сейчас видеть.

– Джоанна, ты ведешь себя неразумно. Уилл волевой юноша, который быстро взрослеет. Он примет правду, когда ему объяснят ее. Вспомни, как мудро воспринял он трагические события в Бэннингфорде.

– Не хочу ничего слышать. – Джоанна нервно ходила по комнате, но места для ее метаний не хватало. Ее комната с Хафстоне была в два раза меньше, чем в Бэннингфорде. Дойдя до кровати, она снова вернулась к Элану.

– Я думаю, что это ты не можешь до конца осознать то, что произошло. – Сощурив глаза, Элан следил за ее резкими движениями. – Это должно быть очень трудно – после стольких лет вдруг оказаться совершенно свободной.