Джо Гудмэн - Муки обольщения

Джесси наблюдала за ним краешком глаза.

— Теперь мое лицо сгорит от яркого солнца, — спокойно заметила она.

— Твое лицо слишком бледное.

Ной откинулся на спинку сиденья и вытянул ноги, слегка отодвинув корзину. Сняв с себя соломенную шляпу, он положил ее рядом и, подставив лицо солнцу, как только что сделала Джесси, закрыл глаза.

Джесси сердилась. Он вел себя словно животное! Настоящее животное! Еще ни разу не обратился он к ней с ласковым словом. Склонив голову набок, она прислонилась щекой к пушистой копне темных волос Гедеона. Поправив его одеяльце, она укрыла малыша почти с головой. Как она не додумалась захватить с собой детскую шапочку? Просто очень торопилась, со злостью вспомнила она. С ней обращались, как со скотом. А Мэри! Как Мэри могла предложить ей отправиться к этому ужасному человеку, а после оставить одну!

Джесси взглянула на свое платье. Неужели, он действительно думал, что она надела его назло? Конечно, думал. Он не сомневался, что она обвела его вокруг пальца, устроив их свадьбу. Не сомневался он и в том, что она по-прежнему была влюблена в своего покойного мужа!

Почему Ноя так волновало, была ли она влюблена в несуществующего Роберта Грэнтхэма? Ной ведь не любил ее сам, да и она тоже. Он знал, что она вышла за него замуж совсем не по любви. И конечно же, его решение взять их с Гедеоном с собой в Америку было продиктовано отнюдь не глубокой привязанностью.

Джесси украдкой взглянула на своего мужа, первого и, хотелось бы думать, единственного. Его глаза по-прежнему оставались закрытыми, а рот слегка приоткрылся.

«Ему не стоит бояться солнечных ожогов», — с тайной завистью подумала Джесси. Цвет лица имел естественный бронзовый оттенок. И не только лицо, вспомнилось ей, его грудь, руки, бедра… Остановись, Джесси! Если бы Ной в эту минуту открыл глаза, то увидел бы в ее лице гамму чувств и эмоций. Джесси стиснула зубы, мысли были не только грешными, но и безумными, ведь их браку в скором времени суждено распасться.

Джесси перебросила косу через плечо. Липкие пальчики и слюнявый рот Гедеона спутали ее волосы. Ей захоте-4 лось снова переплести косу. Нет, Ной не признавал ее своей невестой. Она не думала, что его гордость будет уязвлена тем, что Джесси не придала абсолютно никакого значения своему внешнему виду. Вздохнув, она убрала косу назад. Сейчас Джесси ничем не могла поправить положение, но пообещала себе впредь следить за собой. Ноя, видимо, волновало мнение других людей, и это должно было радовать ее. Она надеялась, что в обществе он станет вести себя с ней более прилично.

— О чем ты думаешь?

Оказывается, Ной внимательно наблюдал за ней. Он жалел о том, что наговорил много резких и даже грубых слов. Но упрямство не позволило менять тактику, не доведя дело до конца. Нужно было с самого начала поставить себя на подобающее главе семьи место. Если бы Джесси поняла, насколько легко можно им вертеть, то вряд ли он был бы спокоен. А вот теперь он в достаточной мере показал свой мужской характер. Именно по его желанию она была рядом в настоящий момент.

Джесси вздрогнула, когда он заговорил с ней, и удивилась, что в его тоне не было и намека на недавние злость и сарказм. Она робко отвела глаза. Он никогда не должен догадаться о ее мыслях…

— Я размышляла, почему ты попросил меня приехать сюда. Когда ты покинул дом Мэри в ту ночь, я и не думала, что опять увижу тебя.

— Я передумал, — произнес Ной, постаравшись придать своему голосу равнодушие.

Это было вполне очевидно. Но отчего вдруг такая перемена?

— Было очень любезно с твоей стороны пригласить Мэри и Дэви отправиться вместе с нами. — Ной неопределенно пожал плечами. — Ну… мне просто хочется, чтобы ты знал… если ты вдруг примешь иное решение относительно нас с Гедеоном, то я все пойму. У тебя еще есть время

— изменить свое мнение.

— До того, как мы сядем на корабль?

— Именно.

Ной скептически посмотрел на Джесси:

— Мадам, если я решу передумать опять, даже будучи посередине Атлантического океана, то и тогда не будет поздно. Я с такой же легкостью избавлюсь от вас там, как и в Лондоне.

— Правда?! — Джесси открыла рот от изумления. — Но где… то есть что я в таком случае стану делать?

— Плыть, — кратко ответил он.

Не обращая внимания на заблестевшие в ее глазах слезы, Ной нагнулся над корзиной, лежавшей на полу между ними. Достав оттуда куриные ножки, одну взял себе, другую протянул Джесси.

Девушка отрицательно покачала головой, стараясь скрыть навернувшиеся слезы. Нет, она не станет плакать перед этим отвратительным человеком. Не станет, и все!

— Я не голодна, — с вызовом произнесла Джесси, когда он убрал в корзину предназначавшуюся для нее куриную ножку и предложил яблоко.

— Очень хорошо, — произнес Ной, бросив яблоко обратно в корзину и принимаясь за свою куриную ножку. — Однако тебе все-таки следует поесть. Кажется, вот-вот тебя сдует ветром.

— Ты бы только обрадовался, — ответила она.

Ной засмеялся и с явным удовольствием стал есть.

Мысленно он приветствовал ее твердый характер. Если бы она сразу смирилась, то их вояж был бы самым скучным на свете.

Джесси трудно было понять и принять его противоречивое отношение к ней. В какой-то момент он вел себя резко и тут же всем своим видом старался показать, что ему необычайно приятно ее общество. Если она не сможет разобраться, что же все-таки он собой представляет, поездка окажется весьма неприятной.

Ной наблюдал за сменой эмоций, отражавшихся на ее лице: изумление, замешательство, неуверенность. Все это проявлялось в приподнятых темных бровях, изящном изгибе красиво очерченного рта, в больших серых глазах. Но вот она повернула голову в сторону, и Ной скользнул взглядом по утонченному профилю. Завитки пшеничных шелковистых волос были скромно зачесаны за ухо. Ему захотелось обмотать один вокруг своего пальца, чтобы попробовать на ощупь, насколько он мягкий. Ной находил Джесси удивительно очаровательной женщиной. Было бы глупо отрицать, что его необычайно влекло к ней.

Ной Маклеллан знал, что уязвим, но определенная сила заключалась в том, чтобы распознать слабость другого человека. Ему следовало вести себя с позиции силы. На другое он не согласился бы.

Гедеон проснулся, как только они достигли окрестностей Лондона. Он закапризничал, потому что был мокрым и голодным. Ной попросил Дрю остановиться на дороге, пока Джесси меняла ребенку подгузники. Она благодарила Мэри за то, что та предусмотрительно положила детские вещи в сундук поверх ее собственных. Иначе пришлось бы перерыть все содержимое в поисках необходимых предметов. Когда экипаж снова тронулся, Ной посадил Гедеона к себе на колени.