Бренда Джойс - Пламя невинности

Руки Миранды дрожали, пока она читала. Записка была короткой, но выразительной.

Дорогая Миранда!

Пожалуйста, простите меня, но со мной произошел несчастный случай, и я временно прикован к постели. Мой близкий друг Дерек Брэг проводит вас до моего ранчо. Я вверяю вас его заботам, зная, что он будет охранять вас, не жалея своей жизни. Вам нечего бояться, потому что Брэг — капитан техасских рейнджеров. Он родился в этих краях и хорошо знает местность и здешних обитателей. С огромным нетерпением ожидаю вашего приезда.

От всей души — ваш суженый, Джон Баррингтон.

Миранда подняла голову.

— Когда мы отправляемся?

— Ранним утром, милая, — добродушно ответила тетя. — Боюсь, что на рассвете.

Дереку Брэгу хотелось женщину.

Он внимательно разглядывал шумных, измотанных длинной дорогой посетителей салуна и задерганных официанток. Куда подевалась очаровательная квартеронка Шериз? Может, ее продали? Путешествие до Сан-Антонио будет ужасно долгим, понадобится больше двух недель, чтобы добраться до места с двумя женщинами и фургоном — с двумя женщинами, которых и коснуться не смей. Черт побери! Не будь Джон его лучшим другом и кровным братом, по обычаю апачей, он никогда бы не взял на себя подобное поручение. Что, черт побери, нашло на Джона? Жениться на какой-то английской леди, да еще воспитанной в католическом монастыре, подумать только! Джон явно сошел с ума, даже если считает эту бабенку такой уж распрекрасной.

Брэг со вздохом допил сладкий бурбон. В одиночку он проделал весь путь за шесть дней, и к тому же не торопясь. Черт, да если бы потребовалось, мог бы за это время добраться пешком. При необходимости он мог пройти семьдесят пять миль в день, как любой уважающий себя апачи. Конечно же, он не апачи, а белый — так Дерек предпочитал думать. Его мать была индианкой, но тому, кто осмеливался назвать Брэга полукровкой, недолго оставалось жить.

Рейнджер прислонился спиной к стойке бара. Высокий и широкоплечий, с хорошо развитыми, мышцами, он, как большинство техасцев, носил одежду из оленьей кожи и мокасины. Фигурой он пошел в отца — уроженца гор, одного из здешних первопроходцев. Ему же был обязан золотистым цветом кожи и волос. Волосы Брэга отливали червонным золотом, кожа золотилась подобно бронзе и даже глаза были золотыми, цвета мерцающего топаза. Только брови и ресницы, да еще волосы на теле были темнее — не черными, но коричневатыми, глубокого темно-золотого оттенка.

Брэг заметил наконец Шериз. Она спускалась по лестнице, и это означало, что у нее был посетитель. При виде капитана ее лицо осветилось непритворной радостной улыбкой. Покачивая бедрами, девушка подплыла к нему, и он обхватил ее за талию, прижимая к себе.

— Шериз, — пробормотал Брэг, — я рассчитывал, что ты еще здесь. — Разгоряченный, он улыбнулся ей, вспоминая ее нежное, роскошное тело, тело, в котором мужчина способен затеряться на долгие-долгие часы.

— Дерек! Когда ты приехал? Ты здесь надолго? У Шериз были голубые глаза; лицо цвета персика обрамляли длинные каштановые волосы. Уже не в первый раз Брэг подумал, что квартеронка выглядит белее многих белых.

— Поговорим потом, — сказал он, касаясь губами ее губ. Провел руками вдоль спины девушки, обхватил за ягодицы и прижал ее к своему напрягшемуся телу. Она приоткрыла рот, с готовностью впуская его язык.

— Ты хочешь провести со мной всю ночь? — с надеждой спросила Шериз, когда он оторвался от ее губ.

— Конечно же, хочу, черт побери, но будь я проклят, завтра на рассвете мне отправляться. А, какого черта! — внезапно решил Брэг. — Пока не доберемся до Сабина, никаких неприятностей не будет. Ладно.

Ее лицо опять выразило искреннюю радость.

— Тебе со мной нравится, да? — хрипло засмеялся он, снова притягивая Шериз к себе.

— Очень, — выдохнула девушка. — Ты же знаешь, с тобой мне не нужно притворяться.

Дерек усмехнулся и, скользнув рукой по ее талии, обхватил ладонью полную грудь.

— Потом поговорим. — Он почти потащил ее в комнату наверху, где сразу же сдернул с нее одежду и в нетерпении даже порвал юбку.

Дерек поднялся задолго до рассвета, так же как и Пит Уэлш, подрядившийся править фургоном, который повезет женщин и их багаж. Они проверили и уложили свои припасы, и Брэг оставил Уэлша запрягать мулов. Кивнув жене хозяина гостиницы, которая уже встала и готовила путешественникам завтрак, он легким пружинистым шагом неслышно поднялся вверх по лестнице

Его настороженность не была намеренной — срабатывал инстинкт. Ни одна ступенька не скрипнула.

Брэг трижды отрывисто постучал в дверь комнаты, которую занимали дамы.

— Поднимайтесь и наводите на себя блеск, леди, — громко распорядился он. — Мы выезжаем через тридцать минут. Жратва ждет внизу.

Он немного подождал, но изнутри не раздалось ни звука. Дерек уже собрался снова постучать, на этот раз громче, когда услышал негромкий голос:

— А кто такой Жратва?

Ну и ну, черт побери!

Брэг быстро повернулся, вышел на улицу и оседлал свою лошадь — нервного золотистого жеребца со светлыми гривой и хвостом, затем вернулся в гостиницу. Уэлш пил не спеша кофе.

— Все готово, — бодро объявил Пит, — кроме багажа дам.

— Давай поедим, — сказал Брэг, усаживаясь за стол.

Они едва закончили завтрак, как услышали шорох юбок, известивший, что подопечные Брэга прибыли. Он резко встал, отодвинув тарелку, и хозяйка сразу засуетилась:

— Хочешь добавки, Дерек? — Она одарила его широкой улыбкой. — Или чего-нибудь другого?

Он улыбнулся в ответ и похлопал ее по округлому заду. Хозяйка была миловидной, пухленькой штучкой, с которой он уже спал раньше и наверняка будет спать еще.

— Ты знаешь, чего я хочу, — негромко поддразнил Брэг. — В другой раз, Летти.

Она хихикнула и убежала в кухню. Капитан выпрямился и заметил, что старшая из дам, леди Хоулком, смотрит на него с неодобрением. Сзади стояла ее племянница, но он видел только ее темно-зеленые юбки — невеста Джона, явно была маленького роста и чересчур худенькая.

— Доброе утро, мэм. Брэг говорил, растягивая слова, как все техасцы. — Вам обеим следует перекусить поплотнее. У нас не будет остановки до темноты. Мы погрузим ваш багаж. — Он вежливо приложил к шляпе два пальца, рявкнул: Уэлш! — и стремительно отошел. Его движения отличала какая-то дикая грация.

У женщин было столько сундуков с одеждой, что ее хватило бы на целую армию. Брэг с отвращением глядел на них. Четыре больших сундука и шесть поменьше. Фургон будет совершенно забит, для мулов это слишком большая нагрузка.

Нет, это просто безумие, и не важно, кто она такая, хоть сама принцесса! Он велел Уэлшу повременить с погрузкой и быстро зашагал обратно в дом. С мрачным видом он обратился к женщинам: