Бренда Джойс - Пламя невинности

— Я покажу тебе, как сильно люблю тебя, — сказал Дерек, толкая ее на мягкую траву.

Его большое крепкое тело накрыло ее всю, лицо было всего в нескольких дюймах от ее лица, золотистые глаза светились любовью. Он не целовал ее, только обнял и молча ждал. Миранда закрыла глаза. Она хотела его больше, чем когда-либо, хотела любить его.

В этот момент она решила, что Дерек прав. Она открыла глаза и прошептала:

— Покажи мне.

На следующее утро, когда Миранда проснулась, сердце ее было переполнено, и она немного понежилась в постели, думая о своем муже и о том, как сильно его любит. Дерек уже ушел рубить лес для их будущего дома. Ей тоже пора подниматься. Она встала и вдруг почувствовала приступ тошноты.

Миранда едва успела выскочить из хижины, ее начало неудержимо рвать. Когда спазмы прекратились, она осталась лежать неподвижно, свернувшись на боку, обнаженная. Ей страшно было даже шевельнуться. Наверняка она опасно больна.

Так Миранда лежала очень долго, боясь перебраться обратно в хижину, и незаметно для себя уснула. Когда проснулась, то была поражена тем, что спит снаружи, совсем без одежды. Потом вспомнила, что произошло, и села. Не считая легкого головокружения, она чувствовала себя отлично. Что с ней было?

Она услышала звук падающего неподалеку дерева, встала и пошла в хижину, чтобы одеться и заняться домашними делами. Непонятный, поразивший ее приступ болезни прекратился так же внезапно, как и возник.

На следующее утро ей опять было плохо, но на этот раз Миранда успела одеться и добраться до ручья прежде, чем началась ужасная рвота. Здесь и нашел ее Дерек. Днем раньше он заготовил достаточно бревен для каркаса дома и сегодня перетаскивал их в лагерь Увидев жену, бросил поводья и подбежал к ней.

— Миранда, что случилось? — в панике воскликнул он и присел, чтобы взять ее на руки.

— Не трогай меня, — простонала Миранда. Но муж все равно поднял ее.

— Ты больна. Я отнесу тебя домой, — мрачно сказал он.

— Нет! Ох! — У нее снова началась сильная рвота, и Дерек сразу опустил ее на землю, ожидая, пока приступ пройдет.

— Тебя только тошнит! — с тревогой спросил он, торопясь унести ее в хижину.

Миранда боялась разговаривать Ей снова станет плохо, если он сейчас же не остановится. Но тут Дерек осторожно опустил ее на постель Она со стоном свернулась в комочек.

— Миранда, раньше у тебя такое было?

— Да, — прошептала она и закрыла глаза.

— Пойду приготовлю тебе чай из трав, это должно помочь.

Отыскивая целебные травы (разбираться в них он научился у апачей), Брэг чувствовал, как растет в нем злоба. Он не хотел растить этого ребенка. Он не хотел видеть, как Миранда станет неуклюжей и толстой, как будет терпеть муки при рождении этого ублюдка, плода жестокости и похоти другого мужчины.

— Проклятие! — Он что есть силы ударил кулаком по стволу дерева, рядом с которым стоял на коленях. Боль его только радовала. Ему хотелось разбить себе голову об это проклятое дерево.

Каждый раз при виде ребенка он будет вспоминать, как Шавез надругался над его женой. Каждый раз!

Когда он принес настой из трав, Миранда спала, и Брэг не стал ее будить. Он отправился к лошадям, все еще стоявшим возле шести огромных сосновых стволов, привязанных к самодельной упряжи, и повел их вниз по ручью к месту, которое они выбрали для своего дома. Это была даже не поляна, а часть долины, и отсюда открывался невероятно красивый вид на устремленные в небо горные вершины, заросшие лесом и покрытые снежными шапками. Вся долина густо заросла сочной травой. Почва была слишком каменистой, чтобы выращивать зерно на продажу, разве что для собственных нужд, но это было отличное пастбище. Ведь лонгхорны выживали в куда более скудных местах, размышлял Брэг. Если заняться скрещиванием, то, возможно, удастся вывести мясную породу, которая сохранит невероятную выносливость лонгхорнов.

Но мысли о ребенке не оставляли его…

Когда немного позже Дерек вернулся к хижине, разгоряченный, вспотевший и слишком злой, чтобы разговаривать, Миранда готовила обед. Не проронив ни звука, он уселся к огню и, когда увидел ее улыбку, сделал вид, что не замечает ее. Ему казалось, что весь его мир рухнул.

— Дерек? Что случилось?

— Ничего. Миранда помолчала.

— Я не понимаю, что со мной происходит. Сейчас я чувствую себя прекрасно. — Она с недоумением всматривалась в его непроницаемое лицо. Почему муж такой суровый?

— Разве ты никогда не слышала, отчего женщин тошнит по утрам, Миранда? — резко спросил он. От его тона она съежилась.

— Ты сердишься на меня? — Голос ее дрожал.

Брэг встал, опрокинул тарелку и отшвырнул ее ногой.

— Нет, Миранда, я невероятно счастлив, что ты носишь ублюдка Шавеза. Разве не заметно?

Глаза ее округлились; нельзя было усомниться в том, что она потрясена.

— Ты уверен?

— Да, черт побери! У женщин в начале беременности по утрам бывает тошнота, совсем как у тебя. — Он избегал ее взгляда. — Я не хочу есть. Пойду работать.

Миранда смотрела ему вслед. Даже походка Дерека, напряженная и собранная, говорила о том, что он в ярости. Подойдя к лошадям, он повел их в лес. Миранда не пыталась сдерживать слезы. Боже милостивый, за что? Почему ты посылаешь мне ребенка, зачатого от жестокого, грубого насильника? Почему?

Она бессознательно потрогала свой живот, пытаясь сообразить, сколько уже прошло недель. Тем временем муж исчез в лесу. «Мы только что открыли друг друга, а теперь вот это, — думала Миранда. — Я не хочу ребенка, зачатого в жестокости и боли. Я хочу ребенка от своего мужа». Она тихо заплакала.

Миранда плакала беспомощно и жалобно. Выплакав все слезы, почувствовала себя лучшее словно у нее прибавилось сил. Собрала грязное белье и понесла к ручью, не переставая раздумывать о Божьей воле и о том, что человеку не дано понять ее Этот ребенок ниспослан Им, а Его пути неисповедимы. Значит, так надо. Она не знала, почему так надо, но была уверена, что дитя нисколько не виновато в зле, совершенном его отцом В ней начинало расти извечное материнское стремление защитить беспомощное существо Миранда почувствовала, что хочет этого ребенка.

Отбивая белье большим вальком, она подумала о сыне Дерека, и внезапно вся сумятица чувств и мыслей обрела стройный порядок. Его сын был наполовину апачи, воспитанный команчами. Ее ребенок будет наполовину команчи, и его вырастит человек, в жилах которого течет кровь апачей. Миранда чуть не отшвырнула валек. Так Господь возвращал Дереку его сына!

Муж вернулся поздно, почти в сумерках, и она уже начала беспокоиться, не случилось ли чего-нибудь. Он не привез бревен, так что нельзя было понять, чем он занимался. Но когда он уселся ужинать, Миранда тут же заметила что муж пил. Она почувствовала запах спиртного, но нельзя было сказать, что Дерек пьян. Он не разговаривал с ней, жадно ел, подчеркнуто не обращая на жену никакого внимания. Ей было невероятно обидно и хотелось плакать.