Марша Кэнхем - Железная роза

Сейчас на голове у него была пропитанная кровью полотняная повязка, из-под которой виднелись лишь горящие ненавистью черные глаза.

— Лучше бы ты просто пристрелила этого ублюдка, а не играла на его чувствах, — сухо заметил Крисп.

— Ах, но так он будет вспоминать меня всякий раз, как посмотрится в зеркало!

— У меня такое чувство, что он будет вспоминать тебя в любом случае, девочка, с ухом или без него.

Вариан Сент-Клер застонал и с трудом повернул голову в ту сторону, откуда на лицо падал луч света. Во рту у него пересохло, язык распух так, что, казалось, вот-вот лопнет. В голове стучал молот, в ушах звенело.

Не открывая глаз, Вариан провел рукой по своему телу — по бедрам, по твердой поверхности живота, вверх по груди, ощутил под пальцами гладкую кожу и густую поросль волос, почувствовал биение сердца.

Он жив, хотя и неизвестно, стоит ли этому радоваться.

Он совершенно голый и лежит под грубой простыней.

Как только Вариан осознал это, он почувствовал резкую боль в левой ягодице. Это да еще резкий запах серы заставили его собраться с духом и приоткрыть глаза. Почти уверенный, что вокруг него бушует пламя и ликуют черти, герцог взглянул сквозь ресницы.

Оказалось, что он не в аду, но и не на борту «Аргуса». Он неоднократно бывал в большой каюте капитана Маклауда, а эта, с большим медным колесом, свисающим с потолка, была ему совершенно не знакома.

Вариан открыл глаза пошире. Большая часть каюты скрывалась в густой тени, хотя с каждой спицы колеса и свисал фонарь, но горел всего один, да и тот сильно коптил на потолок, и так уже покрытый толстым слоем копоти. Невозможно было определить, что сейчас — день или ночь. Тяжелые портьеры закрывали иллюминаторы в задней стенке каюты.

Внимание герцога привлек какой-то блеск. Ему удалось рассмотреть стеклянную дверцу книжного шкафа в частом металлическом переплете, потом на другой стене — полки с целой коллекцией пистолетов и фляжек с порохом. Эти вещи были единственным украшением помещения, в котором находились огромный стол, кресло и маленький умывальник, привинченный к полу. Узкая кровать, на которой он лежал, больше напоминала полку, встроенную в переборку. Его плечи едва умещались на матрасе, настолько тощем, что он с таким же успехом мог лежать и на голом полу.

Оказалось, что он не один в этой неизвестной ему и спартански обставленной каюте.

Биком сидел на низкой скамейке в ногах койки, свесив голову так, что подбородок касался груди. Над столом склонились два человека. Один из них изучал карту и делал какие-то пометки на полях, а другой наблюдал за ним, время от времени утвердительно кивая головой. Этот человек был невысокого роста, дюжий, с лицом как у терьера, у которого полон рот ос. Тот, который делал заметки, был выше ростом, более стройный. На его голове была потертая синяя бандана, из-под которой на спину свисала длинная каштановая коса.

Несмотря на сильную головную боль, Вариан сразу вспомнил, что видел этого парнишку с синей повязкой на голове в тот момент, когда три испанца прижали его к борту. Мальчик отчаянно защищался, блестяще владея шпагой, и Вариану пришлось вмешаться лишь в тот момент, когда какой-то стрелок навел на него свою аркебузу.

Это герцог помнил очень отчетливо. Еще он помнил, как вскочил опять на борт «Аргуса», и под ногами у него раздался взрыв, грозя отправить его на тот свет. А потом… ничего, кроме ярких вспышек. Какой-то кинжал, корабль идет ко дну. И снова мальчик…

И еще… было что-то странное в его манере говорить, что-то в его внешности…

Вариан оглядел стройную фигуру юноши, скользнул взглядом по округлой линии бедер, плотно обтянутых молескиновыми панталонами, под которыми не было и намека на выпуклость, обозначающую наличие мужского достоинства.

Сент-Клер снова взглянул на лицо мальчика и поразился тому, насколько оно похоже на женское. Склоненную над картой голову свет освещал сверху, так что большая часть лица оставалась в тени, но инстинкт не мог подвести его.

Мальчик на самом деле был девушкой, и именно ее, в тех же облегающих панталонах и кожаной безрукавке, он и видел на палубе галеона!

Если бы у него даже и было хоть какое-то сомнение в этом, то его развеяла бы элегантная толедская шпага, которая по-прежнему висела у нее на поясе. Кончик шпаги ударялся о каблук сапога, когда она обходила вокруг стола. Это было такое же прекрасное оружие, как и его собственный клинок, выполненный известным итальянским мастером и подаренный ему самим королем Яковом в знак признания его заслуг перед короной.

Усилием воли Вариан заставил себя более внимательно оглядеть каюту. На этот раз, когда он с трудом повернул голову, чтобы посмотреть, что же скрывается в тени у него за спиной, нестерпимая боль пронзила его голову. У него вырвался резкий вздох.

— А! Слава Богу! — Фигура Бикома закрыла свет от фонаря и людей, стоявших у стола. — Наконец его светлость пришли в себя!

Вариан сделал попытку заговорить, но из горла вырвался лишь хрип.

— Капитан! — всплеснул руками Биком, обращаясь к людям, стоявшим у стола, — Могу я попросить у вас глоток вина? Полагаю, его светлости это необходимо.

— Вон там, — приземистый человек махнул рукой в сторону буфета, — возьми сам.

— Благодарю вас, сэр. Вы чрезвычайно добры.

Человек что-то буркнул в ответ и вернулся к своим картам.

Вариан ощутил на губах вкус сладкого красного вина, Он сделал первый глоток и закашлялся. Когда бокал опустел, он знаком попросил еще.

— Если не хотите, чтобы его вырвало, подождите некоторое время, — произнес женский голос. — Если все будет в порядке, то дадите ему еще вина. Он получил сильный удар по голове, возможно, у него трещина в черепе или сотрясение мозга, тогда вы только зря потратите мою прекрасную малагу.

— Мой череп в порядке, — прохрипел Вариан. — Где я, черт возьми? Где капитан Маклауд?

— Капитан Маклауд погиб, ваша светлость, — быстро ответил Биком. — Боюсь, что «Аргуса» больше нет. Исчез.

Ушел на дно.

— Утонул, говоришь? — Вариан нахмурился, напрягая память.

— Нас атаковал испанский военный корабль, — напомнил Биком. — Вас ранило во время взрыва порохового склада на борту «Аргуса», подбросило в воздух, и вы ударились головой о мачту, а еще, — тут он наклонился к хозяину и прошептал, — вам поцарапало плечо и ягодицу. Прямо до кости. Капитан смазал рану ужасной смесью из масла и скипидара. Клялся, что это снимет боль и рана заживет скорее.

— Проклятие, — сквозь зубы прошипел Вариан, — боль никуда не делась! А теперь скажи мне наконец, где мы находимся? И кто эта женщина, черт возьми, осмеливающаяся указывать, пить мне вино или нет?