Жаклин Рединг - Искушая судьбу

– Я узнала то, что ты хотел. Теперь мне надо идти.

– Подожди минутку. – Оуэн что-то достал из кармана. – Мне нужно от тебя еще кое-что Через три дня ты опять придешь в этот коттедж и принесешь с собой подписанный твоим мужем приказ об освобождении из Дублинской тюрьмы некоего Джона Мак-Дугана.

– Что?

– Ты запечатаешь приказ его печаткой с изображением льва и принесешь мне подписанный и запечатанный приказ.

– Ты псих. Каким образом я смогу заставить его подписать такой документ?

– Он, конечно, не подпишет такой приказ. Подпишешь его ты, попрактикуясь три дня в его подписи.

Вот образец. – Он протянул ей лист бумаги.

– Мне казалось, что ты не любишь улик, – сказала она с нескрываемым сарказмом.

– Ты права. Я не люблю улик, которые можно было бы обнаружить у меня. Каким образом собираешься прятать его ты – дело твое. Почему бы тебе не засунуть его под нижнее белье? Кроме тебя, туда сейчас никто не полезет, Мара гневно взглянула на него.

– После того как подделаешь подпись Сент-Обина, уничтожь этот документ. На следующую встречу принеси приказ с собой. Это последняя услуга, которую я от тебя потребую. Если все получится, тебя больше, никто не побеспокоит.

– И ты даешь мне гарантию, что никогда не расскажешь, кто я такая на самом деле?

– Да. Ты будешь свободна действовать далее в своих интересах. Кроме того, – добавил он, – если ты преуспеешь с приказом, я хорошо вознагражу тебя.

– Вознаградишь? – Мара недоверчиво посмотрела на него. – Каким же образом ты собираешься вознаградить меня?

«Если, конечно, не собираешься исчезнуть с лица земли, что было бы для меня наивысшей наградой».

– Ты ведь искала некий предмет, оставленный матерью в Кулхевене во время штурма, не так ли?

«Гобелен. Он у Оуэна. Именно он взял его из тайника».

– Кулхевенский гобелен у тебя?

Оуэн улыбнулся:

– Он в полной сохранности и находится в месте, известном только мне. Когда ты сделаешь то, о чем я прошу, я верну его тебе. Мне нет никакого дела до ветхих реликвий. Он был нужен мне просто как предмет торговли на случай, если ты вдруг заупрямишься и откажешься делать то, что я скажу.

Он остановился, как будто что-то услышав. Потом подошел к окну и отодвинул ветхую занавеску.

– Приближается другой мой агент. Тебе лучше уйти. Я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что жена графа Сент-Обина встречается с другим мужчиной.

Даже если этот мужчина – ее собственный брат.

Видит Бог, тебе и так достаточно сложно затащить своего мужа в постель. Не хочу еще больше затруднять тебе эту задачу.

Маре захотелось дать ему по физиономии, но вместо этого она решила удалиться, прежде чем прибудет другой посетитель.

– Встретимся через три дня. И вот что, Мара, – сказал он, когда она поспешила к двери, – если вздумаешь не прийти, я обещаю, что ты будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Мара поняла, что он не шутит, молча повернулась и вышла на улицу.

Быстро взобравшись на лошадь, она поспешила под защиту леса.

Оглянувшись у опушки, она увидела, как вверх по склону горы к коттеджу скачет лошадь Адриана.

Только когда Мара вернулась в конюшни в Кулхевене и внезапно припомнила слова Оуэна, до нее дошло их значение.

Его другой агент.

Адриан?

Это казалось невозможным. Потому что, если всадник, спешивший на встречу с Оуэном, был Адрианом на Хугине, это означало, что Адриан шпион, а уж это выглядело просто смехотворно.

Но она была уверена в том, что черный жеребец под всадником, приближающимся к коттеджу, был Хугином.

Чтобы убедиться в том, что она ошиблась, Мара направилась в дом и прошла прямо в кабинет Адриана.

К ее удивлению, в кабинете никого не было. Когда она этим утром предупредила Адриана, что собирается покататься на лошади, он пожелал ей приятной прогулки и сказал, что собирается весь день провести в кабинете, занимаясь делами имения. Так куда же он делся?

Она нашла Питера Шипли, дворецкого, на теплой, уютной кухне миссис Филпот, беседующим за кружкой эля с Хорасом Кроу, управляющим.

– К вашим услугам, миледи, – прервав разговор, сказал Шипли.

– Мистер Шипли, не знаете ли вы, куда делся лорд Сент-Обин?

– Знаю, миледи. Отлучился по делу. Сказал, что у него осталось много работы и он вскоре вернется.

Мара молча смотрела на него. Она не могла этому поверить, но все, как будто совпадало. Адриан и вдруг шпион? Это казалось просто невозможным.

– Благодарю вас, мистер Шипли, – машинально сказала она и повернулась, чтобы уйти.

– Да, миледи, – позвал ее Шипли, прежде чем она успела дойти до лестницы, – миссис Денбери сообщила мне, что его светлость взял с собой Пуджа и карету, намереваясь присмотреть в Килкени новую лошадь для вашей светлости. Он сказал, что вернется к ужину.

Но если Адриан взял карету, тогда кто же ехал на Хугине? А может быть, это была другая лошадь, похожая на Хугина размером и мастью?

Не успела она через кухню дойти до задней двери дома, как ее перехватила бегущая вслед за ней миссис Денбери.

– О, миледи, как я рада, что нашла вас. У меня возникла проблема с ужином, которая, боюсь, требует вашего немедленного вмешательства.

– Разве это не может подождать, миссис Денбери?

У меня есть неотложное дело.

Но миссис Денбери настаивала на своем;

– Боюсь, что это не может ждать, миледи. Этим вечером лорд Сент-Обин пригласил к ужину гостей, лорда и леди Лейквуд, чье имение находится за рекой Нор, и возник вопрос, на чем подавать блюда. Я предложила фарфор, как это и положено при гостях, ну а этот упрямый осел, мистер Шипли, настаивает на оловянной посуде. Поскольку мы так и не смогли прийти к общему согласию, то решили оставить этот вопрос на ваше усмотрение. – Миссис Денбери выжидательно посмотрела на нее. – Ну как, миледи?

Мысли Мары все еще были заняты местопребыванием лошади Адриана.

– Да?

– Какую же посуду вы предпочитаете за ужином: фарфоровую или оловянную?

– Что? Ах да… полагаюсь на ваше решение, миссис Денбери. – Она устремилась к двери. – Я весьма доверяю вашему мнению о подобных вещах.

Миссис Денбери расплылась в довольной улыбке.

– О, благодарю вас, миледи. Я прослежу, чтобы все было как надо. – Она повернулась. – Мистер Щипли…

Мара закрыла за собой дверь и поспешила через двор. Сейчас ей было не до мелких размолвок между прислугой. Предстояло нечто гораздо более важное – она должна была доказать себе, что ошиблась насчет лошади Адриана.

Она уже подошла к двери конюшни, когда столкнулась с Дейви, тащившим полную охапку дров. Дрова вместе с Дейви полетели на землю. Она не заметила, как он подошел.

– О, Дейви, извини. Я не заметила тебя.

Дейви быстро вскочил на ноги и, подняв свою шляпу, начал отряхивать с нее пыль.