Патриция Райс - Бумажная луна

— Где я могу позавтракать и помыться? Я ничего не буду делать, пока не поем и не приведу себя в приличный вид.

Джэсон усмехнулся, к нему вернулось прежнее радушие.

— Пауэл заботится о своих арестантах. Он обеспечит вас всем необходимым. Вам надо бы принять ванну перед тем, как идти к мисс Дженис. Она не станет разговаривать, если вы заявитесь к ней вонючий, как хорь.

Господи, они говорили об учительнице как о какой-то злобной мегере, тогда как для Питера она была прелестнейшей нимфой. Но он не собирался вступать в спор. Он построит эту чертову школу и умотает отсюда еще до конца следующей недели. Время — деньги.

Солнце уже садилось, когда Дженис на велосипеде возвращалась в городок. На ранчо «Два X» было тихо: Кармен и дети уехали, а Кайл ушел осматривать прохудившуюся изгородь. Джэсон утром уехал в Хаустон, оставив письменные инструкции, которые несколько озадачили ее, но в этом не было ничего нового. Завтра она попросит Кайла все объяснить.

Остановившись возле юридической конторы, она взяла очередную пачку бумаг для переписывания. Хорошо хоть есть чем заняться долгими вечерами. В записке Джэсона ничего не говорилось о решении совета относительно новой школы, и Дженис решила, что пока рано собирать вещи. Зная школьный совет, можно не волноваться: на то, чтобы принять решение, им потребуется все лето.

Дженис страшно не хотелось идти в пустой дом, топить печь и готовить для себя одной. Хорошо бы зайти в маленький ресторанчик рядом с гостиницей и поесть там, но это ударит по карману, да и не слишком приятно сидеть одной за столиком в зале, где обычно полно мужчин. Вспомнила! На кухне осталось немного печенья и джем. Хватит, чтобы перекусить.

Подъезжая к дому, она с удивлением заметила на школьном дворе кучу бревен. И сразу же поднялось настроение. Они хотят отстроить школу! Молодец Джэсон! Пусть иногда он ведет себя как последний дурак, слепой и глухой, но все же у него есть сердце. Надо будет сшить ему ко дню рождения новый жилет. На его засаленный кожаный противно смотреть.

Только сейчас, увидев эти бревна, Дженис поняла, что преследовавшие ее весь день страшные картины о том, как Бетси возвращается, а дома нет и им приходится жить на улице, теперь остались позади. Словно тяжкий груз свалился с плеч, и на душе стало легко и радостно.

Так радостно, что захотелось праздника. Может, все-таки затопить печь? Можно испечь пирог, его ей хватит на неделю. Пироги, конечно, не слишком питательны, зато могут долго храниться. Погреба у нее не было, ледник она не могла себе позволить, а чтобы приготовить хороший обед, надо было по дороге домой заехать в зеленную и мясную лавки, но она этого не сделала. Ладно, на пирог сгодятся и сушеные яблоки.

Затопив печь, Дженис принялась раскатывать тесто, напевая себе под нос, как вдруг в дверь постучали. Нахмурившись, она пошла открывать, на ходу вытирая руки о передник. Сейчас, когда школа закрылась, ученики и родители не часто захаживали к ней. Наверное, что-то понадобилось Эллен.

Открыв дверь и увидев стоявшего на пороге Маллони, Дженис молча попятилась.

Весь день она старалась не думать об этом человеке, понимая, что Питер Алоизис Маллони вряд ли надолго задержится в их городке и она только напрасно потеряла время, пытаясь ему помочь. Если бы Маллони грозили какие-то неприятности, уже к концу дня сюда слетелись бы адвокаты со всей страны.

Но сейчас Питер Маллони стоял перед ней. Что и говорить, теперь он выглядел намного лучше. Бороды уже не было, и стал виден волевой подбородок с ложбинкой посередине и рот, явно не привыкший улыбаться. Серьезные зеленые глаза Дженис помнила достаточно хорошо; глядя мимо Маллони, она ждала, когда тот объяснит причину своего визита.

— Мисс Харрисон? — Он снял свою серую фетровую шляпу с серебряными пряжками на ленте.

Он вымылся, переоделся в чистую белую рубашку и брюки цвета хаки. Но Дженис это оставило равнодушной, и она попыталась закрыть дверь.

Он поставил ногу на порог.

— Шериф сказал, что вам возместят затраты на мое питание, пока я буду отрабатывать свой общественный долг.

Дженис озадаченно уставилась на него, решив, что, наверное, ослышалась. Питер Маллони стоит у нее на пороге и просит арестантский стол? Питер Маллони? Да он может купить целый ресторан и заказать на ужин десяток жареных уток! Она тряхнула головой, не веря свои ушам.

— Простите, мистер Маллони, что вам надо?

— Поужинать, — кратко сказал он. — Я голоден. Днем вас не было дома, и я съел на ленч кусок вяленой говядины, но сейчас готов проглотить вот этот стол.

Да, действительно, она и еще несколько женщин городка договорились с шерифом о том, что будут по очереди кормить арестантов. Только она и представить себе не могла, чтобы арестант вот так преспокойно, без конвоя и наручников, являлся бы к ней в дом.

— На мой взгляд, вы не похожи на арестанта, мистер Маллони, — на всякий случай сказала Дженис.

Уголки его губ чуть дрогнули, когда он оглядел ее с головы до ног откровенно оценивающим взглядом, и Дженис очень захотелось огреть этого нахала скалкой по голове.

— А вы, на мой взгляд, не похожи на кухарку, мисс Харрисон. Я просто выполняю распоряжение шерифа. Может, желаете сами поговорить с ним?

— Да, я поговорю с ним. Это самое меньшее, что я сделаю. Никто не предупредил меня об этом договоре. В доме нечего есть, кроме яблочного пирога, да и тот еще не готов.

Его густые темные брови встали перевернутой буквой V.

— У вас будет на ужин яблочный пирог?

— Это не ваше дело. Раз уж вы свободно разгуливаете, почему бы вам не вернуться и не попросить шерифа зайти ко мне подтвердить ваши слова? Заодно пусть принесет задаток за обед.

И она с такой силой захлопнула дверь, что он едва успел убрать ногу.

Дженис привалилась к косяку, слушая удалявшийся стук его ботинок. Питер Маллони, богатый, как Крез, стоит на ее пороге и просит есть! У нее, должно быть, начались видения. Тяжелая работа и одиночество сказались на рассудке.

Конечно, на свете есть чудеса, но Господь не мог подбросить ей на порог такой подарочек.

Дженис перевернула бифштекс на сковородке и наклонилась к печке посмотреть, не готово ли печенье. Желудок ее гудел, как натянутая тетива, а на душе скреблись кошки. Это было какое-то странное ощущение. Она приказала Питеру Алоизису Маллони ждать на улице, пока будет готов ужин, но одна только мысль о том, что он бродит сейчас где-то рядом, выводила ее из равновесия.

Примерно полчаса назад Дженис слышала, как он умывался у колонки. Чуть позже, слегка приподняв занавеску и украдкой выглянув в окно, посмотрела, как он расхаживает по пепелищу. Шериф заверил Дженис, что Маллони отстроит для нее школу. Но вместо благодарности в душе ее бушевал огонь. Где уж великому и могущественному Маллони узнать одного из своих многочисленных замученных поборами и тяжкой работой жильцов! Тем более что последние пять лет она и не жила в Катлервиле.