Анита Миллз - Опасная игра

— К вашему сведению, я собираюсь выйти еще до Игл-Пасс.

Она некоторое время помолчала, осмысливая его слова, а затем неожиданно спросила:

— Скажите, вы попали в какую-то неприятную историю?

— Они ведь спрашивали о вас, а не обо мне, — ушел он от ответа. — А если они имели в виду меня, то в их представлении я должен выглядеть молодой, стройной женщиной двадцати с небольшим лет, решившейся самостоятельно пересечь почти весь Техас. Нет уж, именно вы — вот кто им нужен.

— Я вам не верю.

— Ага — как говорится, легки на помине, — тихо проговорил он. — Вон появился один из них.

— Вы это серьезно?

— Только не поднимайте голову, а еще лучше — спрячьтесь за мое плечо.

— Это еще зачем?

— Делайте, как вам говорят.

Прежде чем она успела что-то сообразить, он схватил ее левую руку и повернул таким образом, чтобы лучше было видно кольцо на пальце, а затем, поместив свою правую руку рядом с ее рукой, едва слышно проговорил:

— Ни в коем случае не смотрите на него. Он уже совсем близко.

— Но это же бог знает что такое! — протестующе прошептала она в ответ. — Я чувствую себя полной идиоткой.

— И прошу вас — сидите тихо. Говорить с ним буду я.

Все еще испытывая сильные сомнения, она тем не менее придвинулась к нему, спрятала голову за рукавом его пиджака, держась одной рукой за его плечо, и тихонько пробормотала:

— Если только выяснится, что вы все это подстроили…

— Тише! — прошептал он ей. — Слушайте во все уши, но проглотите язык.

И с неожиданным для нее сильным южным акцентом он громко проговорил:

— Ничего страшного, Бесс. Успокойся, солнышко. Наверно, эти лепешки не для твоего нежного желудка. Продержись до Остина, а там тебе станет лучше. Вот увидишь.

Чувствуя, как она вся напряглась и порывается что-то сказать, он обнял ее правой рукой за плечи, крепко прижал к себе и продолжал:

— Такое бывает сплошь и рядом, когда ждешь ребенка, а ты у меня совсем слабая. Говорил же тебе — оставайся лучше в Литл-Рок, с мамой, но ты разве послушаешься. Ну ладно, милая, сиди тихонько, и все пройдет.

— Что, ей нехорошо, мистер?

— Наш первенец! — услышала она ответ Маккриди, не скрывавшего переполнявшей его отцовской гордости; голос его под самым ее ухом звучал как из бочки. — Ей и впрямь было плохо — страшно плохо. Ну а теперь похоже на то, что эта маисовая лепешка, которую она только что съела, на свою голову, недолго задержится у нее в желудке.

Высвободив правую руку, он протянул ее незнакомцу:

— Меня звать Маккриди, Том Маккриди, но люди называют меня просто Мак. А это моя жена Элизабет Маккриди.

— Привет, Мак. Мое почтение, мэм, — ответил тот, но сам не представился. — Что-то не очень она показывает свое лицо.

— Ей нельзя сидеть прямо, — объяснил Маккриди, — ее сразу начинает выворачивать наизнанку. Только успевай за ней убирать.

Глаза незнакомца сузились, и он спросил:

— Ты, часом, не из мятежников [11], Мак?

— Точно — и чертовски этим горжусь. Адская бригада, 3-й Арканзасский полк. Ну а ты тоже воевал?

— Да, я был янки [12]. — Он сделал небольшую паузу, а затем добавил: — Не забывай, мы вас победили.

— Кто ж такое забудет, — неохотно отозвался Маккриди.

— Ты случайно не видел в этом поезде молодую деваху? — спросил незнакомец как бы между прочим. — Ее легко заметить — она едет совсем одна.

— Не больно много женщин увидишь на этом маршруте, приятель. Садилась какая-то особа, если не ошибаюсь, в Галвестоне, но она была не сама, а с малышней.

— Нет, я же тебе говорю — эта совсем молодая, ей лет двадцать; может, немного больше.

Маккриди сдвинул брови, словно силясь вспомнить, а затем медленно покачал головой:

— Не припоминаю таких, хотя я просто мог не заметить, учитывая состояние Бесс. Извини, приятель.

Незнакомец глубоко вздохнул и ответил:

— Ладно, и ты извини.

— А кто она тебе — подружка?

— Нет, сестра. Едет из Новой Англии, причем совершенно одна.

— Боишься, может заблудиться?

— Ну да. Мы ее встречали в Галвестоне, но, видать, разминулись, а теперь, выходит, она вообще исчезла. А я думал, что обязательно найду ее в этом поезде.

— Может, она в каком-нибудь другом вагоне? — предположил Маккриди.

— Нет, ее нигде не видели. Мы у всех спрашивали.

— Знаешь, что я предлагаю — назови мне свое имя и скажи, как с тобой связаться. Если мы с Бесс увидим ее, когда будем делать в Харрисберге пересадку, я сразу же дам тебе телеграмму.

Но незнакомец не попался на эту удочку. Пропустив мимо ушей предложение Маккриди, он сказал:

— Ее зовут Хауард — Верена Хауард. Имя, сам видишь, какое-то чудное — Верена; такое один раз услышишь — надолго запомнишь.

— Ладно, будем иметь в виду, — неопределенно пообещал Маккриди. — Мне лично мало бы понравилось, если бы здесь очутилась моя сестра и некому было бы постоять за нее. Уж слишком много бродит в наших краях разных подонков — одних янки сколько тут развелось!

Челюсть головореза заметно напряглась, рука дернулась к шестизарядному револьверу, торчащему из-под приспущенного на бедра ремня, но он заставил себя сдержаться, выдавил улыбку и процедил сквозь зубы:

— Придется ехать в Сан-Антонио и искать ее там. Сдается мне, она поехала туда на дилижансе.

— Я бы тоже так сделал — я имею в виду, искал бы ее в Сан-Антонио.

— И куда, ты говоришь, вы направляетесь?

— В Остин — у нас там родственники, — ответил Маккриди и, снова обняв Верену за плечи и слегка пододвинув к себе, заботливо спросил у нее: — Ну как, солнышко, тебе лучше?

— Мне трудно дышать, — приглушенным голосом выговорила она.

— Это потому, что тебя вырвало, — успокоил он ее.

— Ну ладно, я двинул дальше, — произнес незнакомец. — Черт возьми, как сквозь землю провалилась!

— Надеюсь, все будет в порядке и вы найдете ее, — проговорил Маккриди. — Главное, чтобы с ней ничего не случилось.

— Уж будьте уверены, найдем — никуда она от нас не денется!

Верена услышала удаляющееся позвякивание шпор, из чего могла заключить, что ее самозваный братец уходит, но Маккриди по-прежнему крепко прижимал ее к себе, и в ухе у нее отдавалось биение его сердца.

— Ну хорошо, — сказал он, наконец отпустив ее, — можете садиться нормально. Но учтите — он только что вышел из вагона, так что не спешите выглядывать из окна.

— У меня из-за вас шея затекла, — недовольно пробурчала она.

Откинувшись на спинку сиденья, она украдкой глянула в сторону окна, надеясь хоть мельком увидеть человека, который прилагает так много усилий, чтобы найти ее. Но, поскольку он был к ней спиной, она могла рассмотреть лишь шляпу с большими полями, клетчатую фланелевую рубашку и короткие, выгнутые колесом ноги, обутые в сильно изношенные ботинки. Шел он, заметно прихрамывая.