Анита Миллз - Опасная игра

— Ты купила вчера мазь в лавке Вэка?

— Нет, но я нашла баночку с мазью под кроватью! — прокричала она в ответ.

Поставив ведро на землю, она метнулась к дому прежде, чем он успел сказать, что сам сходит за мазью. Не прошло и минуты, как она появилась с баночкой в руке и, подойдя к нему, спросила:

— Волдырь?

— Нет, заноза.

— На какой руке?

— На левой.

Взяв его руку в свою, она внимательно разглядела занозу и сказала:

— Не нравится мне твоя заноза. Тут нужна иголка, прежде чем прикладывать мазь.

Она подняла голову, в ее глазах заиграли золотистые искорки, словно тысячи отраженных солнц, и у него просто захватило дух от ее красоты. Неприкрытое желание, овладевшее им в эту минуту, было откровенно написано на его лице.

— Я… пожалуй, схожу за иголкой.

— Постой, — он сжал ее руку. — Рена…

И вдруг за их спиной раздался собачий лай. Дружок подбежал, скуля и подвывая, и начал носиться вокруг них. А когда Мэтт заключил Верену в объятия, животное, словно обезумев, стало бросаться на него и яростно лаять.

— Проклятый пес ревнует, — пробормотал он, отрываясь от ее губ: — Господи, Рена, я так больше не могу.

— Я тоже, — нежно ответила она, обвивая руками его шею.

Ее тело крепко прижалось к нему, и в этот момент он услышал выстрел. Пуля угодила в ветку в нескольких сантиметрах над ее головой, сбив несколько листьев. Отстранившись от Верены, он подтолкнул ее к поленнице и закричал:

— Быстро за дрова!

Она бросилась в укрытие; тут прогремел второй выстрел. Пуля ударила в землю рядом с собакой, едва не задев животное.

«Генри» лежал на земле, рядом с топором в другом конце двора. Выхватив «кольт», Мэтт низко пригнулся и, прячась за поленницей, попытался определить, откуда стреляют. Но ничего, кроме холмика в семидесяти-восьмидесяти метрах от фермы, он не увидел. Так или иначе, это слишком далеко для револьвера.

На солнце ослепительно сверкнула сталь, и в ту же секунду над ухом Мэтта просвистела третья пуля. Мэтт ринулся через двор за винтовкой, пес понесся к холму, а Верена за их спиной помчалась к дому.

Бросившись на землю, Мэтт перекатился по щепкам к «генри», схватил его, тут же вскочил и выстрелил. Человек за возвышением приподнялся, чтобы прицелиться в собаку, и в этот момент из дома выбежала Верена с дробовиком в руке.

— Нет, — закричала она, — он же убьет Дружка!

Проклятый пес был как раз на линии прицела винтовки; он мчался, готовый вцепиться в стрелявшего, но вдруг взвизгнул, упал и покатился вниз по холму. Мэтт выстрелил, но бандит успел укрыться. Обливаясь слезами, Верена вскинула дробовик.

— Не стреляй, слишком далеко! — прокричал Мэтт. — Только напрасно израсходуешь дробь!

Но она бросилась бежать, крикнув ему через плечо:

— Он все равно меня не убьет — он думает, я знаю, где оно спрятано!

— Не делай глупостей!

— Он убил мою собаку!

Но в этот момент Дружок умудрился подняться на ноги, а затем, зарычав, взвился в воздух и обрушился на врага. Послышались проклятия, перемежающиеся с рычанием, и Мэтт увидел, как бандит, используя ружье как дубинку, наносит собаке удар за ударом. Она снова жалобно взвизгнула и повалилась наземь.

Верена, успевшая добежать почти до вершины холма, прицелилась и нажала на курок. Отдача сбила ее с ног, она упала на землю, и очередная пуля, выпущенная бандитом, пролетела мимо. Мэтт, бежавший за Вереной, произвел подряд несколько выстрелов, чтобы отвлечь противника на себя. И тот совершил роковую ошибку: он поднялся из-за укрытия, чтобы прицелиться, и его настигла пуля из «генри», отчего он завертелся на месте, упал ничком, а затем из последних сил пополз, стараясь спрятаться за вершиной холма. Но тут его настигла раненая собака.

Мэтт, держа противника под прицелом винтовки, стал подниматься дальше по склону холма.

— Дружок! — позвал он.

Тот, все еще не в состоянии успокоиться, стоял над лежащим светловолосым человеком и издавал глухое рычание. Взмахом руки Мэтт дал знак Верене, чтобы она оставалась на месте, а сам подошел к бандиту поближе. То, что он увидел, было не для слабонервных. Лицо Гиба Ханны было обезображено залпом из дробовика, но сбила его пуля из винтовки, угодившая в левое плечо.

Увидев, что Ханна пытается что-то сказать, судорожно открывая пенящийся кровью рот, Мэтт склонился над ним и услышал, как тот, задыхаясь, произносит последние слова:

— Надул… забрал… мою долю… золота. Кончил… его… за это.

— А как насчет других?

— Тоже… убрал. Всех… кроме…

— Пирса и Джексона?

— Кретины… смылись… и Мак…

Ханна провел рукой по рту, пытаясь сбросить с него пену, судорожно кашлянул, и глаза его закатились. Голова безжизненно запрокинулась назад, и он замер, уставившись пустым взглядом прямо на солнце.

Мэтт отступил от него на несколько шагов назад и в этот момент подошла Верена.

— Не смотри на него — зрелище не из приятных.

Повернувшись к ней, он обнял ее, даже в этот момент наслаждаясь ее близостью:

— С ним покончено — и со всеми другими тоже. Думаю, больше никого не осталось.

Он нежно провел рукой по ее спине и тихо сказал:

— Не нужно было этого делать, Рена, — я думал, он убьет тебя раньше, чем я успею выстрелить.

— Я была уверена, что он не убьет меня, пока не доберется до золота. Я была единственная, в кого он не должен был стрелять. И когда я увидела, что он творит с Дружком…

Пес бочком подобрался к Верене и положил окровавленную голову ей на туфлю. Боясь опустить на него глаза, она крепче прильнула к Мэтту и прошептала:

— Наверное, он умрет, да? И я не смогу спасти его?

Он выпустил ее из объятий и, отступив назад, опустился на корточки возле животного.

— Посмотрим, посмотрим, — проговорил он, ощупывая собаку.

— Так, его задело дробью, разорвано ухо, но я не нахожу на нем особенно больших дыр.

И он погладил костлявую морду собаки, стараясь успокоить ее.

— Ну что, герой? Идем-ка теперь домой, — мягко проговорил он, а затем, взглянув на Верену, добавил: — Если ты сможешь нести оба ружья, я понесу его.

Он взял Дружка на руки и пробормотал:

— Знай я, какой ты тяжелый, я выбрал бы кого-нибудь поменьше, можешь быть уверен. Подумать только, даже сейчас, хоть он и такой тощий, в нем, пожалуй, не меньше тридцати килограммов.

Где-то на полпути Дружок решил, что с него уже хватит и, вырвавшись из ноющих от усталости рук Мэтта, спрыгнул на землю, и остальную часть пути пробежал на своих четырех.

— Я бы сказала, он будет жить, — заявила Верена.

— Похоже на то.

— Теперь, я думаю, нам больше не нужно беспокоиться насчет золота, — вздохнула она. — Видимо, оно ушло от нас навсегда.

— Ты и в самом деле будешь так сильно переживать, если не найдешь его?