Дебора Мей - Остров любви

Однако, заметив окаменевшее выражение их лиц, Фиби сменила тему.

– Да, я виновата, – твердо сказала она. – Но не до такой степени, как вы считаете. Я виновна лишь в преднамеренном неведении. Я никогда не принимала участия в делах моего папы. Не думаю, что они меня заботили. Просто меня учили, что не женское это дело – лезть в бизнес, а потому я закрывала глаза на все, что касалось его шахт и прочих предприятий.

– Нет, мисс, мы здесь живем совсем по-другому, – с достоинством и гордостью ответила блондинка. – Все семьи работают вместе. И мы знаем, что делают наши сыновья, дочери и соседи.

Девушка была изумлена. Совместное проживание семей, их работа ради общей цели – это было для нее внове и находилось далеко за пределами понимания.

– У нас дел по горло. – Темноволосая женщина указала на ведро с мокрым бельем. В ее словах сквозила скрытая гордость, и Фиби впервые в своей жизни поняла, что значит быть изгоем, оказаться исключением.

– Думаю, настанет день, когда вы назовете мне свои имена и имена ваших близких, погибших в аварии. Однажды вы поверите, что я действительно хочу помочь вам всем. Особенно теперь, когда я поняла, какое отношение ко всему этому имеет мой отец. Но я должна вернуться в Ипсуич, чтобы рассказать о том, что здесь случилось, и проследить, чтобы папа поступил как положено.

– Нам уже не поможешь, – холодно бросила темноволосая поселянка.

Обе женщины отвернулись от девушки и продолжили стирку.

– Мне нечего на это ответить, – с трудом выдавила из себя Фиби. Она еще раз внимательно посмотрела на женщин. Выражение их лиц казалось высеченным из гранита. – Мне и правда хочется знать, как вас зовут, – прошептала девушка и собралась уходить.

– Майла Беккер, – раздался негромкий голос за ее спиной.

Это говорила бледнолицая блондинка.

– Меня зовут Майла, – повторила та. – Мой двоюродный брат погиб на шахте вашего отца. Его завалило, и мы так и не смогли найти тело.

– Спасибо, что вы мне это сказали… Молю Бога, чтобы вы нашли его, – промолвила Фиби.

– А я Лайза Вилсонс, – проговорила темноволосая женщина с видимой неохотой.

«Ну, ничего, это всего лишь начало», – подумала девушка, чувствуя, как отчаяние медленно покидает ее.

Хотя Лайза то и дело бросала недовольные взгляды, уже приблизительно через полчаса Майла пригласила дочь Кью к себе домой.

Первое, что поразило Фиби, так это чистота просторной горницы. Все здесь было вымыто и вычищено до блеска. Посреди комнаты стоял огромный дощатый стол. Его окружали ряды лавок.

– Здесь мы проводим воскресные службы, – объяснила Майла, поймав любопытный взгляд девушки. – Мой муж – пастор.

Не прошло и пяти минут, как Майла пообещала Фиби научить ее шить.

– Храни вас Бог, – поблагодарила девушка. Ведь пока я здесь, мне надо будет хоть чем-то заниматься. А этот несносный Алекс Хосмен обозвал меня… дайте-ка мне вспомнить его очаровательную фразу… ах, да… бессмысленной, как сиськи на рыбе.

Лайза предпочла потупить взор, зато Майла рассмеялась от всей души.

– О, это так похоже на Алекса!

– Неужели?

– Вы ведь вместе с ним проплыли более трехсот миль, – уточнила Лайза. – Само собой, теперь-то вы уж должны знать, каков он.

– Можете себе представить, что у нас отнюдь не лучшие отношения, – парировала Фиби.

Беседа с женщинами становилась все оживленнее. В некоторых отношениях они мало чем отличались от Сьюзи и Белинды, оставшихся в далеком Ипсуиче.

– А Алекс рассказывал вам, как он меня похитил?

Майла и Лайза тотчас же обратились в слух. Фиби подробнейшим образом рассказала им о пожаре с того самого момента, как Алекс Хосмен ворвался в особняк ее отца.

– И вы, съехав по лестнице, ударили его?! – всплеснула руками Лайза.

Тогда Фиби вовсе не казалось, что она совершила какой-то подвиг, но теперь девушка видела, насколько подобный поступок впечатлил женщин. Она описала тот ад, что творился в проулке за домом, и как оказалась разлученной с отцом, и то, как своими глазами видела, как Хосмен спас потерявшегося ребенка, и как она воспользовалась этим, чтобы бежать. Рассказала Фиби и о приблудившейся собачонке, и как Алекс вновь поймал ее. О Саймоне девушка не сказала ни слова.

– И вот теперь я здесь, – закончила свой рассказ Фиби, – с абсолютно незнакомым человеком, что противоречит всем правилам моего круга, да еще и задумавшим безумную месть…

Она невольно вздрогнула.

– Неужели он всегда был такой, со странностями, или это взрыв на шахте так на него повлиял?

– Он жил на острове с малых лет, – начала Майла. – Рос, помогая Ричарду Майлиусу на его пароходе. Конечно, Алекс всегда был мальчиком темпераментным и ни секунды на месте усидеть не мог. А несколько лет тому назад бежал отсюда и записался добровольцем в армию.

– Он поступил на службу в Нью-Касло, там тогда жил его брат, – добавила Лайза.

Фиби трудно было представить Хосмена в роли солдата. Этот человек просто не мог маршировать на плацу, исполняя чьи-то приказы. Но вот увидеть его в момент кровопролитного сражения у нее получилось. С самого первого момента девушка ощущала в нем равнодушие к собственной жизни.

– А Алекс, кажется, был посыльным, – продолжала Лайза, – он передавал депеши из одного полка в другой.

– Но вы же знаете, что он не из тех, кто будет распространяться о своей жизни, – добавила Майла. – Через год он вернулся совсем другим. Он как будто потерял интерес к жизни. Кристиан очень переживал: ведь они с Ричардом целый год не получали от него вестей. Уж как Ричард Майлиус отговаривал Алекса идти на эту проклятую войну! Но ему хотелось романтики, побывать в Африке…

– А про войну Алекс никогда не рассказывал, – вставила Лайза, – но однажды Кристиан показал мне коробку с медалями и орденами, которыми он был награжден. Среди всего прочего там была даже медаль за исключительную храбрость и героизм…

Фиби ощутила в голосе женщины теплоту, которой прежде не было. Быть может, потому, что сама Лайза строила планы насчет Алекса Хосмена.

– А за что именно? – переспросила девушка.

– Об этом никто не знает. Он же никому ничего не говорит.

– А вы у него спрашивали?

– Конечно же, но это не значит, что он тут же раскроет все свои тайны… – Говорят, что под Преторией, – встряла в разговор Майла, – он в одиночку захватил целый пушечный расчет.

– А вот это, – пробормотала Фиби, вспомнив о яростной агрессивности Алекса, – меня вовсе не удивило бы.

– Грозный Рик говорит, что последней пулей, что оставалась в его пистолете, он застрелил солдата, пытавшегося бежать с поля боя с полковым знаменем.

– Похоже, вы хорошо его знаете, – сказала девушка, почувствовав просыпающуюся надежду. – Может, замолвите за меня словечко? Убедите его в том, что он совершает большую ошибку.