Лиза Клейпас - Моя до полуночи

– Извини, – сказала ей Уин, – мне нечем тебя угостить.

– Есть чем! – раздался звонкий голос. Это была Беатрикс, в руках она несла поднос с чаем и тостами. Белый передник был надет поверх розового платья, волосы собраны в небрежный пучок.

Передник уже не подходит для Беатрикс, подумала Амелия. Девочке пятнадцать лет, и она должна носить длинные, до пола, платья. И корсет. Но последний год был таким беспокойным, что Амелия почти не обращала внимания на то, как одеты ее младшие сестры. Надо пойти с Беатрикс и Поппи к портнихе и заказать им новые платья. Представив себе длинный список расходов, который она мысленно уже составила, Амелия нахмурилась.

– Вот твой завтрак, Уин. – Беатрикс поставила поднос ей на колени. – У тебя хватит сил намазать тосты маслом, или это сделать мне?

– Хватит, спасибо. – Уин подвинула ноги и жестом пригласила Беатрикс сесть с ней рядом.

– Пока ты сидишь здесь, Уин, я буду тебе читать. – Беатрикс опустила руку в один из огромных карманов передника и, достав из него небольшую книжку, помахала ею перед Уин: – Эту книжку мне дала Филомена Парсонс, моя самая лучшая в мире подруга. Она сказала, что это захватывающая история ужасов, преступлений и мстительных призраков. Интересно, правда?

– Я думала, что твоя самая лучшая в мире подруга – Эдвина Хаддерсфилд.

– Ах нет. То было давно, много недель назад. А теперь мы с Эдвиной даже не разговариваем. – Устроившись поудобнее, Беатрикс посмотрела на сестру: – Уин? У тебя странное выражение лица. Что случилось?

Уин поднесла к губам чашку с чаем и вдруг замерла в испуге.

Амелия проследила за взглядом Уин и увидела небольшую ящерицу, которая ползла по плечу Беатрикс. Уин вскрикнула и, подняв руки, подалась вперед.

Беатрикс скосила глаза на плечо:

– О черт! Ты должна была остаться у меня в кармане. – Она взяла ящерицу в руки и нежно погладила. – Это пятнистая песчаная ящерица, – пояснила она. – Чудо, правда? Я нашла ее вчера у себя в комнате.

Амелия молча смотрела на сестру.

– Ты хочешь, чтобы она осталась у тебя? – спросила Уин. – Но, Беатрикс, дорогая, ты не думаешь, что ей будет лучше в лесу, где она живет?

– Со всеми этими хищниками? – возмутилась Беатрикс. – Да Спотти не проживет там и минуты.

Амелия наконец обрела дар речи:

– Она и со мной проживет не дольше! Отпусти ее, Беа, или я раздавлю ее любым тяжелым предметом, который попадется мне под руку.

– Ты убьешь мое любимое домашнее животное?

– Ящериц не убивают, Беа. Их просто уничтожают. – Амелия в отчаянии обернулась к Меррипену: – Найди в деревне уборщицу, Меррипен. Бог знает, сколько еще непрошеных тварей прячутся в доме. Не считая Лео.

Меррипен тут же исчез.

– Спотти идеальна для дома, – начала спорить Беатрикс. – Она не кусается, и я уже ее приручила.

– Никаких ящериц!

– Но песчаная ящерица – это вид, обитающий только в Гемпшире, а это значит, что у нее больше прав жить здесь, чем у нас.

– Тем не менее мы не будем сосуществовать.

Прежде чем сказать то, о чем она позже наверняка пожалеет, Амелия пошла прочь. Сейчас столько дел, думала она, а тут еще Беатрикс со своей ящерицей. Беда с этими пятнадцатилетними. Вечно выбирают самый неподходящий момент для своих проблем. Впрочем, момент они не выбирают. Проблемы у них всегда.

Приподняв юбки, Амелия поднялась по парадной лестнице. Она решила сегодня не надевать корсет, поскольку никто не приедет к ним с визитом и ей не придется куда-то ехать. Какое это было замечательное ощущение – свободно дышать и двигаться!

Она решительно постучала в дверь Лео.

– Вставай, соня!

В ответ из комнаты донеслась ругань. Она лишь улыбнулась и направилась в комнату Поппи. Амелия раздвинула занавески, подняв облако пыли, от которой у нее засвербело в носу, и чихнула.

– Поппи… апчхи!.. пора вставать.

Поппи лежала, накрывшись с головой одеялом.

– Еще немного! – раздался приглушенный ответ.

Присев на край кровати, Амелия стянула одеяло с головы своей девятнадцатилетней сестры. Поппи была сонной, на щеке отпечаталась складка от наволочки.

– Как я ненавижу утро, – пробурчала Поппи. – Ненавижу, когда меня будит человек, да еще испытывает от этого удовольствие.

– Прости, дорогая. – Амелия погладила спутанные волосы Поппи.

– М-м-м… – Глаза Поппи так и не открыла. – Как приятно. Мама всегда так делала.

– Приятно? Дорогая, я собираюсь прогуляться в деревню, чтобы попросить мать Фредди разрешить ему работать у нас садовником.

– А он не слишком молод?

– По сравнению с другими кандидатами на эту должность – нет.

– У нас нет других кандидатов.

– Вот именно. – Амелия подошла к чемодану Поппи и взяла шляпу, лежавшую сверху. – Могу я одолжить у тебя эту шляпу? Мою все еще не починили.

– Конечно… А ты идешь прямо сейчас?

– Я ненадолго.

– Хочешь, чтобы я пошла с тобой?

– Нет, дорогая, спасибо. Ты одевайся и иди завтракать. И позаботься об Уин. Сейчас с ней Беатрикс.

– Ладно, уже встаю…

Климат в Гемпшире был гораздо мягче, чем в Лондоне, так что день стоял прохладный и безветренный. Амелия миновала фруктовый сад. Ветки деревьев клонились под тяжестью больших зеленых яблок. Трава под яблонями была усеяна падалицей, наполовину съеденной оленями и другими животными.

Амелия сорвала яблоко с низко наклонившейся ветки и, вытерев его о рукав, откусила. Яблоко было кислое.

Мимо с жужжанием пролетела пчела, и Амелия в страхе отпрянула. Она всегда боялась пчел. Как ни старалась, никогда не могла справиться с паникой, охватывающей ее каждый раз, как только это проклятое насекомое оказывалось поблизости.

Из сада Амелия вышла на мокрый луг. Несмотря на то что сезон кончался, везде были видны грядки водяного кресс-салата. Местные жители употребляли в пищу эти пряные листья, известные как «хлеб бедняков», и для приготовления супов, и как начинку для жареных гусей. Надо будет собрать немного листьев на обратном пути, решила Амелия.

Короткий путь в деревню пролегал через угол поместья лорда Уэстклиффа. Когда Амелия пересекала невидимую границу между двумя поместьями, она почти физически ощутила изменения в атмосфере. Она шла по опушке леса, такого густого, что в него едва проникал дневной свет. Корни старых деревьев уходили глубоко в плодородную землю. Амелия сняла шляпу и подставила лицо свежему ветерку.

Эта земля принадлежала Уэстклиффам с незапамятных времен. Интересно, думала она, что за люди граф Уэстклифф и его семья? Наверное, свято чтят все традиции. Вряд ли они обрадуются известию, что рядом с ними в Рамзи-Хаусе поселилась такая сумасбродная семейка, как Хатауэи.

Амелия обнаружила хорошо утоптанную тропинку через лес. Из-под ног с недовольным щебетом вдруг вылетела пара каменок. Везде была жизнь: начиная от необыкновенной расцветки бабочек до сверкающих, будто искры, жуков. Она приподняла юбки, потому что земля была густо устлана опавшей листвой.