Сара Орвиг - Атланта

– Никто не потревожит нас сегодня. Обещаю тебе, – сказал Форчен. – Я буду защищать тебя.

– А маму вы защитите? – негромко спросил Майкл, и его большие карие глаза пытливо посмотрели на Форчена.

Форчен почувствовал, как защемило сердце. Глядя в темные глаза мальчика, он отчетливо видел Мерили.

– Да, и ее я буду защищать… – мягким голосом сказал он.

– Я люблю маму.

– Я знаю, что ты любишь ее, – ответил О'Брайен, с болью думая о том, что Мерили не может видеть своего ребенка, а Майкл не знает, кто его настоящая мать.

– Вы не сделаете нам ничего плохого?

– Никогда. Я ведь обещал тебе. Ты всегда можешь доверять мне, – хрипло ответил Форчен. Слезы обожгли ему лицо, когда он нежно погладил мягкую щеку Майкла. Ему хотелось рассказать мальчику, как он любит его, как долго искал его. Форчен взял в свою руку маленькую ладошку ребенка и провел по ней пальцем. – Я… буду защищать вас… обоих.

Майкл внимательно посмотрел на Форчена и удивленно заморгал.

– Вы плачете?!

– Что-то попало мне в глаз, – ответил О'Брайен, вытирая глаза. Ему так сильно хотелось прижать к себе Майкла! Этот прекрасный малыш был их с Мерили сыном.

– Ты хороший мальчик, Майкл, – прошептал он.

– Да, сэр.

Форчен наклонился поближе и слегка коснулся губами лба Майкла, встал и поправил одеяло, пытаясь справиться со своими чувствами. Мальчик повернул голову и взглянул на него:

– Вы останетесь с нами?

– Да.

– Значит, тот плохой человек не нападет на нас опять?

– Нет. Он не найдет нас, но если и найдет, то я не позволю ему и близко к тебе подойти.

Майкл улыбнулся и перевернулся на бок, а Форчен еще раз поправил его одеяло.

Он посмотрел на дверь ванной комнаты. Клер, может быть, моется… А может быть, изобретает какое-нибудь оружие, чтобы использовать против него. Он пересек комнату и слегка приоткрыл дверь, чтобы поймать ее, если она вздумает опять наброситься на него. Девушка сидела в тазу и, наклонив голову, мыла волосы. Ее нежная бархатистая кожа блестела от воды, а с каштановых волос стекали водяные струйки. Она повернулась к нему, и Форчен увидел ее обнаженную грудь. У него перехватило дыхание и заколотилось сердце, когда он опять взглянул на полные, упругие груди девушки и розовые соски. О'Брайен отошел и беззвучно закрыл дверь.

Он потушил лампу и подошел к окну, отодвигая в сторону занавеску, чтобы посмотреть на улицу. Середина мостовой была освещена лунным светом, а вход в гостиницу скрывался во мраке. И хотя на улице не было ни души, Форчен прижался лбом к стеклу и посмотрел вниз, выжидая и наблюдая.

Вспоминая, с каким благоговейным страхом Клер Драйден и Майкл впервые вошли в номер, Форчен пытался представить, в каких комнатах они жили все эти годы. Неужели они постоянно переезжали из одной дешевой меблированной комнаты в другую?

До него донесся легкий шум, и он обернулся. Сквозь открытую дверь спальни проникла серебристая полоска света. Вошла Клер. Ее все еще влажные волосы спадали на плечи. Она была одета в мягкое платье из голубого набивного ситца.

– Майкл спит?

– Да, спит, – ответил Форчен, подходя к девушке. Он взял ее за руку и, войдя с ней опять в спальню, закрыл дверь.

Посредине огромной комнаты стояла железная кровать. Рядом – стол с мраморной крышкой. На комоде – китайский кувшин для умывания и графин. Стены украшали зеркала в позолоченных рамах. В углу росли в горшках пальмы. Комната освещалась мягким светом лампы, висевшей на стене.

Форчен подошел к своим сумкам с упряжью, достал оттуда бутылку бренди и откупорил ее. Стоя спиной к девушке, он налил напиток в два стакана. Его мускулистая спина была исполосована ужасными шрамами. Когда Форчен повернулся, чтобы подать стакан девушке, то заметил, как она хмуро смотрит на него.

– Твоя спина?..

– Это шрамы от недавней драки, – ответил он и протянул ей стакан.

– Нет! – воскликнула Клер, мотая головой и пятясь назад. – Я не пью спиртное.

– Один стаканчик не повредит тебе. Я очень устал и мне хочется поспать несколько часов. Мне бы не хотелось, чтобы ты беспокоила меня. Выпей, или я насильно волью тебе это в горло.

Форчен посмотрел на девушку и почувствовал, как начинает закипать в нем ярость. Его глаза злобно сверкали: она отказывалась повиноваться.

– Если ты начнешь шуметь, то можешь напугать Майкла. Подумай о нем, – угрюмо сказал он.

– Я всегда думаю о нем! – гневно бросила Клер, выхватывая из рук Форчена стакан. Немного бренди пролилось на пол. Она залпом осушила стакан и закашлялась. «Неужели она и правда не привыкла к спиртному», – подумал он и выпил свое бренди.

Клер поставила стакан и пристально посмотрела на Форчена.

– Ты его отец, да?

– Да. А ты – не его мать. Потрясенная, Клер смотрела на него, прикусив губу. Вся ее злость исчезла.

– Ты завтра хочешь сказать ему об этом?

– Нет, – с болью ответил он. Форчену неожиданно захотелось, чтобы это Мерили была сейчас с ним, чтобы они были вместе и к ним вернулось то, чего уже никогда нельзя вернуть.

– Почему ты не сказал Майклу? – удивленно спросила Клер.

– Потому что я люблю его, – хриплым шепотом ответил Форчен, чувствуя, как к нему возвращается злость. Он изо всех сил сдерживал себя. – Майклу необходимо привыкнуть ко мне, прежде чем он узнает, что я – его отец. Я не знаю, что ты говорила ему…

– Сказала, что его отец погиб еще в самом начале войны и что он был очень смелым человеком, который сражался за Конфедерацию.

– Это чертовски усложняет дело. Я – полковник армии Соединенных Штатов. Или, точнее, был им. Неделю назад я уволился.

– Когда ты собираешься сказать ему, что, я не его мать.

– Не знаю. Я не буду торопиться.

– Но все равно скажешь, – с горечью произнесла Клер. – Зачем тебе понадобилось искать его после стольких лет? Я люблю Майкла, он мне как родной сын. Я всегда защищала его и заботилась о нем.

Клер едва сдерживала слезы. Она понимала, что теряет Майкла. Девушка не ожидала, что когда-нибудь встретится с его отцом. Теперь Форчен скажет мальчику правду, и тот узнает, что она лгала ему все эти годы, притворяясь матерью.

От этой мысли Клер стало страшно и больно. Этот загорелый, сильный человек хочет отнять у нее Майкла. А потом, наверное, вонзить ей в сердце нож.

Клер вспомнила ту ночь, когда она обнаружила на конюшне скрывающуюся от шторма Мерили О'Брайен. Мерили умоляла ее позаботиться о крошечном ребенке. Она едва могла шевелить губами, но в каждом ее слове была мольба… Мерили просила Клер защитить младенца. Когда девушка спросила, от кого ей надо защищать ребенка, то услышала в ответ только один слог, вернее, шепотом произнесенную часть слова, похожую на слово «отец». Клер поняла, что ребенка нужно защитить от отца. К тому же человек, преследовавший ее, в разговоре с ее хозяйкой сказал, что отец убитой женщины, Тревор Венгер, ищет ребенка. Так Клер решила, что тогда на конюшне Мерили произнесла слово «отец». Хотя ее бормотание можно было понять и как «О'Брайен Форчен».