Лаура Паркер - Игра

— Ага, вот мы и подошли к главному, — усмехнулся он. Сабрина отступила на шаг. Джек тут же подошел ближе.

Казалось, будто они танцуют медленный танец под аккомпанемент речи виконта.

Сабрина привыкла иметь дело лишь с неопытными провинциальными юношами, которых можно было легко напугать. Этот же мужчина был совершенно не похож на них. И хотя пока еще он не сделал ничего дурного, все же Сабрина чувствовала, что на карту поставлена ее честь.

— Завоевавшие мое сердце дамы могут рассказать вам, что никогда раньше не попадали в столь приятную компанию. И не знавали еще такого искусного мужчину.

Джек понизил голос, сделав его глубоким и загадочным. Слова звучали проникновенно, даже задушевно, а глаза притягивали к себе как магнит.

— Еще они поведают вам о том, что никогда не испытывали такого влечения ни к одному мужчине. И даже вообразить не могли, какое непреодолимое желание он может пробудить в женщине.

— Боюсь, я не совсем понимаю вас, милорд, — невнятно проговорила Сабрина, почувствовав, что ее спина уперлась в стоящий у стены сервант. Дальше отступать было некуда.

— Неужели не понимаете? Удивительно!

Один локон черных волос Сабрины упал ей на плечо около ключицы. Джек протянул руку и, взяв ею двумя пальцами, игриво подбросил.

— Скажите, как вам удалось остаться столь наивней в восемнадцать лет? — спросил он.

— Двадцать — поправила виконта Сабрина.

Она неожиданно закашлялась. Наверное, оттого, что виконт вновь взял локон и принялся щекотать ее шею.

— Ну, пусть будет двадцать, — усмехнулся Дарлингтон. Он наклонился к Сабрине, будто хотел поцеловать. Она стояла неподвижно и, как загипнотизированная, смотрела в его светлые, подчиняющие себе глаза.

Да, именно так должны были вести себя законченные распутники. Казалось, Дарлингтон обладает даром заставить женщину заглянуть внутрь себя, испытать таящиеся в глубине души самые сокровенные чувства и мысли.

Сабрина приподняла подбородок, как бы приглашая виконта сделать следующий шаг. Теперь они смотрели прямо в лицо друг другу. Сабрина почувствовала, как ее веки начинают медленно смыкаться, словно не желая, чтобы глаза стали свидетелями столь позорной капитуляции. Губы сами раскрылись. Дыхание сделалось частым, почти лихорадочным.

В это мгновение Дарлингтон неожиданно отвернулся. Его губы скользнули по щеке Сабрины и остановились у самого уха. Она услышала шепот:

— Что вы хотите от меня, детка?

Сабрина еле держалась на ногах. Джек навалился на нее чуть ли не всем телом, и Сабрину удерживал только сервант, к которому она прислонилась спиной.

Милое дело! Она даже не смела прикоснуться к виконту! И все же полубезумное чувство, которое Дарлингтон успел пробудить в ней, заставило Сабрину почти подсознательно высвободить обе руки и положить ладони на плечи виконта, склонить голову ему на грудь и прильнуть к его губам. Теперь она уже представляла себе, как опытный и искусный распутник соблазняет чистую девушку. Но хотела ли она этого? Нет и еще раз нет! Дарлингтон был нужен ей совершенно для другого. Как она ему сказала? А! «Я хотела бы, чтобы вы научили меня играть…» Нет! Что-то не так… Играть… Играть. Вспомнила! Не играть, а выигрывать!

Сабрина никогда не думала, что Дарлингтона можно чем-то удивить. А потому появившееся на лице виконта недоверчивое выражение ее особенно поразило. Он отшатнулся от нее и разразился громким и не очень естественным смехом.

Сабрина попыталась высвободиться и, скользнув вдоль серванта, повернулась спиной к виконту.

— Я очень рада, что сумела развлечь вас, милорд, — бросила она через плечо. — Но сейчас, с вашего позволения, уйду. Ибо безумно устала.

Но Дарлингтон тут же вытянут руку и, упершись в стену, преградил Сабрине дорогу. Она попыталась увернуться и проскочить за дверь, однако виконт вытянул вперед и вторую руку, в результате чего девушка oказалась между ним как в клетке.

— Вы хотите научиться выигрывать! — насмешливо сказал он. — Неужели не понятно, что такое игра в карты? В самой ее природе заложено везение или невезение. Там царствует случай. Только от него все и зависит!

Сабрина поджала губы.

— Не скажу, чтобы эта теория была нова для меня. Я слышала подобные рассуждения и раньше. Но мне говорили и нечто другое. Например, есть довольно распространенное мнение, что опытный игрок может сам организовать для себя счастливый случай.

Джек подумал: знает ли Сабрина, как она хороша в это мгновение? Слышит ли, как чарующе звучит ее голос? Понимает ли, как нежны губы и волшебны фиалковые глаза?

— Единственным способом организации счастливого случая в карточной игре всегда считалось плутовство. Вот так-то, милая!

И он снова усмехнулся.

— Тогда научите меня плутовать!

— Увы, я никогда не плутовал, дорогая, — холодно и твердо ответил Дарлингтон.

— Что ж, тем лучше. Вы просто научите меня играть в карты так же хорошо, как делаете это сами.

Дарлингтон посмотрел ей прямо в глаза:

— Что я буду иметь за подобную услугу?

— Ну, скажем… треть каждого моего выигрыша.

— Что за чепуха! — грубо отрезал Джек. — Разве вы не считаете уже сейчас каждый пенс? Мне нужно что-нибудь не столь ценное, но более надежное, чем с таким трудом зарабатываемые монеты. Вот и решите сами, чем меньше дорожите. Репутацией? Честью? Невинностью?

Условия Джека не слишком шокировали Сабрину. В конечном счете нечто похожее не раз предлагали ей и другие мужчины.

— Милорд, даже если часть тех сплетен, которые ходят о лорде Дарлингтоне в Лондоне, соответствует действительности, то у вас нет недостатка в женщинах, желающих забраться к вам в постель, — усмехнулась она.

— Ах вот как! Но извините, это нечто совершенно другое, — не без ехидства ответил он. — Я принадлежу к категории щедрых мужчин, у меня — широкая натура. Мне, как правило, особенно хочется получить именно то, чего я пока не имею.

Дарлингтон снова надвинулся на Сабрину, почти прижав ее к стене. Его губы оказались на уровне ее губ.

— Если вы предложите в награду себя, я не откажусь от столь лакомого кусочка.

Губы Сабрины от негодования сжались, превратившись в одну тонкую линию. Какой же она была глупой! Дарлингтон хочет соблазнить ее? Но ведь должно же у него хватить ума, чтобы понять: это самый крайний шаг, на который она при полной безысходности сможет когда-либо решиться!

Сабрина уперлась ладонями в грудь виконта, не оттолкнув, а лишь слегка отстранив его от себя.

— У меня нет никакого желания спать с вами, милорд. И я глубоко разочарована тем, что у вас не нашлось ни одного серьезного и разумного предложения.

— Я лишь самый обыкновенный мужчина с довольно примитивными понятиями об удовольствиях.