Барбара Дэн - Непослушная невеста

С другой стороны, если он позволит себе оказаться между этими двумя рыжими самодурами, как между молотом и наковальней, ему стыдно будет смотреть на себя в зеркало!

Питер закрыл руководство по лесозаготовкам, которое незадолго до этого пытался просматривать, и швырнул его на кровать. Там было много полезной информации о работе лесопилки, но это никак не помогало понять, что ему необходимо сделать в ближайшие минуты.

«Если мое слово перестанет что-то значить, то что у меня останется?» – спросил он себя.

Нет, будь он проклят, если позволит этой капризной мадам управлять им и заставлять лгать ради нее.

Он должен сам решать за себя, а там пусть Макгиллакатти злится, сколько ему угодно.

Едва Питер О'Рурк решил довериться судьбе, как ураган стих до легкого летнего ветерка и выглянуло солнце. Жители Вирджиния-Сити были потрясены: никто никогда не видел, чтобы ураган появлялся из ниоткуда и внезапно исчез в никуда. Соседи переговаривались между собой, заявляя, что еще не встречали такой странной бури, а знатоки прижимали палец к губам и опасливо шептали: «Томми-стукачи».

Некоторые называли этих тварей «малым народцем»; они обитали в глубине шахт и в целом являлись вполне мирными созданиями. Тем не менее порой они забывались и начинали скакать в темноте, так что почти все таинственные звуки, доносящиеся из чрева земли, производились ими. Но главное, они всегда оставались внизу, где занимались своими делами.

Был ли этот ураган порождением Томми-стукачей или Божьим промыслом, но он закончился. Именно в нужный момент, как некое доброе предзнаменование, и Питер, компенсируя свою прежнюю нерешительность, стал поспешно бриться. Он подровнял бакенбарды, расчесал светлые волосы на пробор и тщательно уложил их. Возможно, ветер снова начнется, но мужчине всегда полагается выглядеть как должно.

Заботливо разложив по карманам все необходимое, О'Рурк спустился вниз.

– Сэр, я буду ждать вас, миссис Макгиллакатти и вашу дочь в церкви, – вежливо сообщил он Хоумеру и, не дождавшись ответа, покинул дом.

Кэтрин также приложила немало сил, чтобы не ударить в грязь лицом: наряженная в чудесное платье из белого атласа с пушистым боа, она остановилась на верхней площадке, чтобы Мэдлин смогла прикрепить к платью атласный шлейф, отделанный кружевом и жемчугом. Вместо традиционной фаты Кейт надела шапочку Джульетты, похожую на ту, которую примеряла в опере. Шапочка, так же как и шлейф, была отделана кружевами и жемчужинами.

– Как ты прекрасна! – Мэдлин со вздохом подала Кейт крошечную белую Библию, украшенную атласными розочками, поскольку свежих цветов в Вирджиния-Сити достать было невозможно. – Не сомневаюсь, ты затмила бы все цветы, если бы они сейчас были здесь. – Мэдлин поцеловала дочь и смахнула слезинку со своей щеки.

Прижавшись к матери, Кейт горько пожалела, что не поделилась с ней своей тайной; но разве могла она испортить матери столь радостный день!

– И что теперь?

– Твой отец будет готов уже через минуту, а пока я пойду и посмотрю, как идут приготовления к свадьбе. – Мэдлин стала спускаться по лестнице, деловито шурша юбками.

Кэтрин поспешно заморгала, прогоняя внезапное желание заплакать, и, остановившись в нише у окна, стала наблюдать за Питером. Он шагал быстро, словно хотел, чтобы ноги успели как можно быстрее унести его как можно дальше.

Мгновенно придя в ярость, Кейт подхватила подол и сбежала по лестнице, не заботясь о собственной безопасности. Ее крошечные атласные туфельки отчаянно застучали, когда она внизу лестницы натолкнулась на отца.

– Ну вот, я готова! – объявила Кэтрин, направляясь к массивной парадной двери. Она широко распахнула дверь на веранду.

– Послушай, дочка, куда ты так торопишься? – Хоумер поймал ее за руку.

– Он уходит, разве не ясно?

Хоумер негромко усмехнулся.

– Не волнуйся, детка, мы его нагоним, – уверенно произнес он. – Но сначала нам надо дождаться твою мать.

Скрестив руки на груди, Кейт принялась нервно ходить по комнате.

– Это была ваша идея, отец, – сердито проворчала она. – Если что-то разладится, то это будет на вашей совести.

– Захвати зонтик от солнца, Мэдди! – Хоумер не спеша раскурил новую сигару. – Похоже, ждать придется долго.

– Ну вот и я! – Войдя в гостиную, Мэдлин взяла мужа под руку. – А где же карета?

Лицо Макгиллакатти побагровело от досады.

– Успокойся, женщина, церковь всего в трёх кварталах. Кому нужна карета в такой чудесный день?

Мэдлин устремила на мужа взгляд, полный жалости, и тут же протянула руку, чтобы поправить ему галстук.

– Невесте не положено приходить в церковь пешком, правила хорошего тона этого не позволяют. Право, Хоумер, куда подевалось все твое воспитание?

– Ничего не случится, если мы немного пройдемся. – Хоумер посмотрел на Кейт, которая нетерпеливо постукивала носком туфельки об пол. – Полагаю, не меньшее нарушение этикета, когда невеста выбирает жениха среди пьяниц, валяющихся на улице.

– Хоумер Макгиллакатти, прекрати немедленно! – взвизгнула Мэдлин, ударив мужа зонтиком по плечу. – Ты нас всех опозоришь!

Кэтрин мрачно посмотрела на улицу. О'Рурка нигде не было видно, и, судя по всему, ее родители собирались еще лет сто выяснять свои отношения. Необходимо было действовать немедленно – или навсегда забыть о свадьбе.

– Я иду пешком! – объявила она и быстро выбежала из дома.

– Можно подумать, что ты страшно торопишься выйти замуж.

Кейт резко остановилась и инстинктивным движением поправила шапочку, подозрительно уставившись на разглядывающего ее О'Рурка, вышедшего из церковного притвора. Сделав несколько шагов, он непринужденно оперся о залитую солнцем колонну, продолжая внимательно рассматривать вздымающуюся грудь и пришедший в беспорядок свадебный наряд невесты.

Его оскорбительное поведение еще больше взбесило Кэтрин.

– Я вовсе никуда не спешу! – Опустив юбки, она поправила боа так, чтобы перья прикрыли ее грудь, надеясь, что отец с матерью скоро все же явятся в церковь. «Право, – возмущенно подумала она, – сколько времени нужно для того, чтобы запрячь лошадь в двуколку?»

О'Рурк добродушно улыбнулся:

– Ты бегаешь, как сорвиголова, и одеваешься, как герцогиня. Что вы все-таки за странная семейка – Макгиллакатти!

Решив не отвечать на оскорбление, Кейт, вздернув плечи, проследовала мимо него в церковь, и Питер, демонстративно зевнув, последовал за ней.

– Рыжие волосы – это вообще дурная примета, – бросил он небрежно.

В сумраке храма лишь свечи, оставленные молящимися, рассеивали темноту, да еще поток солнечных лучей, проникавший сквозь единственное витражное окно. Падая на темное дерево, лучи заставляли его мерцать, придавая помещению торжественный вид.