Лаура Гурк - Грешная жизнь герцога

– Заглядываю под ваши юбки, конечно, – ответил он и приподнял подол платья на несколько дюймов от пола, заставив прочих дам задохнуться от такой дерзости. – Что еще я могу делать внизу?

Леди Альберта пискнула, выражая сразу протест и удовольствие, а Пруденс смогла расслабиться.

– Какие прелестные у вас лодыжки! – добавил герцог, оценивающе рассматривая ноги леди Альберты и не обращая внимания на негодующие ропот и взгляды остальных дам. – Что ж, маленькая Альберта стала взрослой.

Теперь леди Альберта глупо захихикала, но после предшествующих возмущенных воплей эти звуки принесли Пруденс желанное облегчение. Она, наконец, закончила работу. Потянувшись за ножницами, она оказалась ближе к герцогу и в последний раз вдохнула исходящие от него запахи земли.

– Спасибо, сэр, – шепнула она, обрезая нить.

– Не стоит благодарности, – промурлыкал он ей на ухо. – Я получил удовольствие. – Он оправил юбку леди Альберты и поднялся с колен.

Пруденс отошла в сторону.

– Я закончила, миледи.

– Наконец-то! – Леди Альберта взяла герцога мод руку, и они вышли. Пруденс смотрела им вслед, испытывая облегчение от того, что избавилась от капризной леди, и легкое разочарование при виде исчезающего из виду герцога. Вряд ли она когда-нибудь еще столкнется с таким мужчиной.

А, пусть! Пруденс пожала плечами и воткнула иголку и подушечку, поднятую и положенную в корзинку герцогом. Приложив руку к пояснице, она потянулась, расправляя затекшие мышцы, и в этот момент заметила Марию, которая делала ей знак подойти, оставаясь в коридоре.

Мария Мартингейл была ее самой лучшей подругой. Они вместе снимали квартирку. Мария днем работала в булочной-кондитерской, а по ночам подрабатывала, помогая обслуживать многолюдные балы, такие, как этот.

Быстро глянув вокруг, Пруденс подхватила корзинку и подошла к подруге, стоявшей в коридоре с тяжелым серебряным подносом в руках.

– Кто был тот мужчина? – спросила Мария.

– Герцог.

– Не может быть! – не поверила Мария. – В самом деле?

Пруденс кивнула:

– Леди Альберта, чье платье я чинила, называла его герцогом Сент-Сайресом. [1]

– Ну, он и правда вел себя как ангел, – смеясь, сказала Мария. – Если бы я оказалась на твоем месте, я не смогла бы сделать и стежка!

– Мне досталось, – призналась Пруденс, усмехнувшись, – но я справилась. Посмотреть на него – уже удовольствие, да?

– Еще бы! Ты бы видела, как смотрели на него остальные леди, пока он помогал тебе. А потом заглянул под юбки этой девицы, шокировав всех, такой бесстыдник!

Приятное волнение охватило Пруденс. Он сделал это из-за нее, она знала, но как удивительно, что аристократ решил помочь ей.

– Той девице это не понравилось, очень не понравилось, – сказала Мария. – Она все время пронзала тебя взглядами. Ну а он не обращал внимания. – Мария скривилась: – Ой, ноги болят…

– Могу представить. Ты всю ночь ходишь туда-сюда, из кухни в столовую и обратно с тяжелыми подносами.

Гримаса боли на лице Марии сменилась ухмылкой, осветившей ее личико эльфа.

– Я получаю некоторую компенсацию. Снимаю пробу с разных блюд. – Мария подняла повыше почти пустой поднос: – Эти штучки с крабами невозможно сказать, какие вкусные.

Пруденс издала стон, внезапно почувствовав голодный спазм в желудке. Рот ее наполнился слюной.

– Не надо! Я почти ничего не ела последние несколько дней.

– Послушай. Ты вечно стараешься похудеть, а эти твои тугие корсеты! Мне трудно даже зашнуровывать их на тебе. Не понимаю, зачем ты так мучаешь себя? – Мария оглянулась, чтобы убедиться, что их никто не видит, взяла с подноса последние три «штучки» с крабами и сунула их в руку Пруденс: – Вот.

Пруденс не смогла удержаться, чтобы сразу же не положить в рот одно из украденных канапе, и снова издала стон, с благодарностью глядя на подругу.

– Не знала, что может быть так вкусно, – сказала она, не переставая жевать. – Как дела на кухне?

Мария подняла глаза к небу.

– У Андре невозможный темперамент. Если что-то на подносах не так, он страшно гневается. Эти повара-французы все одинаковы. Вечно закатывают скандалы. Что до прислуги… – она презрительно хмыкнула, – разрази меня гром, если Салли Макдермотт не самая легкомысленная девчонка! Она слишком много болтает с лакеями, вместо того чтобы работать.

– Она ужасная кокетка, – согласилась Пруденс. – Хотя, если бы я была такой же хорошенькой, я бы тоже кокетничала.

– Салли Макдермотт заходит куда дальше кокетства.

– Этого мы не знаем.

Подруга издала негодующий возглас:

– Ты слишком добрая, Пру, в этом твоя беда. Веришь каждому. Кроткая, как ягненок, и зарываешь свои таланты. Временами мне так и хочется повздорить с тобой.

Пруденс запротестовала:

– Я не добрая! Каждый раз при взгляде на Салли Макдермотт мне хочется вцепиться в ее белокурые кудряшки и хорошенько дернуть их. То же самое с леди Альбертой. Мне так захотелось уколоть ее иголкой. Вот видишь, – добавила Пруденс, пока они обе смеялись, – я совсем не добрая.

– Разве? Если бы я попала в такую ситуацию, я бы не выдержала. Я могу вынести Андре, потому что он не против, если я не остаюсь в долгу. Ему это даже нравится на самом деле. Но эти женщины, для которых ты шьешь? Я не продержалась бы и одного дня. Я видела, как эта особа отшвырнула твою корзинку, она поливала тебя грязью с головы до ног, а ты продолжала шить и только говорила: «Да, миледи». Тебе следовало бы уколоть ее.

– Радуйся, что я этого не сделала. Я потеряла бы место, и тебе пришлось бы одной платить за жилье. – Пруденс посмотрела на окно и увидела, что снаружи все еще было совсем темно. – Бал еще не скоро кончится?

– Часа через два, не меньше. Сейчас нет и трех.

У Пруденс даже плечи опустились при этих словах. Возбуждение после встречи с красавцем герцогом улеглось, и она не чувствовала ничего, кроме крайней усталости.

Мария с беспокойством наблюдала за ней.

– Ты еле жива, Пру.

– Со мной все в порядке. Просто здесь слишком жарко, а от газовых ламп у меня разболелась голова.

– Когда бал закончится, мы возьмем кеб и поедем домой, хорошо?

Пруденс покачала головой:

– Я не поеду домой. Мадам приказала к семи быть в салоне. Мы должны успеть приготовить все для нескольких леди из Австрии, которые заказали платья для бала в посольстве. Они приедут в девять, так что мне нет смысла возвращаться в Холборн.

– Рабыня мадам Марсо. – Мария поставила пустой поднос на пол, прислонив к стене, и протянула руку, чтобы взять у Пруденс корзинку. – Ступай на воздух, проветри голову. Я подменю тебя, если потребуется.

– Ты не сможешь!

– Смогу! – Мария засопела, притворяясь оскорбленной. – Уверяю тебя, я смогу пришить пуговицу или подшить подол. У меня это получится. Не так хорошо, как у тебя, но…