Виктория Холт - Голос призрака

— На побережье много бухточек и заливов.

— Ему нужна лодка, а найти ее трудно.

Мы снова поскакали и, только когда пустили лошадей тише, смогли продолжать разговор.

Я чувствовала запах моря, слышала грустные крики чаек. Мы галопом поскакали к заливу. Это было то место, где Эви и Долли взывали о помощи, найдя Альберика.

Мы выехали на песчаный берег.

Я замерла. Недалеко в море на волнах качалась лодка.

— Альберик! — закричала я.

Он яростно греб, пытаясь противостоять морю. Трудно было рассчитывать пересечь пролив в такой лодке. Хотя, может быть, ему бы это и удалось, человек он был отчаянный.

Джонатан беспомощно смотрел на него. Никого больше не было видно, никакого судна, которое помогло бы перехватить беглеца.

Мы опоздали. Мы могли только беспомощно следить за беглецом, которого ветер уносил от нас.

Альберик поднял весла и отдался на волю стихии. Несколько секунд мы стояли молча, глядя на маленькое суденышко, качающееся на волнах, и с каждой секундой удаляющееся все дальше от английского побережья.

Я стояла рядом с Джонатаном, и выстрел буквально оглушил меня.

Я посмотрела в открытое море. Насколько я могла различить, Альберик рухнул на борт лодки. Она внезапно перевернулась, и тот соскользнул в море.

Джонатан поднял ружье и снова выстрелил. Я увидела, как вода вокруг лодки окрасилась кровью.

Джонатан неподвижно глядел в море. Казалось, время остановилось. Волны, как щепки, бросали лодку из стороны в сторону. Ее сносило в море. Я видела, как она удалялась все дальше и дальше.

От Альберика на воде не осталось и следа.

Я повернулась к Джонатану. Мне хотелось убежать, побыть одной, чтобы пережить то, что произошло у меня на глазах. Я никогда раньше не видела, как один человек убивает другого.

Альберик мертв, — продолжала я думать. Джонатан убил его. Смерть страшна, даже смерть незнакомых людей. А с этим человеком мы вместе смеялись, шутили… он был радостным, счастливым, добрым. Мир перевернулся, когда я увидела, что его убил человек, с которым я была так близка.

Джонатан удовлетворенно вздохнул.

Я сказала:

— Ты убил Альберика.

— Так лучше.

Через полчаса было бы слишком поздно.

— Но мы знали его.

— Тетя! Софи любила его… а теперь он мертв…

Он схватил меня за плечи и встряхнул.

— Прекрати, — сказал он. — У тебя истерика. Он мертв, да, и это правильно. Как ты думаешь, сколько бы умерло людей, если бы он смог продолжать свою работу? Твоя бабушка была убита таким, как он. Слава Богу, мы узнали, кем он был на самом деле.

— Ты… ты очень бездушный.

— Когда речь идет о таких как он, да.

Меня не мучают угрызения совести, что я убил его, — это как убить змею.

Я закрыла лицо руками и заплакала.

— Пошли, — сказал он. — Не будь глупой, Клодина. Мы не смогли бы поймать его… и все же он не ушел.

Я в ужасе посмотрела на него и сказала:

— Но это случилось из-за меня, разве ты не видишь?

Ведь я увидела его.

Именно я рассказала, и поэтому он умер. Я убила его.

— Поздравь себя. Обезврежен еще один шпион. Ты хорошо поработала, Клодина.

— Я убила его. Я совершила супружескую измену, а теперь преступление.

Он рассмеялся. Я знала, что он не безгрешен. Но сейчас он убил человека, которого хорошо знал, и спешил изо всех сил из Лондона, преследуя его. Я знала и о присущей ему безжалостности, и сейчас убедилась в ней сама.

— Иногда мне кажется, что я ненавижу тебя. Ты такой безжалостный. Даже если его надо было убить, если он виновен в смерти других, ты, кажется, наслаждался этим убийством.

— Я наслаждаюсь, видя, что справился с задачей, — сказал он холодно.

Я посмотрела на море.

— Я все еще вижу красное пятно на воде.

— Он мертв, и это хорошо. Подождем еще немного.

Я не хочу, чтобы он выбрался на берег и его вернули к жизни маленькие сердобольные девочки.

Я отвернулась, но он схватил меня и прижал к себе.

— Ты узнаешь о жизни и времени, в котором живешь, Клодина, — сказал он. — Должен признаться, не всегда очень приятном. Мы должны сохранить нашу страну процветающей. Мы должны служить ее интересам, и, когда появляются змеи, мы душим и убиваем их. Вот так, Клодина. Это величайшая удача, что ты заметила его в «Бенбоу». Тебе удалось узнать Бланшара.

Это помогло нам узнать, что он в Лондоне, и, когда пришел Альберик, это тоже было большой удачей.

— Для тебя, — сказала я. — Для него — смертью.

— О, дорогая, ты стала сентиментальной. Альберик играл со смертью. Он знал это и не был очень удивлен, попав в ее объятия. — Он нежно поцеловал меня. — С Альбериком покончено, но мы должны быть осторожны. А его съедят рыбы.

— О, пожалуйста, не говори так о человеке.

— Бедная маленькая Клодина, боюсь, ты попала в грубую компанию. Не волнуйся. Эти дни ты была с нами. Ты хорошо перенесла путешествие. Я горжусь тобой. Теперь давай подумаем, что нам делать.

Мы должны вернуться домой. Сомневаюсь, чтобы Графтер был там. Думаю, что Альберик предупредил его. Какие же бумаги он взял с собой? Теперь они на дне океана. Никто не должен об этом знать, Клодина. Запомни, тебе ничего не известно об Альберике. Он пропал, и, может быть, его сочтут погибшим. Что касается Билли Графтера, если мы его не поймаем, то пусть думают, что он уехал с Альбериком. Но будем надеяться, что он все еще дома. Не надо говорить правду домашним. Чем меньше известно, тем лучше.

— Я ничего не скажу, — сказала я.

— Это правильно. Я должен вернуться в Лондон.

— Сразу же?

— Да, то, что Бланшар в Лондоне, опасно. Он один из зачинщиков французской революции. Можешь догадаться, что он затевает здесь.

— Но революция закончена. Республику признали многие страны.

— Франция все еще хочет, чтобы мы плясали под ее дудку. Мы враги, помни. Мы фактически в состоянии войны. Я должен выехать в Лондон завтра ранним утром. Они все еще ищут Альберика. Клодина, ты должна взять себя в руки. Веди себя так, будто ничего не произошло. Ты поняла?

— Поняла.

— Забудь все свои сентиментальные представления. Альберик мог быть хорошим мальчиком, но он — шпион, работающий против нашей страны, и получил по заслугам. Помни это. Он сделал бы то же самое со мной, если бы имел эту возможность. Все зависит от удачи.

— Я понимаю.

— Хорошо.

Теперь я уверен, что он мертв. Мы можем спокойно ехать.

Да и лодки я не вижу.

О, обломок там, это не часть лодки? Похоже, что это так. Теперь, Клодина, ты успокоилась? Мы должны вернуться в Эверсли, а завтра я уеду. Ты должна продолжать жить, как будто ничего не случилось.

Можешь всем рассказывать о королевской свадьбе и как принца пришлось поддерживать, потому что он был пьян. Это рассмешит всех. И не проговорись, что знаешь, где Альберик. Надо, чтобы все думали, что он пропал или утонул. Это лучше всего.