Виктория Холт - Лев-триумфатор

— Я не удивлена, — сказала Хани. — Это рано или поздно случилось бы. Это ребенок Альфонсо.

— Сначала мне показалось, что это ребенок Рэккела.

— Она не могла выносить его после Альфонсо.

— Думаю, что Дженнет может легче перенести любого мужчину, чем отсутствие их.

— Ты часто несправедлива к ней, Кэтрин. Это вряд ли ее вина, что испанский моряк наградил ее ребенком.

— Не думаю, что она слишком противилась.

— Если бы она сопротивлялась, то это ни к чему бы хорошему не привело. Она только подчинилась.

— С большой радостью. Внезапно я стала смеяться:

— Мы все трое, Хани… подумай только! Все беременны. Во всяком случае, не сомневаюсь, что я тоже скоро забеременею. И только я буду иметь ребенка против собственной воли. Что можно чувствовать по отношению к ребенку, появившемуся после изнасилования? Конечно, это было очень вежливое изнасилование. Я не думала, что это так произойдет. — Я смеялась, но вдруг по щекам потекли слезы. — Я плачу, — сказала я. — Впервые. Мне стыдно за себя. Во мне столько ненависти, Хани… к нему и к Джейку Пенлайону. Они виноваты в том, что произошло с нами. Если бы не они, я сейчас была бы дома, в Аббатстве, вместе с моей матерью.

Я закрыла лицо руками, и Хани принялась утешать меня.

— Все произошло наоборот. Мы с Кэри совсем по-иному планировали нашу жизнь. Все должно было быть так прекрасно.

— То, что мы планируем, Кэтрин, редко исполняется.

Ее лицо стало грустным и задумчивым, и я подумала об Эдуарде, ее прекрасном муже, лежащем на булыжниках в крови.

— Что с нами будет? — спросила я.

— Будущее покажет, — ответила Хани. Дженнет вернулась к нам, ее лицо зарумянилось от застенчивости.

Да, она была беременна.

— И, зная это, ты скрывала, — упрекнула я.

— Я не могла заставить себя признаться, — робко произнесла Дженнет.

— Ты скрывала, и тебе пришлось даже расставлять свои платья.

— Это было необходимо, госпожа.

— И ты уже на пятом месяце.

— По правде говоря, на шестом, госпожа. Я прищурилась и посмотрела на нее.

— Как? — удивилась я. — Это произошло еще до отъезда из Англии?

— Повивальная бабка могла ошибиться, госпожа.

— Дженнет, — сказала я, — не могла бы ты пройти в мою спальню? Думаю, что должна сказать тебе кое-что.

Она вышла.

Хани говорила о том, какое это облегчение, что повивальная бабка рядом. Я не прерывала ее, а думала о том, что скажу Дженнет.

Дженнет смущенно смотрела на меня.

— Правду, Дженнет! — сказала я.

— Госпожа, вы все знаете.

Я не была уверена, но сказала:

— Не думай, что сможешь обмануть меня, Дженнет.

— Я знала, что вы откроете, — ответила она огорченно, — Но он был таким мужчиной! Даже не сравнить с Альфонсо…

Я взяла ее за плечи и посмотрела в лицо.

— Продолжай, Дженнет, — скомандовала я.

— Это его ребенок, — прошептала она. — Без сомнения, его. Я надеюсь, что мой сын не будет похож на капитана.

— Капитана Джейка Пенлайона, конечно, — я говорила о нем, как об отвратительной гадине.

— Госпожа, ему нельзя отказать. Он не считается ни с чем. Он хозяин, а кто может сказать «нет» хозяину?

— Конечно, не ты, Дженнет, — сердито сказала я.

— Нет, госпожа. Он посмотрел на меня, и я поняла, что рано или поздно это случится. Я была бессильна, ничего хорошего это не принесло бы, и я решила, что будет, то и будет.

— Также ты поступила и с Альфонсо. Ты никогда не была жертвой насилия, Дженнет. Ты готова была подчиниться, не правда ли?

Она не ответила. И снова я поразилась ее невинному виду, когда она опустила глаза.

— Когда это произошло? — настаивала я. По одной причине я хотела знать все в деталях. Я сказала себе, что ненавижу все произошедшее, но знать я должна все.

— Это было накануне помолвки, госпожа. О, я не виновата. Он сам взял меня… вместо вас.

— Что за ерунду ты говоришь, Дженнет?

— Хорошо, госпожа: после помолвки я пошла в вашу комнату, ведь я слышала, как вы сказали, что проведете ночь с другой госпожой, поскольку боитесь его. Я зашла. Окно было распахнуто настежь, и, когда я открыла дверь, он вышел вперед и схватил меня. Я держала свечу, но она упала и покатилась. Я услышала, что он засмеялся.

Она усмехнулась, и я встряхнула ее, сказав:

— Продолжай.

— Он взял меня за подбородок и грубо поднял мне лицо. Он всегда был груб в таких случаях. Он сказал: «Так это ты? А где же госпожа?» — «Ее здесь нет, хозяин, — ответила я. Она не придет, так как спит у другой госпожи». Он очень разозлился, а я испугалась. Он выругался и проклял вас. Он хотел вас, госпожа, и был взбешен, поскольку решил, услышав мои шаги, что это идете вы.

Я громко засмеялась:

— Он был обманут, не правда ли?

— Он так подумал. И он разозлился. Я сказала, что пойду и предупрежу вас, что он здесь, но он ответил: «Ты глупышка, неужели ты думаешь, что она придет?» Мне показалось, что он решил пойти к вам. Но даже он не мог сделать это в доме у соседа, ведь верно? Тогда он заставил меня остаться и сказал: «Поверим, Дженнет. Ты будешь хозяйкой сегодня ночью». И тогда это произошло, госпожа. Я ничего не могла поделать. Подобное случилось со мной впервые.

— В моей постели!

— Я хотела все привести в порядок, госпожа. Но времени было очень мало. Он ушел на заре, а я заснула. Госпожа, это была такая ночь… а когда я встала, было уже поздно, и я пошла в свою комнату привести себя в порядок… Я вернулась прибрать комнату и постель и…

— Это была твоя победа, Дженнет.

— О чем вы, госпожа?

— Поэтому он и оставил тебя с ребенком. Она снова стала робкой.

— Это случалось еще не раз. Он приходил и приказывал мне приходить в Лайон-корт — И ты, конечно же, приходила.

— Я не могла перечить ему.

— Дженнет, — сказала я. — Ты лживая служанка. Ты обманула меня во второй раз.

— Я не хотела, госпожа. Это было не по моей воле — От него ты перешла к Альфонсо, и я могу поручиться, что ты уже залезла в постель к кому-нибудь и здесь!

— В конюшне, госпожа. Один из слуг.

— Избавь меня от отвратительных подробностей. — Я продолжала думать о Джейке Пенлайоне, ожидавшем в комнате и овладевшем Дженнет вместо меня Как это было похоже на мои отношения с Фелипе Гонсалесом, внушившим себе, что женщина, к которой он ходит каждую ночь, это Изабелла, а не я. — И тебе не пришло на ум, что из-за тебя, из-за твоей похоти ты можешь подарить миру несчастного младенца?

— Да, это так, госпожа, но у господина Пенлайона было много таких, как я, и он позаботился о них. Он всех устроил на хорошие места, и я сказала себе: «У меня все будет так же с капитаном Джейком».

— Ты ошиблась.

— Все изменилось, госпожа. Кто мог подумать, что мы окажемся за морями, в этом месте? Кто мог предвидеть это?

Она стояла передо мной, жалкая, хотя глаза ее светились от воспоминаний о связи с этим мужчиной Я не понимала, как могла не заметить, что она беременна, — это было так очевидно.