Виктория Холт - Мы встретимся вновь

Но мне нужен был Джеймс, потому что он изменил меня и мою жизнь. Нянюшка Крэбтри как-то сказала Виолетте (а та передала мне), что когда я входила в комнату, то казалось, будто солнце прорывается сквозь облака. «Происходящее не очень-то сильно угнетает ее. И она заставляет и вас воспринимать жизнь легче».

Да, я нашла хоть немного счастья в сумятице тех дней. Я прощала себя. Я вообще умею находить оправдание своим поступкам.

Вот так я жила в то время, словно мотылек, танцующий возле пламени и не думающий о том, что можно обжечь крылья.

Помещения в Трегарленде были подготовлены для приема раненых, и две семьи стали еще ближе. Мы постоянно общались.

— Какой великолепный итог, — сказала Виолетта. — Особенно если вспомнить старую вражду между семьями.

— О, теперь она изгнана полностью, благодаря тебе и…

Какой же безответственной дурочкой я была! Ведь я хотела сказать, «благодаря тебе и Джоуэну», хотя лишнее напоминание о нем только причиняло ей боль.

Я быстро проговорила:

— Мы занимаемся вполне достойным делом.

— Надеюсь, — согласилась она.

Дел у нас в связи с прибытием раненых в Трегарленд значительно прибавилось, но я все же находила время бывать на Риверсайд под тем предлогом, что мне нужно по делам сходить в город. И если я задерживалась, никто особенно не обращал на это внимания.

Джеймс дал мне ключ от дома.

— Так удобнее, — объяснил он, — если не будет ни меня, ни Джо. Мы можем оставлять записки.

Наступил октябрь, дни становились заметно короче. Наступил сезон штормов.

Однажды утром я спустилась вниз. Виолетта и Гретхен уже сидели за столом. Во время нашего разговора служанка принесла почту: три письма от нашей мамы, по письму каждой. В школе мы с Виолеттой часто посмеивались над ней, поскольку письма была почти одинаковы, и только потом я поняла, что это еще больше сближало нас.

Гретхен прочитала письмо и радостно взглянула на нас:

— Прекрасные новости. Эдварда перевели в Хэмпшир. Ваша мама пишет, что мне нужно вернуться в Кэддингтон, это не так далеко от его места службы. Она пишет: «Мы хотим, чтобы вы с Хильдегардой вернулись и жили у нас. Мы будем просто рады видеть ребенка в нашем доме».

— Хорошие новости, — сказала я.

— Эдвард давно уже не видел дочь, — добавила Гретхен с мечтательной улыбкой и вдруг растерянно спросила: — А как же моя работа здесь…

— Найдется что делать и там, — заверила ее Виолетта. — А ты, Дорабелла, как думаешь?

Я согласно кивнула головой:

— Наша задача, чтобы наши воины были благоустроены. А если один из них будет жить плохо? И только потому, что его жена и ребенок находятся где-то вдалеке.

Гретхен рассмеялась, не в силах скрыть своей радости.

Мы оставили Гретхен дома, дав ей возможность собраться, а сами отправились к миссис Джермин, чтобы сообщить ей об отъезде Гретхен и найти ей замену.

По дороге Виолетта спросила:

— Полагаю, твое письмо похоже на мое?

— Ну конечно. Мы же писали маме, что у Гретхен некоторые неприятности, и она думает, что ей лучше уехать.

— Она права. Гретхен очень расстраивалась из-за недоверия к ней некоторых людей. Случись что-нибудь, подозревали бы ее.

— Но такие люди могут оказаться везде.

— Да, но рядом будет Эдвард. Он воин и даже герой, который вернулся из Дюнкерка, да и родители — образец патриотизма.

Нянюшка Крэбтри очень опечалилась, ей жаль было расставаться с Хильдегардой: и Тристану теперь некого будет ставить в пример, ведь Хильдегард была очень хорошей маленькой девочкой.

Через несколько дней после отъезда Гретхен нянюшка заявила:

— Только и делаю, что вожусь с утра до вечера с его лордством! А Чарли и Берт, — она прищелкнула языком и возвела очи к небу, призывая высшие силы помочь ей в ее страданиях, — гоняются на этих проклятых велосипедах! Боже ты мой! Они сводят меня с ума. Нет, дайте мне маленьких девочек!

— Насколько я помню, нянюшка, — сказала я, — у тебя были две девчушки, которые вовсе не казались тебе ангелочками.

— Говори только о себе, — ее глаза сверкнули. — Ты всегда была дерзкой, то есть характер у тебя с перчиком.

Тристан скучал без Хильдегарды и как-то сказал мне:

— Хочу Хильгар.

— Но у тебя же есть мамочка.

Он внезапно улыбнулся и обнял меня. Я подняла его на руки, и малыш чмокнул меня в щеку.

— Мамочка есть, — с явным удовлетворением произнес он. Я прижала его к себе. Мой маленький ангелочек. Он любит меня. Он забыл, как я бросила его когда-то.

Мой дорогой мальчик, я сделаю для тебя все.

Когда теперь я оглядываюсь назад, те годы кажутся мне светлым пятном среди мрака, охватившего мир.

Тристан любил меня. А что может сравниться с невинной детской верой в то, что мама сделает все так, как нужно?

Даже я, не очень хорошая мать, не могла не радоваться этому и поклялась, что никогда больше не принесу ему горя и всегда буду с ним.

Итак, у меня теперь были Тристан, Виолетта, родители и… Джеймс Брент.

Да, тяжелое, но хорошее было время.

Закончив в очередной раз хозяйственные дела в Полдауне, я поспешила на Риверсайд. По всей вероятности, Джеймс был дома.

Однако коттедж был пуст, и я, написав записку, направилась обратно к машине, когда увидела, как подъехал автомобиль, принадлежащий усадьбе Джерминов. За рулем сидела Симона.

Она улыбнулась:

— Что, твоего дорогого нет дома?

— Нет.

— Какая жалость! — с шутливым сожалением пробормотала она по-французски. — Значит, ты свободна? Может быть, сходим в кафе? Минут тридцать, двадцать, пятнадцать?

— Пожалуй.

Мы поехали в Ист-Полдаун, в маленькое кафе с видом на море. Хозяйка, миссис Илтон, подошла к столику, чтобы принять заказ:

— Как дела, дорогие? По чашечке кофе?

— Да, пожалуйста, миссис Илтон.

— Значит, заработанный отдых. Вы, юные леди, выполняете благородную работу. Вам стоило бы знать, что говорят о вас раненые мальчики. Они называют вас ангелами милосердия.

Я рассмеялась:

— Так я похожа на ангела?

— По правде говоря, я всегда думала, что в вас есть что-то от дьявола, миссис Трегарленд. А что касается вас, мамзель, прибывшая в лодке, в вас тоже что-то есть.

Мы рассмеялись, и она ушла за кофе…

— Хорошо здесь, — Симона мечтательно поглядела на меня.

— Да, если они примут тебя, — ответила я, думая о Гретхен.

Она поняла, что я имела в виду, — Симона все схватывала на лету.

— Хорошо, что Эдвард будет часто навещать ее, — сказала я. — Оставаться здесь ей было бы трудно.

— Да, с ее национальностью здесь вообще не сладко. А как дела у вас с капитаном?

— Хорошо, как только это может быть в такое время.

— Как я понимаю, он дал тебе ключ от коттеджа? — Да. Я могу прийти туда когда хочу и, если его нет, оставить записку или подождать в доме.