Ханна Хауэлл - Серебряное пламя

Шайн Катриона пожала плечами.

– Я ждала шесть лет. Чего-чего, а терпения мне хватает.

– Иногда, – хмыкнул Фартинг и, не обращая внимания на ее недовольную гримасу, повернулся к отцу: – Куда же ты направляешься?

– В Данкойл. Отсюда полдня пути.

– Вот как? И какова цель этого путешествия?

– Да вот ищу мужа для своей племянницы, Марго Делакросс. Вряд ли ты ее помнишь, она была совсем малышкой, когда ты жил вместе с нами. Но ничего, завтра познакомитесь. Сейчас она спит, утомленная дорогой.

– Она еще не помолвлена?

– Была помолвлена, сынок, но чума забрала ее жениха. Жаль, они любили друг друга. У нее небольшое приданое, но парень, которого я имею на примете, – незаконнорожденный. Это ограничивает его выбор, хотя, по слухам, он богат и красив. У его отца несколько законных сыновей.

– А что, девушка некрасива? – поинтересовалась Шайн Катриона.

– Да нет, все при ней, но представления о красоте у каждого свои, девочка. Так уж повелось, что невест всегда больше, чем подходящих женихов. Поэтому бедная, но вполне миловидная девушка может остаться невостребованной. Я готов изъездить всю страну вдоль и поперек, лишь бы не допустить этого. Марго – хорошая девушка, более того, она единственная, кто остался от семьи моей жены, которая и до чумы была немногочисленной.

– Кому ты хочешь ее сосватать?

– Незаконному сыну рыжего Логана. Это могущественный клан, который неплохо иметь в союзниках. Я был бы рад, если бы Марго вышла замуж за одного из них.

– Что-то терзает парня, Уильям.

Уильям Логан улыбнулся, глядя на свою миниатюрную супругу, беспокойно расхаживающую по гостиной.

– Может, у него просто плохое настроение?

– Нет, он в таком состоянии с тех пор, как съездил на ярмарку. Не мог бы ты выяснить, в чем дело? Наши гости вот-вот приедут.

Чмокнув жену в лоб, лорд Уильям направился к выходу.

– Я поговорю с Гэмелом, но ничего не обещаю. Наш сын никогда не был скрытным, однако предпочитает не говорить о том, что тревожит его сейчас. Захочет ли он делиться со мной своими проблемами?

Он нашел сына в большом зале Данкойла. Гэмел сидел в кресле у одного из больших окон, занятый созерцанием вещицы, похожей на медальон, которую вертел в руке. Глядя на него, лорд Уильям вынужден был признать, что его жена права, настаивая на том, чтобы он поговорил с сыном. Гэмел пребывал в слишком мрачном настроении, чтобы должным образом встретить свою предполагаемую невесту.

– Гэмел? – Лорда Уильяма поразило отчаяние, которое он увидел в глазах сына. – Что тебя мучает? Поделись с отцом, сынок.

Гэмел снова уставился на медальон, единственную вещь, которая осталась у него от Шайн Катрионы, не считая воспоминаний. Что он мог ответить отцу? Боль, которую он ощутил три дня назад, когда, проснувшись, обнаружил, что она исчезла, до сих пор не давала ему покоя. Он пытался понять девушку, найти ей оправдания, но мог думать только о том, что она его покинула.

– Что меня мучит? – печально повторил он. – Утрата всего, что я искал и, казалось бы, нашел.

– А ты уверен, что оно тебе действительно принадлежало?

– Да, но у меня не было времени, совсем не было. Всего лишь одна ночь. На рассвете она покинула меня.

– Почему? Девушка не ответила тебе взаимностью?

– Ответила. Она призналась, что принадлежит мне. Но много лет назад она дала клятву и намерена ее сдержать. Это связано с каким-то преступлением, которое требует возмездия, и украденным наследством, которое нужно вернуть. Странная история.

– У меня достаточно времени и терпения, чтобы выслушать ее, сынок.

– Признаться, я сыграл во всем этом деле не слишком благовидную роль.

– Все мы совершаем в молодости поступки, которые не делают нам чести. Особенно когда это касается женщин. – Лорд Уильям сел поближе к сыну. – Когда мужчину захватывает страсть, он перестает соображать, что делает.

– Это и вправду было какое-то безумие. – Гэмел покачал головой, вспоминая, что он творил. – Клянусь, я пропал, как только увидел ее, хотя считалось, что она замужем за другим, кстати, хорошим человеком.

– Вот этого твоей матери лучше не знать.

Несмотря на мрачное настроение, Гэмел слабо улыбнулся. Нежная и любящая Эдина обладала горячим нравом и, как порядочная женщина, глубоко верившая в святость брака, никогда бы не одобрила супружескую измену.

– Не волнуйся, отец. Все оказалось обманом. Они даже не были любовниками.

– Тогда зачем им понадобилось лгать?

– В надежде отвадить мужчин, которые возжелают ее.

– Так она красива?

– Необыкновенно. Невысокая, изящная, с золотистой кожей, характерной для темноволосых женщин, но с гривой серебристых локонов, доходящих ей до колен. А какие у нее глаза. – Гэмел покачал головой. – Огромные, цвета фиалки.

– Действительно красавица. А ты уверен, что она не жена и не любовница того мужчины?

– Да. Одна из девиц, прислуживавших в гостинице, рассказала Лигульфу, что они не женаты и даже не любовники, а просто изображают из себя семейную пару, чтобы избежать лишних проблем. Их там хорошо знают. К тому же она оказалась девственницей. Магнус, мужчина, с которым она живет, в свое время получил ранение, не позволяющее ему наслаждаться женскими прелестями.

Гэмел поморщился.

– Когда она рассказала мне об этом, я только обрадовался. Но теперь сожалею. Хотя Магнус – фокусник, не гнушающийся чужих кошельков, он неплохой парень. Я сознавал это даже в те мгновения, когда готов был пронзить его мечом за то, что он касался Шайн Катрионы. Боюсь, моя ревность не стала меньше даже теперь, когда я знаю правду об их отношениях.

– Если она так преданна ему, как тебе удалось добиться желаемого?

Гэмел рассказал отцу, что он сделал, и не удивился, увидев, что тот нахмурился.

– По крайней мере я могу утверждать, что не изнасиловал девушку. Пламя, которое горело во мне, сжигало и ее тоже. Что, впрочем, не помешало ей оставить меня. Почему? Не могу понять.

– Она ничего не объяснила, не назвала никаких причин?

– Нет. Она вообще мне ничего не сказала. Просто пошла к Лигульфу, выскользнув из моей постели, едва рассвело, и изложила ему свои мотивы. По ее словам, она должна исправить чудовищную несправедливость. «Есть достояние, – сказала она, – которое я должна вернуть, и подлые убийства, за которые я должна отомстить. Мое наследство запятнано кровью и предательством, и я намерена стереть эти пятна». Она поклялась в этом шесть лет назад. И еще она сказала, что не позволит ничему и никому отвлечь ее от этой цели. Ни мне, ни даже ее драгоценному Магнусу.

– Такие речи скорее пристали галантному рыцарю. Странно слышать их от подружки фокусника.

– Вот именно. А что ты скажешь об этом? – Он протянул отцу медальон. – Она поклялась, что не украла его, и мы с Лигульфом склонны ей верить. Но тогда как он ей достался? У подружки фокусника не может быть такой ценной вещи.