Сюзанна Баркли - Львиное сердце

Нежная улыбка появилась на материнских губах, оживив ее изможденное лицо с остатками былой прелести, и стало видно, какой красавицей она была до того, как Эаммон Сатерленд пренебрег ею, разбив тем самым ей сердце.

– Жизнь в Пиблсе [4]была совсем другая. Люди мягче, и земля с зелеными холмами, а не скалистая, как на севере. Но нигде нет совершенства: там тоже слово мужчины – закон, – с горечью, опечалившей Меган, добавила она.

Меган вспомнила прежнюю приятную жизнь в Кертхилле, когда отец был добродушно-веселый и смешливый, а не теперешний капризный отшельник, отдающий противоречивые приказания. Но все это было раньше, до несчастного случая, сделавшего Меган калекой и стоившего жизни ее единственному брату. Теперь настали плохие времена. Если бы Эван был жив, то все могло бы быть иначе. Отец не переменился бы настолько, и Лайон не умер бы, а Сьюзан не пришлось бы скрываться в горах, опасаясь за свою жизнь.

Это моя вина, что Эван мертв, подумала Меган и вздрогнула от этой мысли.

– Не мучь себя, дорогая. Вспомни, что говорил Лайон о своем брате: это умный и сострадательный человек.

С глазами словно осколки льда. Меган снова вздрогнула.

– Он бросился мне на помощь во дворе замка, – сказала она, а про себя подумала: вначале его позабавили ее куклы. Такой человек не может быть совсем плохим. Так или иначе, но ей придется победить его холодность.

Леди Мэри вздохнула.

– Хотя у тебя и не было к этому призвания, лучше бы ты постриглась в монахини, как я советовала. Лучше уйти в монастырь, чем стать рабыней мужчины.

– Я очень рада, что выхожу замуж за лорда Росса, – с напускной веселостью сказала Меган, взяв за руку свою мать, которая стольким пожертвовала ради детей. Ощутит ли она такую же всепоглощающую любовь к своим детям, которых надеялась иметь? – Я стану ему хорошей женой. Если он этого захочет, – тихо прибавила она.

– У него нет другого выбора, он обязан жениться на тебе.

– Мне надо, чтобы он сам захотел взять меня в жены. – Мать нахмурилась, и Меган торопливо продолжила: – Это началось, когда мы в первый раз встретили Лайона и он рассказал о своей семье. Я… почувствовала тогда, что влюбляюсь в лорда Росса. А когда я увидела его…

– О, Мегги!

– Он выглядел именно таким, каким я его представляла, – сказала Меган, вся уйдя в воспоминания об их первой встрече. – Самый сильный, самый красивый рыцарь во всем мире. И у него самые синие на свете глаза.

Мать на это лишь хмыкнула.

– Он примет твою любовь и раздавит ее. Он разобьет твое сердце и развеет надежды.

Меган молча взглянула на взволнованное материнское лицо, затем проговорила:

– Мне очень жаль, что отец обидел вас, мама. До смерти Эвана он был хорошим человеком.

– Я тоже скорблю об Эване, но даже смерть сына не может оправдать то, что твой отец сделал со мной – поселил свою любовницу в моем собственном доме, – с горечью сказала она. – Или то, как он отвернулся от всех дел и забот клана Сатерлендов.

– Возможно, он и не появляется так часто среди людей, как следовало бы, но организованная им торговля дала нашему клану работу и прибыль, а это намного больше, чем мы получили бы, только рыбача, – заступилась за отца Меган.

– Разве эта прибыль достается работящим членам клана? Или идет на починку замка? Нет.

Меган примирительно похлопала мать по руке. Мама просто не видит ничего в жизни, кроме кухни и своих лечебных трав. Меган же считала своим долгом заполнить брешь, образовавшуюся после смерти Эвана и из-за нездоровья отца. Она часто бывала в селении, прислушиваясь к разговорам горожан и рыбаков об их делах, давала советы или разрешала споры, когда могла.

– Отец объяснил, что сейчас большую часть денег надо тратить на закупку новых товаров.

– Это Арчи объяснил. Эаммон же не может оставить Филис даже ненадолго, чтобы объяснить собственным родичам, почему они так бедны. Ты только взгляни на зал. – Мать жестом показала на мрачное помещение, заполненное горластыми мужчинами. – Я потратила годы, чтобы превратить Кертхилл в красивый дом, такой же, как тот, где я провела детство, но, когда нет лэрда, поддерживающего порядок, его необузданные воины, словно дикари, разрушают все вокруг.

Меган вздохнула. Что на это скажешь?

– Я проклинаю тот день, когда Комин Макдоннел привез сюда Филис.

– Это не его вина. Я просила привезти искусную целительницу из Эдинбурга, чтобы она помогла тебе после несчастного случая. Никому и в голову не могло прийти, что Филис залезет в постель к моему Эаммону.

И это произошло, когда мать ночи напролет сидела около нее, подумала Меган и вся сжалась от угрызений совести. И тем не менее если бы она поддерживала отношения с Филис, то расспросила бы ее, как надо обольщать мужчину. Маленькая рыжеволосая особа явно была весьма сведуща в этом.

– Меган, что ты задумала? – резко спросила мать.

– Ничего, мама.

– Я знаю этот твой взгляд. Когда ребенком ты замышляла какую-нибудь проделку, то глядела точно также.

Меган вздохнула. Она умело скрывала свои мысли, но мать иногда могла их прочесть.

– Я думала о том, как соблазнить лорда Росса, – на этот раз честно ответила она.

– Меган! Ты вспомни, что произошло с несчастной Сьюзан.

Она помнила. Ее сестре пришлось в страхе бежать из дома, спасаясь от позора и сохраняя свою тайну. Чтобы помочь Сьюзан, Меган был необходим отряд солдат под командованием рыцаря, которому бы она абсолютно доверяла.

– Я не собираюсь заходить так далеко, – ответила Меган. Ей хотелось всего лишь, чтобы он привязался к ней, женился с охотой и помог ее семье.

– С мужчинами не легко справиться, когда дело доходит до этого, – сурово сказала мать. – Стоит им почувствовать вожделение, как они берут то, что хотят, и исчезают, не попрощавшись.

– Похоже, что Росс более склонен отвергнуть меня, чем взять силой.

Мать облегченно вздохнула, но лишь потому, что она просто не представляла себе, насколько твердо решила Меган преуспеть в обольщении Росса. Она была готова на все, но не знала, что предпринять. Если бы нужно было выбрать необходимую траву для больного или придумать интересную сказку, чтобы развлечь слушателей, она со свойственной ей энергией и умением занялась бы этим, но теперь…

Меган одернула юбку красного платья. Оно было скроено уже обычного, но не настолько обтягивало фигуру, чтобы его можно было сравнить с платьями шлюх из трактира в деревне. Все же платье выглядело достаточно соблазнительным, чтобы возбудить интерес Росса. Она никогда не пыталась бороться с тем, что невозможно было изменить, но теперь мысль бросить вызов его холодной ненависти повергла Меган в дрожь, несмотря на то что в зале было тепло.