Кимберли Логан - Соблазненная грехом

– Ну конечно.

– Ты была в доме в ночь убийства Элиз?

Долгое время леди Оливия молча смотрела на брата, ни единым движением не выдавая своих чувств.

– Я не понимаю, – наконец произнесла она сдержанно, – с какой стати тебе взбрело в голову задавать мне подобные вопросы? Ты прекрасно знаешь, что меня там не было.

Несмотря на то, что им руководили лучшие побуждения, Ройс был не в силах оставаться безмолвным. Чуть приблизившись к леди Оливии, он произнес:

– Леди Эйми вспомнила еще кое-что из событий того вечера. Она говорит, что за стеклянной дверью гостиной видела именно вас.

Что-то промелькнуло в глубине холодных глаз Оливии, и спустя мгновение она нервно хохотнула:

– Какая нелепость. Это абсолютная нелепость!

– Разве?

– Да, именно так! Девочка не знает, что говорит.

От высокомерного тона леди Оливии Ройса бросило в дрожь. Он всегда с трудом выносил презрительное отношение этой мстительной гарпии к Эйми, и многого не требовалось, чтобы виконт утратил последние капли терпения.

– Тем не менее ваша племянница уверяет, что вы там были. Она отчетливо вспомнила вас.

– В таком случае скажу, что она лжет. – Оливия бросила на Ройса злобный взгляд, а затем повернулась к брату: – Филипп, пожалуйста. Ты же знаешь, в ту ночь я не могла там быть. Вместе с тобой и Элиз я была на балу у Брайервудов, а затем, вернувшись в поместье, отправилась спать.

– И все-таки ты могла быть там той ночью, Оливия. – Маркиз взглянул на сестру, лицо его исказилось от боли. – Усадьба Олбрайтов всего лишь в часе езды от Лондона. И несмотря на то, что мне крайне не хочется допускать и мысли о твоей причастности к убийству Элиз, я не могу не верить и своей дочери. Слава Богу, к ней возвращается память. Разбросанные фрагменты начинают складываться в единую картину.

Оливия прищурилась:

– Ты и в самом деле считаешь меня причастной к убийству?

– Неужели ты думаешь, мне хочется верить, что моя родная сестра способна на подобное коварство? Но Эйми незачем врать, когда дело касается подобных вещей, и каждый из нас знает, как сильно ты ненавидела Элиз.

– У меня на то были причины! – Вскочив с кресла, леди Оливия побагровела от ярости. – С той минуты как эта женщина вошла в нашу жизнь, она разрушила все, что у нас было! Я была счастлива, была влюблена, а она отобрала у меня все. – Из ее горла вырвался едва слышный приглушенный всхлип. – Она забрала Хоксли.

И вдруг все сложилось воедино – Ройс все понял. Обрывки разговора с Эйми о тете Оливии в вечер, когда в доме Хоксли был устроен прием, потихоньку всплывали в его памяти. Не в силах сдержать изумление, Стоунхерст посмотрел на Оливию:

– Покойный лорд Хоксли предал вас.

Неожиданное открытие словно громом поразило всех присутствующих. Лорд Олбрайт изумленно ахнул и отшатнулся. И даже Толливер побледнел. Но Оливия, в чьих глазах читался блеск безумия, словно не замечая их реакции, уставилась на Ройса.

– Да! – со злостью выпалила она. – Это был Хоксли. Он сказал, что семья не одобряет брак Филиппа, и поэтому мы не можем быть помолвлены. Но через несколько лет он сам влюбился в эту женщину. Выходит, наши отношения никогда не имели для него особого значения. Я не вынесла этого. Видеть их вместе, видеть, как они разговаривают, смеются, перешептываются по углам, было невыносимо. Так что в тот вечер после бала у Брайервудов я решила поговорить с ним, расставив все точки над i.

Маркиз медленно опустился на стул, ни на секунду не сводя глаз с сестры.

– И? – едва слышно подтолкнул он ее.

– И он заверил, что никаких романтических отношений между ними не было. Что слухи об их романе были лживыми, а он всегда любил меня. – Оливия неестественно пожала плечами. – Я не поверила ему. И когда нашла записку, уже не могла сомневаться в том, что я была права.

– Какую записку? – спросил Толливер, подавшись вперед и пристально глядя на Оливию.

– Записку, в которой Элиз просила о встрече в ее доме после полуночи. Она выпала у Хоксли из кармана перед тем, как он отправился на бал. Естественно, в тот момент я не подозревала, что эту фальшивую записку подкинул Страттон. – Неожиданно Оливия резко развернулась и оказалась лицом к лицу с братом: – Вот как все было: я признаю, да, я была в твоем доме той ночью, но никоим образом не завязана в убийстве твоей жены. Я ждала в саду, когда приедет Хоксли, в надежде застать его с Элиз. Но, увидев лорда Страттона, я просто не знала, что и думать. А потом он достал оружие.

Бледность не сходила с лица лорда Олбрайта, потрясенный, он покачал головой.

– Ты была свидетелем, – едва слышно проговорил он, на лице застыло выражение ошеломленного неверия. – Ты все это видела. С самого начала знала, что лорд Страттон убил Элиз, что Хоксли был невиновен, и все же продолжала молчать.

– Оба были мертвы. Что изменилось бы, объяви я, что всему была свидетелем? Это не вернуло бы им жизнь.

– Боже мой! Оливия, ты позволила истинному убийце уйти безнаказанным! Ты бездействовала и со стороны наблюдала, как честного человека годами поливали грязью.

–. Он заслужил это! – прошипела леди Оливия, дерзко вздернув вверх подбородок. Ее холодные глаза по-прежнему не выражали ни капли сожаления, – За ту боль, что причинил мне. За мое разбитое сердце. Он заслужил, чтобы ему отплатили той же монетой.

Ройс молча наблюдал за происходящим и чувствовал, как у него внутри все закипает. Не выдержав, он вмешался.

– А как насчет Эйми, миледи? – спросил он нарочито мягким, таящим в себе опасность тоном. – Она тоже заслужила все это? – Медленно Ройс подошел к леди Оливии, его переполняла ненависть, каждый мускул его тела дрожал от ярости. – Годами ваша племянница страдала из-за того, что увидела в ту ночь, из-за того, что не может вспомнить детали, а вы молчали и бездействовали. Наблюдали за ее страданиями, в то время как могли помочь.

– Неправда…

– Правда! – рявкнул Ройс. Плотину прорвало, наконец-то он мог высказать этой женщине все, что у него накопилось. – Но вас это не волновало, разве не так? Вам нравилось наблюдать за тем, как она страдает. Вам нравилось критиковать ее, издеваться над ней, потому что таким способом вы наказывали ее. Это был ваш способ выместить на ней зло. Вы отыгрывались на Эйми за ее мать. Не так ли? Это была ваша месть.

– Да как ты смеешь! – со злостью выпалила Оливия, переполненная возмущением. Она демонстративно повернулась к Ройсу спиной и подошла к брату: – Почему бы тебе не прислушаться к моим словам, Филипп? К чему напрасно беспокоиться? Ты продолжаешь копаться в прошлом, расследуя то, что лучше оставить позади и никогда об этом не вспоминать. Почему никто не выбросит из головы это происшествие?! Вот и герцог Мейтленд недавно изводил меня расспросами. Он вдруг с чего-то начал интересоваться Эйми, спрашивать о событиях той ночи. Ему-то какое дело? И ты еще подозреваешь меня, это оскорбительно, и в конце концов, я…