Карен Монинг - Темный горец

Подойдя размашистым шагом к наружной двери офиса, он быстро закрыл её на замок. Прежде чем закрыть жалюзи, он выглянул на скользкую от дождя улицу. За исключением грязного, уличного кота, шумно дерущегося за ошмётки мусора из ближайшего мусорного контейнера, район был пустынным, уличные фонари, включаясь, гудели. Проведя так много времени в обветшалом Здании Белту на улице Морган в убогом квартале предместий Лондона, Саймон чувствовал себя здесь как дома в большей степени, чем в элегантном городском особняке, в котором его жена перестала ожидать его к ужину двадцать лет назад.

Земля, на которой стояло здание Белту, принадлежала Друидской секте Драгаров уже столетия. Сооружённое над древними лабиринтообразными криптами, оно служило им штабом почти уже тысячелетие под различными воплощениями. Будучи некогда аптекой, затем книжным магазином, специализирующимся на редких книгах, потом мясной лавкой, однажды даже борделем, оно сейчас приютило маленький печатный бизнесс, который издавал небольшие объявления, и не было никакого бумажного следа, соединяющего его с влиятельной Тритон-Корпорацией.

Их членами была высокопоставленная элита общества, многие состояли в правительстве, ещё большая часть - в верхних эшелонах огромных холдинговых кампаний. Они были богатыми, учёными людьми с безупречной генеалогией.

И они будут в ярости, если узнают, что он потерял связь с Тревором. Несмотря на то, что Саймон был Мастером Ордена, он был однако обязан отчитываться. И самым тщательным образом в это важное время. Его последователи отдавали так много денег и времени в обмен на не меньшее, чем обещание абсолютного могущества. Они все обладали в некоторой степени беспощадным нравом, который выплывет наружу, стоит им подумать, что он был не способен контролировать своих подчинённых.

Выключив свет, он механически двинулся по затемнённому офису. Он отодвинул картину, водружённую на одну из многих углубленных деревянных панелей стены и набрал ряд цифр. Он вернул на место картину, и панель плавно поднялась вверх позади его стола, он открыл вторую дверь и шагнул в узкий проход.

Несколько минут и несколько дополнительных сложных кодов, и он вошёл в коридор, который скосился резко вниз, где переходил в крутой спуск обветшалой лестницы. Когда он достиг низа, он свернул и преодолел следующий пролёт, потом третий, затем ускорил шаг, проходя сквозь лабиринт тускло освещённых, сырых тоннелей.

Он должен был послать кого-нибудь в Инвернесс, чтобы узнать, был ли Тревор взят живьём. И если так - убрать его. Для этого потребуются самые преданные и приверженные делу люди, какие у него были. Люди, которые никогда не позволят себе быть схваченными живьём. Люди, которые умрут за него, не колеблясь. Самые лучшие люди, какие у него были.

Его сыновья были там, где их можно было почти всегда найти, в электронном сердце их деятельности, отслеживающие многочисленные аспекты их дела. И они были, как всегда, готовы служить.

После завтрака, Дэйгис попросил Нелл взять с собой Хло, чтобы найти для неё подходящий лёгкий плащ для прогулки. Хло с любознательным взглядом, мечущимся туда-сюда, позволила увести себя из главного зала.

После того, как женщины отбыли, Сильвен пытливо изогнул бровь. «Не хочешь ли приступить к текстам, мальчик?»

Дэйгис покачал головой. «Мне нужен этот день. Мне надо показать Хло мой мир, отец. На что он был похож. На что я был похож. Хотя бы на один день». Это не совсем было правдой. Правда была в том, что ночь была адской и утром не стало лучше. Он был неспособен спать, весь взвинченный, с нервами, натянутыми, как тетива лука. Он провёл время до рассвета, фантазируя о Хло и о всех тех способах, которыми он будет соблазнять её. Он едва сохранил свою сдержанную видимость спокойствия во время завтрака. И когда Хло созналась в той битве, которую вела, чтобы удержать свои руки подальше от него, это было всё, что он смог, чтобы не закинуть её на своё плечо и затащить её в свою постель.

Он изучал себя в маленьком зеркале этим утром, пока брился одной рукой, которая дрожала больше, чем было безопасно, когда мужчина держал открытое лезвие у собственной шеи. Он видел в глазах потемневший оттенок карего. Он был почти неделю без женщины. Слишком долго. Чрезмерно долго.

Как долго, размышлял он почти лениво, пока его глаза не превратятся в полностью чёрные? Ещё день, может, два? И что тогда произойдёт? думал он, часть его была напуганной, другая часть - сознающей, что он не был так напуган, как следовало бы.

Вчера вечером в камнях голоса застали его врасплох. Это был первый раз за всё время, когда он услышал, как разговаривали существа внутри него, первый раз за всё время, когда он воспринял их, как отдельных сущностей. Хотя чувствовать их так сильно было ужасно, заставляло его ощущать себя так, словно он задыхался от какой-то стоячей комом в горле гадости, которую он не мог выскрести, это было также и… интригующим.

Части его было любопытно узнать их язык, услышать, о чём они могли говорить. Было тринадцать древних существ внутри него! Что они могли рассказать ему о древней истории? О Туата Дэ Данаан, и на что был похож мир четыре тысячи лет назад? Или на что это было похоже - обладать таким могуществом…

Приглашение к диалогу с ними будет твоим первым шагом через врата ада, прошипела его честь.

Да, он знал это.

Ты не можешь верить ни единой вещи, которую они могли бы рассказать!

И всё же…

Никаких ”всё же” об этом, вскипела его честь. Меня не волнует, кого ты трахнешь сегодня, просто сделай это.

Это задело его немного.

Это будет Хло. Если он пошёл бы к другой женщине - даже если только из уважения к ней, чтобы избавить её от своей зверской нужды - и она узнала бы об этом, она никогда бы не приняла его. И тогда ситуация могла бы сильно ухудшиться и очень быстро. Он боялся, что если он пошёл бы к ней, а она отказала бы ему, он мог бы принудить её. Он не хотел делать этого с Хло. Он не хотел причинять ей боль.

Антитеза его совести насмехалась: И что? Если ей что-то не нравится из того, что ты делаешь, воспользуйся Голосом Силы. Скажи ей забыть то, что ей может не понравиться. Скажи ей, что она обожает тебя, поклоняется тебе. Тебе надо только сказать ей, что она любит, когда ты это так делаешь. Это так легко. Мир может быть всем, чем ты захочешь…

«Дэйгис!», кричал Сильвен, ударяя кулаками по столу перед ним.

Дэйгис дёрнулся и посмотрел на отца.

«Где ты был?», воскликнул Сильвен, выглядя одновременно испуганным и взбешённым.

«Здесь», сказал Дэйгис, тряхнув головой. Тихий шепот, суматоха возникли внутри него. Слабые голоса ворчали.

«Я прокричал твоё имя три раза, а всё, что ты сделал, это взмахнул ресницами», резко сказал Сильвен. «Что ты делал?»