Лаура Гурк - Мечтая о тебе

Натаниэль поднял большой палец вверх, и загруженная доверху повозка тронулась. Некоторое время он смотрел, как она катилась вдоль переулка, а когда исчезла за углом, вернулся на склад.

Через цех сборки, где женщины укладывали в деревянные коробки поезда, сегменты железной дороги, батарейки и листки с инструкцией, Натаниэлю пришлось протискиваться боком. Он видел, как, закрывая коробки, женщины ставили на них штамп с торговой маркой «Чейз – Эллиот той мейкерс». По пути Натаниэль часто останавливался, чтобы похвалить работников или что-то посоветовать им. Он знал, что у них впереди еще много часов работы, и прекрасно понимал, что немного поддержки не помешает.

Им необходимо было до пятницы отправить поезда. Тогда бы Натаниэль мог вздохнуть спокойно. Лучше комплекты будут храниться на складах магазинов – в этом случае все угрозы Эйдриана теряли смысл.

Проходя через цех производства, Чейз иногда останавливался, чтобы посмотреть, как рабочие разрезают листы олова и штампуют из них корпуса локомотивов и вагонов, а также здания вокзалов. И снова он старался говорить комплименты, подбадривая людей советом или шуткой.

Натаниэль подошел к Перси.

Секретарь выглядел взволнованно. Натаниэль остановился возле него, и вдвоем они стали наблюдать, как паяют корпуса локомотивов.

– Все в порядке, Перси? – сквозь шум прокричал Натаниэль.

Секретарь красноречиво посмотрел на Чейза.

– Пока да, – прокричал он в ответ. Натаниэль усмехнулся и еще раз оглядел работающих.

– Мне будет спокойнее, когда вернутся миссис Эллиот и Майкл, – покачав головой, заметил Перси.

– Мне тоже, – хлопнул по плечу Перси Натаниэль. – Я тебя сменю. Уже довольно поздно, и не было ни одного перерыва. Должно быть, все уже проголодались. Почему бы вам не сходить к миссис О'Брайен и не принести сандвичи и воду для работников?

– Хорошо, сэр.

Натаниэль пошел на полуэтаж, откуда открывался более удобный для наблюдения вид.

Прислонившись к перилам, он смотрел, как идет работа, и ждал, когда вернутся Майкл и Мара со встречи с Соломоном Лейбовицем. Ожидание было томительным, но уже через несколько минут Майкл с Марой вошли в здание фабрики. Мара сразу же посмотрела вверх и увидела его, Натаниэля. Хотя между ними было почти тридцать футов, Натаниэль мог поклясться, что она улыбается. Энергично кивнув, Мара помахала ему листом бумаги.

Натаниэль улыбнулся в ответ и поднял вверх большой палец, показывая, что понял. Он почувствовал, как внутри разлилась сладкая теплота, хотя знал, что впереди будут трудности. Очевидно, что Лейбовиц согласился дать деньги. Однако Натаниэля тревожило то, что ему пришлось изменить своему слову. Натаниэль Чейз знал, что Эйдриан теперь будет всячески мешать ему. Однако сожаления о том, что они с Марой сделали, у Натаниэля не было.

Банку «Джослин бразерс» они заплатили в тот же день, и обеспокоенность Натаниэля немного улеглась. Вечером следующего дня мистер Финч принес новости о неудачах Эйдриана. Тогда опасения Натаниэля почти рассеялись. Информация о том, что брачный договор Эйдриана аннулирован, облетела все утренние газеты, и теперь кредиторы одолевали его звонками. Об этом сообщали уже вечерние газеты. Занятые делами на складе, Натаниэль и Мара все статьи так и не прочитали. Однако беглый просмотр «Таймс» дал им общее представление. Итак, Эйдриан обанкротился; все, чем он владел, – конфисковано, а его невеста отбыла в Париж, никак не прокомментировав причину разрыва. Хотя и Натаниэль, и Мара подозревали, с чем был связан разрыв, детали их интересовали мало. Поблагодарив Господа за помощь, они возвратились к работе в тайной надежде, что неприятностям с Эйдрианом пришел конец.

Эйдриан писал и лорду Аштону, и лорду Фицхью, и лорду Северну. В ответных письмах он нашел лишь вежливые сожаления и печальный отказ. Наступали трудные времена. Недавно прошедшая парламентская реформа сильно ограничила возможности жить на проценты, так что многие из прежде состоятельных людей теперь считали деньги. А без их участия Эйдриан был обречен. Он прекрасно понимал это.

В отчаянии он телеграфировал Гонории, однако за нее ответил адвокат – вежливо и холодно. За несколько прошедших дней Эйдриан связался со многими своими знакомыми, но без обязательства жениться на богатой наследнице никто помогать ему не хотел. Эйдриан получал много писем с соболезнованиями, но помощи никто не предлагал. С каждым новым письмом, полным слов соболезнования, у Эйдриана росла жгучая ненависть к Натаниэлю.

Меж тем кредиторы уже начинали конфискацию имущества Эйдриана. Первым, с чего они начали, был особняк в Мейфэре. Эйдриану оставалось лишь стоять и беспомощно смотреть, как представители банка, подобно муравьям, наводняли комнаты. На глазах у хозяина рабочие целыми бригадами заходили в дом и выносили предметы обстановки. Особенно жалко ему было, когда проносили коллекцию произведений искусства. Эйдриан старался не смотреть, но до него доносились выкрики «Продано!» и удары молоточка. Продавали здесь же, на глазах любопытной публики. С каждым ударом молоточка ненависть Эйдриана к Натаниэлю становилась все больше и больше.

Затем настал черед компании «Чейз тойз». С молотка ушло все оборудование, а затем на здании была вывешена табличка «Продается».

Кредиторам не удалось взять лишь фамильное имение в Девоне, хотя все имущество из него все-таки было вынесено. Виллу в Брайтоне забрали, конфисковали все акции и ценные бумаги. С драгоценностями ушло даже кольцо Гонории. Но, пожалуй, главное, чего лишился Эйдриан, – это влиятельность и безупречная репутация.

Еще кредиторам не удалось забрать его гордость я ненависть. Эйдриан сидел на пустой корзине в своем особняке в Мейфэре и рвал в клочки письма, в которых ему предлагалось освободить помещение. Мусор он рассеивал по полу. Кроме пустой корзины у него была ещё опустевшая бутылка виски, которую он держал перевязанной рукой. Газ был отключен, лампы забрали кредиторы, так что Эйдриан сидел в темноте и думал о том, как будет убивать Натаниэля.

Мара и Натаниэль за делами Эйдриана не следили. Они были слишком заняты, решая проблемы, связанные с производством поездов. Сменив банкиров и работая теперь с банком «Каплан и сыновья», Натаниэль с Марой всецело отдавались решению проблем отгрузки. К вечеру пятницы почти все партии были развезены по крупным и мелким магазинам. Оставалась последняя.

Мара поставила коробку на повозку и смотрела, как Натаниэль усаживается на сиденье рядом с Боггсом.

– Через пару часов вернусь, – сказал он.

– Я подожду здесь, на фабрике. Рабочих я уже отпустила, а завтрашний день объявила выходным. Но с оплатой.