Констанс Хевен - Тень любви

– Но почему твоя мать ничего мне не объяснила? Дэниел колебался с ответом.

– Не знаю… До сих пор не знаю. Когда я ее спросил об этом, она только сказала: «У него есть жена и дети». Я не мог понять, почему мама не испытывала к вам ненависти, как я… С того времени я стал вас презирать.

– Я понимаю твои чувства, Дэниел. Понимаю… Они помолчали какое-то время, и потом Уориндер поинтересовался:

– Скажи, Дэниел, а Кейт знает всю эту историю?

– Нет. Она лишь знает, что вы были ответственны за смерть моего отца.

– И из-за этого она меня тоже ненавидит?

– Странно, – медленно начал Дэниел, – но сестра всегда старалась найти всем вашим поступкам какое-либо оправдание…

– И ты никому-никому не рассказывал об этом? Например, во время выборной кампании?

– Считаю, что это незачем. Как бы я ни относился к вам, как бы мне ни хотелось отомстить вам, но рассказать о ваших отношениях с моей матерью – все равно что опозорить ее память. Я никому не говорил…

– Вот это правильно, Дэниел.

Несколько минут Уориндер сидел молча, невидяще глядя на свои сложенные на коленях руки. Дэниел же с нетерпением ждал, что последует дальше. Потом Уориндер посмотрел на молодого человека и твердо сказал:

– Очень важно, что ты пока никому не рассказал этой тайны. Хорошо, что и Кейт ничего не знает, понимаешь?

– Потому что это навредит вашей карьере и репутации? – с ноткой презрения спросил Дэниел.

– Не только поэтому. Если я возьмусь защищать в суде Кейт, я должен быть абсолютно незаинтересованным человеком. Все же будет бесполезно, если станет известно, что я стараюсь спасти от виселицы свою собственную дочь. Ты согласен со мной?

– Да, наверное, вы правы, сэр, – Дэниел уставился на Уориндера, боясь поверить своим ушам. – Значит ли это, что вы собираетесь защищать Кейт? Я не ослышался, мистер Уориндер?

– Да, я буду ее защищать. А тебя это, вижу, удивляет?

– Не знаю, что и сказать, – вдруг начав заикаться, пробормотал Дэниел. – Когда я к вам пришел, то и не смел надеяться. Я пришел от огромного отчаяния…

– А если бы твоя просьба осталась без ответа, ты бы стал меня шантажировать? – Эверард улыбнулся. – Знаешь, Дэниел, скажу тебе откровенно: мое решение было принято еще раньше, поэтому сейчас нам лучше приступить к обсуждению деталей дела. Куда ее отправили дожидаться решения суда?

– В Ньюгейт. Мне позволили увидеться с Кейт в течение всего нескольких минут. Она мало говорила, но я понимаю, что Кейт чувствовала. Их там так много, что ее поместили в общую камеру вместе с ворами, проститутками. Я пытался чего-то потребовать, но меня не стали слушать, – сбивчиво говорил Дэниел, сам еще не до конца веря в то, что Уориндер станет адвокатом его сестры.

– Думаю, и в этом я смогу помочь. По крайней мере, я смогу проследить за тем, чтобы ее держали в приличных условиях и прилично кормили. – Уориндер положил перед собой на столе чистый лист бумаги и взял перо. – А теперь расскажи мне все-все, что случилось, каждую деталь, какой бы незначительной она ни была.

Но не успел Дэниел найти нужные слова, как в дверь кабинета постучали, и вошел Бартон, в руках у него был поднос с двумя чашками.

– Прошу прощения. Леди Кларисса попросила меня принести вам, мистер Уориндер, и вашему молодому гостю кофе.

– Спасибо, Бартон. Поставь, пожалуйста, на стол. Я сам тут разберусь. – Он взглянул на Дэниела. – Уверен, что ты, Дэниел, еще не ужинал. Наверное, очень голоден? Могу я тебе что-нибудь предложить? Например, сэндвичи?

Дэниел, конечно же, не был сыт. Он ничего не ел с самого утра, но до сих пор не мог избавиться от постоянного чувства горечи и ожесточения, к тому же гордость не позволяла ему признаться в своих чувствах.

– Нет… ничего не нужно. Спасибо.

– Хорошо. Это все, Бартон.

– Слушаюсь, сэр.

Слуга бросил на Дэниела удивленный взгляд и вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь. Эверард Уориндер подвинул к себе поближе серебряный поднос, взял одну фарфоровую чашечку и подал ее Дэниелу.

– Я предпочитаю черный кофе, но ты можешь добавить сливки или молоко по вкусу. Попросить Бартона принести что-нибудь?

Дэниел редко пил кофе, а когда и приходилось, это было совсем не то, что он пробовал сейчас. Он вдруг почувствовал, что действительно был очень голоден. Он сделал глоток горячего напитка и моментально ощутил бодрящий эффект настоящего крепкого кофе.

– Итак, – сказал Уориндер, – давай приступим к нашему делу.

Следующие полчаса Дэниел подробно отвечал на вопросы мистера Уориндера. Казалось, ничего не осталось без внимания, была выяснена каждая подробность его предыдущего знакомства с Раймондом Дорианом, нападения на него, Дэниела, двух наемников, и его реакция на это.

Потом Эверард Уориндер внимательным взглядом окинул Дэниела с головы до ног и сказал:

– Судя по тому, что ты сейчас мне поведал, я начинаю беспокоиться, как бы ты сам не попал под подозрение…

– О-о, я уже слышал такие подозрения, но, к моему счастью, я провел тот ужасный вечер у мистера Брауна, который пытался уговорить меня оставить работу в школе и приступить к обязанностям управляющего в его продуктовом магазине.

– И жениться на его дочери, как я понимаю? – спросил Уориндер, улыбаясь. – Ты что же, принял его предложение?

– Нет, ни в коем случае. Торговать продуктами никогда не было верхом моих мечтаний.

– Нет сомнения, что ты, как и моя дочь, предпочитаешь все это раздавать бедным, – сухо заметил Уориндер.

– А вам это кажется странным и смешным? Разве это такая глупая идея? – недоброжелательно спросил Дэниел.

– Наверное, нет. Вовсе не глупая, не будь таким обидчивым! – Эверард посмотрел на свои записи. – Судя по тому, что я сейчас узнал, можно сделать вывод, что в полицейском расследовании есть серьезные упущения. Я не верю, что никто на Вайнер-Стрит в тот вечер ничего не видел. Как же тогда Раймонд попал в комнату Кейт? Был ли у него ключ? А может быть, он вскрыл замок? Знал ли еще кто-нибудь о том, что он собирался зайти к Кейт? И кто пытался оказать ему помощь, а потом так безжалостно бросил его умирать, не позвав врача? Все эти вопросы я должен выяснить.

– Но на это необходимо время, – в отчаянии сказал Дэниел, – а все говорят, что лорду Дориану не терпится отомстить за смерть сына. Может ли он поторопить следствие? Может ли он добиться, чтобы вынесли приговор еще до того, как будут выяснены все детали дела?

Эверард улыбнулся.

– Ты не знаешь законов. Расследование обычно тянется бесконечно долго, а если все-таки мы не успеем закончить наше собственное расследование до суда, я имею право потребовать отсрочки, пока не соберу все материалы, необходимые мне для защиты. Они не имеют права мне отказать.