Жаннетта Беньи - Флорентийка и султан

На самом капитанском мостике корчились раненые, и валялись вповалку убитые.

Матросов среди них было, конечно, больше, чем офицеров и солдат, но бунтовщики также нанесли врагу немалый урон.

Несколько офицеров с пробитыми головами лежали под нок-мачтой. Рука Жоффруа была тем карающим мечом господним, который послал на них смерть.

Оружием, которым пользовался этот широкоплечий здоровяк, были обыкновенные пушечные ядра.

Схватка шла на подступах к капитанской каюте и офицерской кают-компании.

Офицеры, отбиваясь шпагами от восставших матросов, медленно отступали назад.

До Фьоры, в страхе запершейся в своей каюте, доносились отчаянные крики и вопли, звон шпаг и глухой стук о стены ружейных прикладов.

Несколько матросов, вооружившись мушкетами, размахивали ими словно палицами.

Из коридора доносился голос капитана Дюрасье:

– Не подпускайте их слишком близко!

Среди матросов, сражавшихся в первых рядах, был Лягушонок. В одной руке он держал пистолет, а другой кинжалом отбивался от нацеленных в него шпаг. Выстрелив в своего врага, он выскакивал на корму, хватал очередной заряженный пистолет из валявшейся на палубе кучи и снова бежал в гущу схватки.

Наконец, матросам удалось оттеснить офицеров во главе с капитаном Дюрасье к самым дверям кают-компании.

Шум боя заставил Фьору забиться в угол и в ужасе заткнуть уши руками. Рядом с ней тряслась от страха Леонарда.

– Господи Иисусе... – шептала она.– Спаси и сохрани нас... Спаси и сохрани... Прости нам прегрешения наши...

Офицеры, теснимые взбунтовавшимися матросами, бросились укрыться в кают-компании, едва сдерживая двери с обратной стороны. Несколько мгновений им удавалось противостоять напору снаружи, пока Лягушонок не сбегал за заряженным пистолетом.

После его выстрела пуля пробила дверь и наповал убила одного из офицеров.

Матросы смогли сломить сопротивление противника и ввалились в кают-компанию.

Сражение продолжалось здесь вокруг стола, на котором по-прежнему стояли неубранные столовые приборы.

Заряженного огнестрельного оружия уже не было ни у матросов, ни у офицеров. Поэтому схватка шла врукопашную.

В такой драке крепкие и рослые матросы вроде Жоффруа имели несомненное преимущество.

Сам Жоффруа схватил тщедушного офицерика, бесполезно размахивавшего у него перед носом шпагой, и, подняв над головой словно тряпичную куклу, швырнул через стол.

Рядом с ним орудовал кинжалом Лягушонок, а чуть подальше, размахивая саблей, теснил к стене капитана Дюрасье испанец Гарсия.

Однако, справиться с капитаном было не так-то легко. Мессир Дюрасье был искусным фехтовальщиком и вполне мог справиться даже с двумя нападавшими. Тем более, если это были прежде не державшие в руках шпаги матросы.

Тем временем, нескольких офицеров, сражавшихся рядом с капитаном Дюрасье, обезоружили и потащили на палубу.

Самому мессиру Дюрасье удалось выскочить на задний кормовой мостик. Но отсюда был только один путь – вниз.

Обернувшись, капитан фрегата увидел направленный на него пистолет и шпагу.

Это были Лягушонок и темнокожий горе-повар Бамако.

– Капитан, вы в наших руках,– тяжело дыша, проговорил Лягушонок.

– Сдавайтесь,– добавил Бамако.– А не то я сейчас проткну вас насквозь, и мы узнаем, какого цвета у вас кровь – голубая или красная.

Сжав губы, капитан Дюрасье надменно посмотрел на своих врагов, но лишних движений делать не стал. Сопротивление было бесполезно, но, чтобы выразить свое презрение к противнику, Дюрасье сломал о колено свою шпагу и бросил обломки под ноги Лягушонку.

Остальные офицеры, которые еще продолжали сражаться, увидев, что их капитан сдался, сложили оружие. Их тут же схватили за камзолы, прижимая к стенам. Лягушонок скомандовал:

– Всех в трюм.

Гарсия, вытирая кровь со своей шпаги, мрачно спросил:

– Может, лучше за борт? Что толку от офицеров? Но Лягушонок стоял на своем.

– Нет,– решительно сказал он.– Мы не такие, как они. К тому же пусть узнают, что это такое.

Восставшие матросы с радостными криками потащили офицеров в трюм, где прежде сидели одноногий пират, Лягушонок и Бамако.

Овладев офицерской кают-компанией, матросы бросились в соседние каюты, чтобы выкурить оттуда тех, кто прятался по углам.

Кое-где в их руки попадался забившийся под кровать надсмотрщик, а еще пару солдат, встретивших бунтовщиков выстрелами из мушкетов, разъяренные матросы прикончили на месте.

Наконец, возбужденная толпа остановилась перед большой резной дверью, которая оказалась заперта.

– Эй, Жоффруа,– раздались крики из толпы,– здесь нужна твоя голова!

Матросы расступились, пропуская гиганта к двери. Разогнавшись, он пробил головой огромную дыру, и матросы услышали отчаянный женский крик.

Это была каюта, в которой прятались Фьора и Леонарда.

Еще несколькими ударами кулаков Жоффруа разнес дверь в щепки, и разъяренные матросы ввалились в каюту.

– Убирайтесь прочь! – закричала, размахивая руками, Леонарда.

Грубо сплюнув через выбитый зуб, испанец Гарсия утерся рукавом парусиновой робы и воскликнул:

– А ну-ка в сторону, старуха! Я уже забыл, как пахнет женское тело!

Грубо гогоча, матросы бросились на женщин. Леонарду отшвырнули в сторону, а Фьору, которая кричала от ужаса, закрыв лицо руками, повалили на постель с громкими криками.

– Я – первый!

– Нет, я!..

– А ну, отойдите!

Гарсия забрался на Фьору и, отшвырнув в сторону шпагу, принялся жадно обнимать ее.

Тем, кому не удалось добраться до Фьоры, сгодилась и Леонарда.

Несколько грязных матросов с потными, закопченными лицами ухватили старую служанку за руки и потащили упирающуюся Леонарду к двери.

Один из матросов, зацепившись за попавшийся на пути дубовый табурет, растянулся на полу, увлекая за собой остальных.

Двое матросов держали Леонарду за руки, а коротышка в рваной рубахе тут же развязал пояс и спустил штаны.

– Спокойно, старушка! – хрипло заорал он.– Ты еще кое на что сгодишься!

Он набросился на Леонарду и принялся задирать ее многочисленные пышные юбки.

– Да где же у тебя это? Надо же столько одеть на себя!.. Эй, братцы, помогите!

Пока разъяренные после боя матросы пытались насиловать Леонарду, Гарсия на пару со своим приятелем склонились над Фьорой.

– Ну что, красотка, ты небось и не думала, что достанешься матросу? – хохотал испанец.– А я вот давно тебя приметил... Какой у тебя дивный голос! Может, споешь что-нибудь?

Фьора с ненавистью плюнула в лицо насильнику, а потом ударила его по скуле.

Но это только разозлило испанца.

– Ах ты, стерва! – зарычал он.– Я тебе сейчас покажу!

Он схватил валявшийся на полу кинжал и приставил его к горлу Фьоры.