Стефани Лоуренс - Куда ведет сердце

Его улыбка была отражением ее собственной. Они не нуждались в словах, чтобы разделить взаимное наслаждение.

Наконец музыканты отложили инструменты. Барнаби остановился и поклонился. Она ответила, как полагается, реверансом и, вздохнув про себя, вернулась в мир и взяла его под руку. Они направились в гостиную.

Мысленно она все еще вальсировала, но реальность постепенно входила в нее. Если он здесь, значит, вновь возникли вопросы.

– Что вы хотели узнать?

Барнаби недоуменно уставился на нее.

– Расследование, – напомнила она. – Вы пришли расспросить меня?

Взгляд его стал пустым. Сжав губы, он смотрел перед собой и решительно вел Пенелопу к тому месту, где сидела ее матушка.

– Итак? – продолжала она в надежде, что он сообразит: мать понятия не имеет о ситуации в приюте и о том, что она просила Адэра узнать тайну исчезновения мальчиков.

– Дайте минуту подумать, – пробормотал он, все еще глядя перед собой. Не глядя на нее.

Пенелопа качнула головой. Может, он забыл, о чем собирался ее спросить? Может, вальс отвлек и его?

А возможно…

Он отвел ее к дивану, на котором сидела леди Калвертон, болтая с леди Горацией Кинстер. Обе дамы благосклонно улыбнулись парочке, но тут же вернулись к разговору.

В Пенелопе отчего-то росла уверенность в необходимости узнать, что привело его в дом леди Моффат. Поэтому она убрала пальцы с его руки и посмотрела на него испытующим взглядом.

Барнаби смело встретил этот взгляд.

– Стоукса не было в полицейском управлении, когда я заезжал днем. Я оставил записку, в которой объяснил ситуацию с Джемми Картером. Стоукс, несомненно, поставит стражу у дома, но я все равно постараюсь поговорить с ним завтра утром. Где бы Стоукс ни был, я уверен, что он работает над этим делом. Нам нужно обменяться информацией и решить, каким будет следующий шаг.

Глаза Пенелопы зажглись:

– Я тоже поеду.

Барнаби едва не выругался вслух. Он сказал все это лишь для того, чтобы оправдать свое присутствие здесь. Не искушать ее.

– В этом нет никакой необходимости…

– Конечно, есть! Я та, кто больше всех знает о мальчиках и Джемми тоже. Кроме того, не забывайте, что расследование начато по моей просьбе. Я имею право знать, что уже сделано.

– Хорошо, – раздраженно выдохнул он наконец. Она вознаградила его улыбкой.

– В какое время вы собираетесь к Стоуксу?

– Я заеду за вами в десять, – холодно пообещал он.

– Прекрасно. Я буду ждать.

– Добрый вечер, Смайт!

Джентльмен, называвший себя мистером Алертом, [1]– он гордился своей бдительностью и умением пользоваться возможностями, посылаемыми судьбой, – наблюдал, как его сообщник, стоявший в открытых стеклянных дверях, оглядывает темную гостиную.

Городской дом на Сент-Джонс-Вуд-Террас оказался крайне полезным Алерту. Как всегда, когда он встречался со своими приспешниками, единственным источником света в комнате были мерцающие угли затухающего огня.

– Заходи и садись.

Алерт предпочитал говорить как истинные джентльмены – растягивая слова. Он отлично знал, как усугубить разницу между ним и Смайтом; хозяин и слуга.

– Думаю, чтобы обговорить наше дельце, свет вовсе не требуется. Не находишь?

Смайт ответил прямым, без малейшего намека на вызов взглядом.

– Как пожелаете.

Мускулистый громила, поразительно проворный и ловкий для своих размеров, переступил порог, тихонько закрыл дверь и, осторожно огибая мебель, подошел к свободному креслу, стоявшему напротив того, в котором сидел Алерт.

Последний, развалившись в кресле и скрестив ноги в щиколотках, – настоящий джентльмен в собственном доме, – ободряюще улыбнулся Смайту.

– Превосходно, – промурлыкал он, вынимая из кармана листок бумаги.

– Здесь список домов, в которых мы должны побывать. Восемь адресов. Все в Мейфэре. И во время последней встречи я подчеркнул необходимость ограбления всех домов за одну ночь. Насколько я понял, вы и Гримсби отдали необходимые распоряжения?

Смайт кивнул:

– У Гримсби все еще не хватает мальчишек, но он уверяет, что скоро будут все восемь.

– Ты уверен, что он сможет обеспечить не только необходимое количество мальчишек, но и успеет их натренировать?

– Да. Он знает свое дело. Я и раньше использовал его мальчишек.

– Верно. Но на этот раз ты работаешь на меня. А мы ведем игру по высоким ставкам, куда выше тех, по которым все вы, вместе взятые, играли раньше. Нужно быть твердо уверенным в каждой детали: мало того, вы должны убедить в этом и меня. Убедить, что ваши исполнители готовы выполнить задачу.

Смайт не моргнул. Не шевельнулся.

– Так и будет.

Алерт позволил себе легкую улыбку:

– Мы не должны столкнуться с трудностями из-за некомпетентности Гримсби, который, как ты заметил, не понимает всей серьезности ситуации.

Смайт протянул руку к списку:

– Мне понадобятся эти адреса.

– Еще рано, – спокойно ответил Алерт. – Я отдам его тебе позже, с таким расчетом, чтобы ты успел произвести необходимую разведку. И, как ты сказал, мы еще успеем подготовиться.

Смайт, человек отнюдь не глупый, понял, что Алерт ему не доверяет. Немного выждав, он встал:

– Что же, тогда я пойду.

Алерт, не потрудившись подняться, небрежно кивнул:

– Я устрою нашу следующую встречу. Если я не предупрежу заранее, мы встретимся здесь.

Смайт, в свою очередь, коротко кивнул и исчез.

Алерт, окутанный тенями, улыбнулся. Появилась надежда на спасение. Он чувствовал восторг, удовлетворение от сознания того, что можно обмануть судьбу и общество посредством некоего хитроумного плана, выношенного его изобретательным мозгом.

Он нисколько не сомневался, что с его знаниями, талантами Смайта и исполнителями Гримсби все обернется лучше некуда. И этот план не только освободит его из кандалов известного в Лондоне ростовщика, но и заложит основу его не существующего до этого состояния.

Судьба, как он прекрасно знал, любит дерзких.

Взглянув на список домов, который до сих пор держал в руке, он вспомнил о другом списке – вещей, которые будут украдены из богатых домов.

Выбирал он тщательно. Одна вещь из каждого дома. Существовали вполне определенные возможности того, что их даже не хватятся, пока семьи не вернутся в Лондон в марте, а возможно, и потом. А если и хватятся, то заподозрят прежде всего остававшихся в столице слуг.

Ничего не скажешь, Смайт – настоящий мастер своего дела. Он – вернее, его мальчишки, войдут и выйдут, не оставив следов.

И власти ничего не смогут доказать. Зная обычаи светского общества, – и Богу известно, что он впитывал их как губка, – он уверен, что верный отбор сокровищ поспособствует немедленной их перепродаже – на его условиях.

Он уже договорился с коллекционерами, которым не терпелось заполучить редкие вещи, не задавая при этом вопросов. А вырученные суммы помогут легко освободиться от висевшего на нем долга, хотя проценты неуклонно росли.