Моника Маккарти - Неукрощенный

– Со мной все прекрасно, как может быть в моей ситуации.

– Я почему спросил… Ты выглядишь счастливой с Маклаудом. И мелькнула мысль: а вдруг ты передумала. – Увидев, как она побледнела, он схватил ее за руку. – Не волнуйся, я ничего не сообщу дяде. Все, что скажешь, останется между нами.

Изабель услышала настоящую заботу в его голосе. Рори был прав. Йен беспокоился за нее. Ей был нужен кто-то, с кем можно было поделиться.

– Неужели у меня все написано на лице? Наверное, мне никого не удалось одурачить. Наш дядя предположил то же самое, только выказал свое беспокойство не так сердечно. Думаю, он боится, что я не смогу осуществить наш план.

– А ты сможешь?

Несколько мгновений их глаза не отрывались друг от друга. Удовлетворенная тем, что Йен не давит на нее, она пожала плечами.

– Не знаю, все очень непросто. Но наш дядя не оставляет мне выбора.

– Я не стану указывать тебе, что делать, дорогая сестренка, но выбор есть всегда. Просто найди вариант, при котором ты будешь счастлива. Я еще никогда не видел тебя такой веселой, как в эти несколько дней. В Данвегане ты нашла свой дом. Не только Рори, но и вся его семья прекрасно относятся к тебе. И ты изменилась. – Он потер подбородок, оценивающе глядя на нее. – Ты стала более счастливой, открытой. – Йен помолчал. – Другой.

Не такой, как в Строуме. Он не сказал этого, но Изабель поняла, что он подразумевал. В Строуме у нее никогда не было своего голоса, ею откровенно пренебрегали.

Но Йен вел себя так, словно забыл об этом. Как будто он только теперь понял, что раньше с ней не считались.

На цыпочках Изабель прокрадывается в комнату. Негромкий разговор умолкает. Пропади все пропадом, думает Изабель. Как им удается услышать ее? «Что это вы тут обсуждаете?» – спрашивает она.

– Ничего особенного, – молниеносно отвечает Йен. Изабель поджимает губы и упирает руки в бока. Ей обидно, что братья сторонятся ее. «Глупцы», – с вызовом изрекает она, как это может сделать одиннадцатилетний ребенок.

– Иди отсюда, Изабель, – говорит Ангус. – По-моему, тебя зовет Бесси.

– У тебя были подруги, – попытался успокоить сестру Йен.

– Разумеется… Если ты имеешь в виду служанок… Бесси, Мери, Сара. Они скрашивали мое одиночество.

– А девушки из деревни?

Она покачала головой. Йен вздохнул.

– Прости, Бель. Нет ничего удивительного, что ты все время бегала за нами. Никто из нас не понимал… – Он заиграл желваками. – Хотя должны были бы понять. Я очень жалею об этом.

Изабель улыбнулась. Ей было приятно его признание.

– Это было так давно. Но ты прав, я здесь счастлива. Маргарет – настоящая подруга.

Его грустные глаза вдруг засветились озорством.

– Я думал, наш дядя проглотит язык, когда он в первый раз увидел хорошенькую «одноглазую Маргарет» без ее повязки. Это была настоящая жестокость – как он поступил с ней и с Маклаудами, устроив эту гнусную провокацию. Ну и дурацкий у него был видок, когда она изящная, как фея-принцесса, стояла рядом с этой жабой Маккензи, на которой он женился потом.

Хихикнув, Изабель прикрыла рот рукой.

– Вид у него был потешный.

Йен фыркнул.

– Ладно, Изабель. Но я совершенно не завидую твоему положению. В любом случае ты вызовешь гнев всесильного человека. Должен признаться, что за эти дни мне в Рори Маклауде открылось многое, достойное восхищения. Он очень влиятельный глава клана, пользуется любовью и уважением своих сородичей. Но имей в виду: что бы ты ни решила, будь исключительно осторожна с дядей. Мне кажется, он что-то задумал, о чем нам не говорит ни слова. Отец думает, что Слит может быть в сговоре с Маккензи. Пусть дядя и обещает взять нашу сторону в споре с Маккензи из-за Строума, если тебе все удастся, однако отец сомневается, что Слит сдержит слово.

Изабель отшатнулась.

– Почему? Есть какая-нибудь причина подозревать Слита в вероломстве?

Йен посерьезнел.

– Отец страшно разозлился, когда узнал, что Маккензи напали на тебя. Он в этом винил себя.

– С какой стати?

– Он рассказал Слиту про твое письмо, в котором ты писала, чтй Маклауд задерживается в Эдинбурге. Отец уверен, что Слит передал эту новость Маккензи.

Наверное, поэтому Рори задавал ей вопросы. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы переварить тот факт, что абсолютно невинное упоминание в ее письме спровоцировало нападение.

– Я в это не верю, – заупрямилась она.

– Маккензи страшно злится на нас и Маклауда за смерть сына. Отец считает, что даже если Слит и склонен что-нибудь сделать, у него не получится удержать Маккензи от мести.

При упоминании имени Маккензи Изабель передернуло. Старый главарь этого клана в упор разглядывал ее все эти дни, и она не доверяла ему. Не важно, что Рори говорил о священных традициях сходов, она подозревала: Маккензи что-то замышляет. Но пока он еще не сделал ничего, только пристально разглядывал ее такими же тусклыми глазами, как и у сына. Правда, одна мысль сквозила в его взгляде – обещание отомстить.

А Йен продолжал дальше:

– Даже в такой ситуации отец ишет возможность создать союз, чтобы в случае чего дать отпор Маккензи.

Изабель не могла поверить своим ушам. Сердце заколотилось. Она постаралась сдержать свое возбуждение и осторожно спросила:

– Как ты думаешь, отец примет помощь Маклауда?

– Я почти уверен. Сможешь уговорить его?

Изабель усмехнулась.

– Думаю, да.

Йен улыбнулся в ответ.

– Это будет решением всех наших проблем.

Почти всех ее проблем. Ей все еще нужно было найти способ вернуть Троттерниш Маклаудам и опередить дядю, чтобы он не успел выдать ее Рори, как обещал.

– Пока ничего не говори отцу. Я напишу тебе, когда узнаю что-нибудь определенное.

– Удачи, Бель. Ради тебя, ради нас, я надеюсь, это сработает.

Их разговор прервали возбужденные крики, которые сопровождали начало состязания.

Изабель даже не обратила на них внимания. Разговор с Йеной снял с ее души тяжкое бремя. Казалось, что все потихоньку становилось на свои места.

Уже далеко за полночь Рори, преодолев длинную винтовую лестницу, появился в их спальне. Праздник в честь победы Маклауда был в самом разгаре, но ему нужно было получить еще одну награду. Оказавшись в комнате, он осторожно прикрыл за собой дверь. Расставив ноги и сложив руки на груди, он усмехнулся.

– Готов получить дань.

Изабель, которая пришла незадолго до него, расчесывала волосы, сидя за столиком. Она повернулась и глянула на него, подпиравшего дверь. Ему нравилось, как свет свечи играет золотом в пламенеющих локонах, рассыпанных по голым плечам. Он загорелся от вида обнаженных рук, плеч, откровенного декольте. Она уже освободилась от платья, которое было на ней на пиру, оставив только тонкую сорочку, – единственную преграду между ним и собой. Он ощутил настоящую мужскую гордость, увидев, как она разглядывала его тело, не пытаясь скрыть восхищение. Взгляд остановился на его скрещенных руках.