Моника Маккарти - Властный зов страсти

– Верно. И пришел напомнить, что у нас завтра очередной урок.

Неужели она могла забыть об уроке плавания? Флора поспешно кивнула:

– Жду с нетерпением.

– Я тоже.

От нее не ускользнул его намек и то, что он с трудом подавил смех. Она прекрасно представляла, что замыслил горец, но его планам было не суждено осуществиться.

– Кстати, – заметила Флора небрежно. – Я пригласила принять участие в уроке твоих сестер.

Уголок его рта чуть приподнялся.

– Боишься остаться наедине со мной, да?

Флора выпрямилась.

– Конечно, нет. Просто я подумала, что этим юным особам будет приятно провести день на воздухе подальше от замка. – Флора помолчала. – Возможно, Аллан присоединится к нам, – невинно заметила она.

Лахлан смотрел на нее прищурившись, явно догадываясь о ее намерениях.

– Ты обещал пересмотреть свое отношение к Мэри и ее чувствам, не так ли?

– Обещал.

– И?..

Лахлан покачал головой:

– Сожалею, но мое решение остается неизменным.

Флора не смогла скрыть разочарование.

– Понимаю. Я тоже сожалею.

Ей действительно было жаль, что Лахлан все еще не понимал элементарную вещь: его сестре следовало предоставить право выбора, если он хотел ее счастья.

– А как насчет тебя, Флора? Ты передумала?

– Как ты можешь говорить о нашем браке в то время, когда твоя сестра так несчастна? Ты принуждаешь ее к браку, которого она не хочет.

Лахлан молчал. Позиция Флоры была ему достаточно ясна. Она бы ни за что не вышла замуж за человека, столь мало думающего о желаниях сестры: это слишком напоминало то, что случилось с ее матерью.

Взгляд горца едва заметно посуровел, но Флора научилась распознавать даже мелкие изменения в выражении его лица, которые ничего бы для нее не значили несколько недель назад.

– Я ее не принуждаю. Мэри понимает, что мы все обязаны приносить жертвы ради блага клана. Вот только тебе это не ясно.

«Странно, – подумала Флора, – разве брак имеет что-либо общее с жертвами? По крайней мере Лахлану следовало бы спросить мнение Мэри: готова ли она принять такое извращенное чувство долга».

– Я бы на таких условиях ни за что не вышла замуж.

Лахлан нахмурился.

– Речь не о тебе, а о Мэри. Это не твоя борьба, а ты воспринимаешь все как свой личный крестовый поход.

– Ты не прав. – Флора энергично покачала головой. – Нельзя лишать Мэри шанса на счастье. Я надеялась, что ты поймешь.

– Но дело здесь не только в чувствах…

– Да? А ты говорил…

– Я обещал подумать и сделал это.

– Но…

– Не пытайся манипулировать мной.

– А тебе не кажется, что все обстоит как раз наоборот? – спросила Флора, намекая на то, что это он ее соблазнил.

На лице Лахлана появилось странное выражение, и не впервые Флора подумала, что за этим кроется что-то, ей неизвестное.

– Скажи, почему ты привез меня сюда?

Лахлан смутился:

– Чтобы получить свой замок, который захватил твой брат.

– И для этого необходимо жениться на мне?

Взгляд горца внезапно потух.

– Мне показалось, что это хорошая мысль.

Все инстинкты Флоры проснулись, и она отважно продолжила допрос:

– Почему?

Лахлан пожал плечами:

– Причин много.

– Например?

Ее настойчивость раздражала горца, и это раздражение становилось все более очевидным: его губы сжались, вокруг рта образовались резкие линии.

– Что ты хочешь услышать от меня, Флора? Я знаю твое отношение к браку: ты боишься стать брачной наградой и поэтому…

– Постой! – Флора решительно тряхнула головой. – Я задала вопрос.

– Но ты красива, богата, у тебя связи с могущественными людьми и… – Лахлан жестом указал на ее амулет: – У тебя есть символ, означающий для моего народа конец восьмидесятилетнего проклятия. Я был бы глупцом, если бы не хотел жениться на тебе.

Флора вздрогнула. Она просила сказать правду, и он ее сказал, но тогда почему эта правда оказалась для нее такой мучительной?

Должно быть, горец ощутил ее боль, вызванную его признанием, и потому в следующую минуту она оказалась в его объятиях.

– Все сказанное вовсе не означает, что я не могу желать тебя всем сердцем.

Флора кивнула: она не сомневалась, что Лахлан говорит правду.

– А других причин нет?

Лахлан пожал плечами.

Почему она постоянно подталкивает его? Неужели нельзя оставить все как есть? Конечно, когда-нибудь он расскажет ей правду, но это время еще не наступило.

Внезапно у Лахлана возникло ощущение, что его разрывают на части, вынуждают сделать выбор между двумя далеко не лучшими возможностями. Он мог рассказать Флоре о своей сделке с Аргайлом, рискнуть жизнью брата и судьбой клана или солгать и рассказать ей, что у него не было иной причины желать жениться, кроме той, о которой он ей уже сообщил.

Сейчас Флора колеблется, мечется между желанием покориться ему и страхом повторить судьбу матери. Если бы он рассказал ей все, это только подтвердило бы обоснованность ее страхов. Разве в этом есть хоть какой-то смысл? Она неравнодушна к нему, а он нуждается в помощи Аргайла и должен сделать все, чтобы получить ее, – разве этого не достаточно?

Возможно, осадив замок, он смог бы получить его обратно, но какой ценой? Клан и так уже потерял слишком много людей, а война только еще сильнее разгневала бы короля, желавшего покончить с феодальными распрями.

Но был еще брат, заключенный в замок Блекнесс, «Замок Тьмы», – неприступную твердыню короля.

Ему никогда не добиться освобождения брата без помощи влиятельного Аргайла.

Сейчас, в итоге столкновения всех этих противоречивых обстоятельств, создалась невыносимая ситуация и с ней необходимо было покончить как можно скорее.

Ожидая ответа горца, Флора не сводила с него настороженных глаз.

– Почему ты пытаешься отрицать значение того, что произошло между нами? – спросил он с гневом. – Неужели ты настолько обеспокоена тем, как прожила жизнь твоя мать, что сама предпочитаешь закончить ее в одиночестве?

Флора отпрянула, будто он ее ударил.

– Конечно, нет. Похоже, ты меня совсем не понимаешь…

Она попыталась отвернуться, но Лахлан схватил ее и развернул лицом к себе; его тело напряглось от гнева и желания.

– Детка, ты напугана – так напугана, что не решаешься рисковать и отвергаешь каждого, кто к тебе приближается. Вся твоя жизнь – это отклик на судьбу матери, будто вы одно и то же и тебе предстоит прожить ее жизнь. Ты даже не способна понять, кто желает тебе зла, а кто добра…

На щеках Флоры вспыхнули алые пятна.

– Как ты смеешь! У тебя нет права…

– Нет? Напрасно ты так думаешь. В ту минуту, как ты мне отдалась, я заслужил это право. Неужели я могу преследовать какую-нибудь цель, кроме заботы о нас обоих? И какая разница, как это осуществится?