Мэйдлин Брент - Тени прошлого

– Вы гораздо больше рисковали из-за меня, чем я из-за вас, моя дорогая, – ласково возразил он.

Я вспомнила, что он уже один раз назвал меня так, когда освобождал из заведения Торнтона. Тогда, правда, мне показалось, что он утешает меня, как ребенка, однако теперь я немножко покраснела от смущения. Слишком это было по-мужски. Однако я подумала, что, может быть, в Америке или Мексике так принято.

– Насчет планов на будущее, – торопливо продолжила я, – я полагаю, что могу попробовать найти себе место в богатом доме. Если повезет, почему бы мне не стать горничной? В колледже мы обычно причесывали друг друга, так что это я умею, а миссис Хескет, если я попрошу, поможет мне советом. Сначала надо куда-нибудь устроиться, а потом я смогу подыскать место получше, может быть, учительницы французского языка в какой-нибудь школе. – Я виновато посмотрела на мистера Дойла. – Мне опять придется солгать, потому что никто не возьмет на работу девушку с моим прошлым. Мне нужно было заподозрить неладное, когда мистер Райдер нанял меня, несмотря на то, что знал правду, но я в то время была очень напугана...

– Ханна, подождите, – перебил меня мистер Дойл и даже поднял руку, чтобы прервать поток моих слов. Я замолчала, а он долго с любопытством смотрел на меня и улыбался. – Мы помогли друг другу, когда больше всего нуждались в помощи, поэтому нас, Ханна, связывают неразрывные узы. Неужели вы никак не можете называть меня Эндрю?

Я заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Дело не в узах, мистер Дойл, а в вашем и моем положении. Вы – состоятельный джентльмен известной фамилии. А я... что я? И происхождение, и репутация у меня совсем не те.

– Да какое мне дело до вашего происхождения и вашей репутации? – возразил он. – Уж кому это знать, как не вам, Ханна. Я же рассказывал вам о своей родной Мексике, и вы знаете, что мое сердце отдано ее крестьянам, а не избранным семействам вроде моего собственного. Пожалуйста, зовите меня Эндрю.

Я решила больше не спорить.

– Хорошо, мистер... О Господи, я постараюсь... Эндрю.

Его черные глаза смеялись.

– Вот вы и сделали первый шаг. Теперь сделайте второй. Ханна, как вы смотрите на то, чтобы поехать в другую страну и там заново начать жизнь? Вы поселитесь на другом конце земли, где вам не придется бояться, что кто-нибудь когда-нибудь откроет вашу тайну.

– Мистер Дойл, вы имеете в виду Мексику?

– Эндрю.

– Извините, Эндрю.

– Да, я говорил о Мексике.

– Мне кажется, – не совсем уверенно проговорила я, – что начать жизнь заново совсем неплохо, но мне будет трудно найти работу, ведь я не говорю по-испански. Правда, у меня хорошая память, но все-таки...

– Я совсем не предлагаю вам искать там работу, – заявил Эндрю Дойл. – Я предлагаю вам стать моей женой.

– Вашей женой?

Поначалу мне показалось, что это злая шутка, но скоро по его серьезному лицу я поняла свою ошибку.

– Нет, невозможно! – воскликнула я. – Пожалуйста, хорошенько подумайте, мистер Дойл, о, я хотела сказать, Эндрю. Пожалуйста, подумайте!

– Я много думал, – спокойно произнес он. – Когда я смотрю на Ханну Маклиод, мое сердце переполняется любовью и восхищением. Я вижу женщину, которой могу вручить мою жизнь.

Искушение было слишком сильно. Начать все снова, да еще в богатстве и под защитой мужчины, который мне нравился, который был добр и предан мне...

– Нет. – Я была в отчаянии. – Нет. Господи! Я так тронута, Эндрю, что боюсь расплакаться, но это было бы безумием. Подумайте о своей семье. Вы же не можете так их оскорбить. Вы не забыли, что я la professeuse из парижского борделя? И вы хотите связать свою жизнь с моей?

– Я хочу, чтобы вы стали моей женой, потому что я люблю и уважаю вас за храбрость, с какой вы противостоите всем ужасам, выпадающим на вашу долю, – все так же спокойно проговорил он. – И я совсем не собираюсь оскорблять свое семейство, потому что представлю вас в качестве девушки из хорошей английской семьи, но, к сожалению, осиротевшей. Ваше прошлое их не касается.

– Мистер и миссис Уиллард знают. И Клара тоже знает.

– Они ничего не скажут, потому что не захотят причинить мне боль. И вам тоже.

– Да... Наверно. Однако вы говорите, что на другом конце земли моя тайна навсегда будет похоронена в прошлом. Эндрю, это не так. – Я проглотила застрявший в горле комок и с нарочитой прямолинейностью продолжала: – Иностранцы тоже приезжали в Париж. Кому это знать, как не вам? Я ложилась с мужчинами, которые живут во всех четырех концах света. И они могут меня узнать.

Он кивнул, соглашаясь со мною:

– В этой жизни трудно все предусмотреть заранее. Положимся на судьбу, ведь никто не защищен от удара молнии или копыт лошади...

Он еще что-то говорил, а я вдруг ощутила страшную усталость и словно провалилась в сон наяву. Помню, что я спорила, возражала, правда, неуклюже, вновь и вновь взывала к его разуму, но он со спокойной улыбкой отвергал все мои доводы, и постепенно мне стало казаться, что, может быть... Может быть, все возможно.

В день, когда я покинула Колледж для юных девиц, я поклялась себе, что никогда больше не лягу в постель с мужчиной, но я и представить себе не могла, что кто-нибудь захочет на мне жениться. Для меня ничего не значило, что я не влюблена в Эндрю Дойла, ведь после такой жизни, какую я вела, я еще долго не понимала, что значит влюбиться, да и вообще не видела смысла в слове «любовь». Более того, я не верила, будто женщина может любить одного-единственного мужчину, а мужчина – одну-единственную женщину. Правда, многие достойные люди находят удовольствие, разумное удовольствие, в общении с одним партнером и, бывает, довольно долгое время. Мне Эндрю Дойл нравился, я доверяла ему и уважала его. Для меня этого было достаточно, чтобы постараться дать ему счастье и быть ему верной женой.

В конце концов наступил момент, когда он взял мои руки в свои и я больше не могла ему противиться. Словно издалека я услыхала собственный голос:

– Да... Да, Эндрю, если вы, действительно, этого хотите...

* * *

Следующие несколько дней пролетели, как в тумане. Далеко не сразу я осознала значение случившегося. У меня еще оставались сомнения, но я не позволяла им завладеть мной, потому что слово было дано.

Зато у миссис Хескет не было никаких сомнений:

– Слава Богу, девочка, вы все правильно сделали. Вы не обманули нашего друга, и, если у него хватило ума сделать предложение такой милой девушке, как вы, глупо было бы ему отказывать. Как жаль, что Бонифейс не может перенять у него немножко благородства.

Мой жених Эндрю Дойл навещал меня каждый день, а на другой день после того, как сделал предложение, подарил мне очень красивое бриллиантовое кольцо. Через два дня мне разрешили погулять в саду, и, когда он пришел, он нежно поцеловал меня в губы, а потом уселся против меня и сообщил, что доктор Салливан убежден в моем полном выздоровлении за три недели.