Филиппа Грегори - Другая Болейн

— Миссис Кэри в ярко-зеленом!

— Вы весь сияете!

— А вы, наверно, ослепительны даже в самом темном наряде!

Я молча смотрела на него. Окажись Анна или Георг поблизости, они подсказали бы мне подходящий ответ. Но вся моя находчивость исчезла, вытесненная страстью. Незачем говорить, по лицу видно — я полна желания. Король тоже молчал. Так мы и стояли — глаза в глаза, сосредоточенно вопрошая друг друга, читая во взгляде ответную страсть.

— Я должен видеть вас наедине, — сказал наконец король.

Я не стала кокетничать.

— Ваше величество, я не могу.

— Не хотите?

— Не смею.

Он глубоко вдохнул, будто мог ощутить запах желания.

— Вы можете довериться мне.

Я оторвала от него взгляд, отвернулась и, ничего не видя вокруг, повторила бесхитростно:

— Не смею.

Он поднес мою руку к губам и поцеловал. Я ощутила тепло его дыхания и, наконец, нежное прикосновение усов.

— Мягкие!

Он поднял глаза:

— Мягкие?

— Ваши усы, — объяснила я. — Все думала, какие они при прикосновении.

— Вы думали о моих усах?

У меня загорелись щеки.

— Да.

— Какие от них ощущения при поцелуе?

Опустила голову, чтобы не видеть сияния его голубых глаз, и незаметно кивнула.

— Вам хотелось, чтобы я вас поцеловал?

Я подняла глаза и сказала в отчаянии:

— Ваше величество, мне пора идти. Королева послала меня с поручением и захочет знать, куда я делась.

— Куда послала?

— К шталмейстеру, чтобы узнать, на какой лошади вы скачете.

— Я сам могу ей это сказать. Зачем вам идти по такому солнцепеку?

— Мне не трудно исполнить ее просьбу.

Он неодобрительно фыркнул:

— Видит Бог, у королевы достаточно слуг, чтобы гонять их взад-вперед. При ней — вся испанская свита, а я с трудом содержу даже маленький двор.

Краем глаза я заметила Анну — она вышла из-за драпировок и застыла, увидев нас с королем так близко друг от друга. Он мягко отстранился:

— Пойду к королеве — отвечу на все вопросы о лошадях. А вы куда?

— Приду через минуту. Мне нужно прийти в себя, я чувствую… — Я запнулась, не в силах выразить свои ощущения.

Он нежно взглянул на меня:

— Слишком юна для таких игр, Болейн там или не Болейн. Думаю, вам помогают — учат, как попадаться мне на глаза, как поступать.

Я бы призналась в семейном заговоре, если бы не Анна. Стоя в тени шатра, она наблюдала за нами. Пришлось покачать головой:

— Это не игра.

Отвернулась. Губы задрожали.

— Клянусь, для меня это не игра, ваше величество.

Он взял меня за подбородок, повернул к себе.

С ужасом, смешанным с восторгом, я ждала — сейчас он меня поцелует на виду у всех.

— Вы меня боитесь?

Я устояла перед искушением прижаться к его руке.

— Боюсь того, что может случиться.

— Между нами? — Он улыбнулся самоуверенно — похоже, желанная женщина почти у него в руках. — Ничего плохого не случится, Мария, если вы меня полюбите. Даю слово. Будете моей возлюбленной, моей маленькой королевой.

Я только рот раскрыла.

— Подарите мне свой шарф, чтобы на турнире у меня был ваш залог, — потребовал он.

Я оглянулась по сторонам:

— Только не здесь!

— Тогда передайте через Георга. Я не буду носить шарф на виду. Спрячу под нагрудник поближе к сердцу.

Я кивнула.

— Так дадите мне залог?

— Если желаете.

— Еще как желаю.

Отвесив поклон, он повернулся к шатру королевы. Анна исчезла, как добрый дух.

Спустя пару минут я сама отправилась вслед за ними. Встретив вопросительный взгляд королевы, присела в реверансе.

— Ваше величество, я вернулась, потому что увидела — король сам направляется к вам, чтобы ответить на все вопросы.

— Надо было послать слугу, — резко заметил король. — Нечего было гонять миссис Кэри в такую жару по солнцепеку.

Королева помедлила лишь секунду.

— Мне очень жаль. Как неразумно с моей стороны.

— Не передо мной нужно извиняться, — многозначительно произнес король.

Я думала, она заупрямится; Анна рядом со мной вся напряглась, и я поняла — она тоже ждет, что же теперь сделает принцесса Испании и королева Англии.

— Простите, миссис Кэри, если я доставила вам неудобство, — сказала та спокойно.

Жалкая победа. Богато устланный коврами шатер, женщина, годящаяся мне в матери, и я полна сочувствия — ей же так больно. Я даже забыла о короле, остались только мы двое, обреченные стать источником страдания друг для друга.

— Всегда рада служить вам, королева Екатерина, — ответила я, и это было правдой.

Она взглянула на меня, будто читая мои мысли, и повернулась к мужу:

— Лошади готовы к турниру? Вы уверены в себе, ваше величество?

— Сегодня — или я, или Суффолк.

— Вы будете осторожны, сир? Не беда — проиграть такому бойцу, как герцог, но если что-то случится с вами — королевству конец.

Короля не особо обрадовало такое проявление любви и заботы.

— Вы правы — пока у нас нет сына.

Королева вздрогнула, краски сбежали с ее лица.

— Еще есть время, — прошептала она чуть слышно. — У нас еще есть время.

— Не так уж много, — отрезал он. — Мне пора, надо приготовиться.

Он прошел мимо, даже не взглянув на меня. Анна, я и остальные дамы присели в реверансе. Выпрямившись, я заметила — королева глядит на меня не как на соперницу, она снова видит во мне свою маленькую камеристку, всегда готовую услужить. Казалось, она ищет того, кто понимает, как ужасна участь женщины в этом мире мужчин.

Вошел Георг, грациозно преклонил колени перед королевой:

— Ваше величество, я пришел к прекраснейшей даме Кента, Англии и всего мира.

— Встаньте, Георг Болейн, — улыбнулась королева.

— Я бы предпочел умереть у ваших ног, — возразил он.

Королева легонько ударила его по руке веером:

— Я бы предпочла услышать о шансах короля в предстоящем турнире.

— Кто поставит против него? Он лучший наездник. Но я готов держать пари пять к двум во втором сражении. Сеймур против Говарда. Ни малейших сомнений, кто победит.

— Предлагаете поставить на Сеймура?

— Чтобы на нем было ваше благословение? Ни за что! Поставьте на моего кузена Говарда, ваше величество, и можете быть уверены в победе, а также в том, что поддержали одно из самых славных и верных семейств в стране.

Она рассмеялась:

— Вы просто отъявленный льстец! Сколько вы готовы проиграть?

— Скажем, пять крон?

— Идет!

— Я тоже поставлю, — вдруг заявила Джейн Паркер.

— Не могу предложить вам те же ставки, потому что все мое состояние и так в вашем распоряжении. — Георг отвечал вежливо, но улыбка на лице погасла.

Это был все тот же язык куртуазной любви, язык флирта, непрестанно употребляемый в аристократических кругах, иногда он значил очень многое, но чаще вовсе ничего не значил.

— Я просто хочу поставить несколько крон. — Джейн старалась вызвать Георга на комплимент, в чем он всегда был мастер.