Николь Берд - Обворожить графа

Вот этого и боялся Маркус; он еще не отъехал далеко от дома, а уже стало невозможно различать следы кареты на грязной главной дороге, они перекрещивались со следами других экипажей. Когда он в десятый раз соскочил с лошади и опустился на колени, пытаясь найти следы, оставленные каретой, которую он искал, он понял, что это безнадежно. Солнце поднялось высоко и высушивало дорожную грязь.

Выругавшись, он снова сел на коня, ударил его каблуками в бока и погнал вперед. По крайней мере, теперь он не просматривал каждый фут земли и мог ехать быстрее. По дороге он мучительно думал. У него были две цели – лавочка на улице Двух куриц и стоявший в гавани корабль. Какая самая верная?

Корабль беспокоил его в первую очередь, потому что если Лорен привезли на корабль и он готов поднять паруса… его сердце сжалось от одной только мысли о грозившей ей опасности! Ее могут отвезти в другую часть света или ей перережут горло, а тело по пути сбросят в море, и, не имея возможности спасти ее, он никогда больше ее не увидит.

Ему было невыносимо думать о такой судьбе!

Он должен спасти ее. Сейчас в ней заключалась его жизнь. Он даже не мог представить свою жизнь без нее.

Он торопил коня. Судьба не могла быть настолько жестокой, чтобы пообещать ему счастье и тут же отобрать его. Он найдет Лорен, вернет ее или умрет в борьбе за нее.

Лорен, лежавшая ничком с закрытыми глазами на сиденье небольшой, трясшейся на бугристой дороге кареты, заключенная в этом замкнутом пространстве вместе с несколькими мужчинами, которые, очевидно, редко мылись, и от них несло потом и неизвестными пряностями, чувствовала, что ее скоро стошнит. Но ее рот был завязан тряпкой, чтобы, очнувшись, она не закричала, и поэтому она всеми силами старалась сдержать приступы рвоты, зная, что лишь ухудшит свое положение. Она боялась, что они будут ехать целую вечность, но, наконец, карета остановилась. Видно, поездка оказалась не такой длинной.

Последнюю часть пути похитители тихо переговаривались между собой, но они говорили на языке, которого она никогда не слышала и поэтому ничего не понимала. Она не могла догадаться, что они собираются делать или почему они это делают, и впадала в отчаяние.

Она не знала, собираются ли они убить ее, хотя в таком случае, почему они не сделали этого там, у охотничьего домика? Это снова вызывало пугающие вопросы о судьбе сквайра, но от беспокойства не было никакой пользы, и она прогоняла такие мысли. Она должна думать о себе и о побеге. Она упорно не открывала глаза и теперь услышала, как ее похитители вылезли из кареты, и дверца закрылась.

Она подождала несколько бесконечных минут, убедилась, что все мужчины ушли, и когда все звуки стихли, она позволила себе осторожно приоткрыть один глаз. Занавески на маленьких окошках были задернуты, и внутри ничего не было видно. Карета была небольшой и грязной, скорее всего это был наемный экипаж. Она лежала ничком на сиденье и не могла даже повернуться, иначе они узнают, что она проснулась, и она подумала, что более разумно отложить «пробуждение» на некоторое время, насколько ей удастся.

Она прислушалась к тому, что происходило снаружи; дверца была неплотно прикрыта. Где они? Глубоко вздохнув, она почувствовала запах тухлой рыбы и рассола, различила крики и свистки, показавшиеся ей знакомыми, и почувствовала, что холодеет.

Они находились в доках. Не бросят ли они ее в воду? Она немного умела плавать. Когда она и ее сестры были маленькими, они ходили к одному из озер неподалеку от дома, и отец учил их. Но со связанными руками она сразу же утонет. Она задрожала от страха. Следя за дверцей, Лорен с трудом подняла связанные руки, стараясь дотянуться пальцами до тряпки, которой был завязан ее рот. Не сможет ли она немного сдвинуть ее?

Она сдвинула ее вверх и коснулась зубами веревок, связывавших ее запястья. Вцепившись в них зубами, она попыталась ослабить узлы. Веревки были крепко связаны, впивались в кожу, а узлы были крепко затянуты.

«О, черт, черт!» – подумала она.

Шаги, раздавшиеся у дверцы, заставили ее поспешно засунуть кляп на место и снова лечь и закрыть глаза. Она услышала, как распахнулась дверца, и затем до нее донесся разговор на иностранном языке.

К ее ужасу, они завернули ее в какую-то толстую тяжелую ткань, и затем двое из них ухватили ее за плечи и ноги, и она из-за кляпа во рту даже не могла вскрикнуть, когда они подняли ее и бесцеремонно вытащили из кареты.

Ее в виде свернутого рулоном ковра быстро пронесли через док. Лорен хотела крикнуть, позвать на помощь, но она так плотно была завернута в ковер, что сомневалась, что кто-нибудь услышит ее. Да и кляп во рту не позволял издать достаточно громкий крик.

Хуже того, ковер почти не пропускал воздуха. Она задыхалась… Неужели они, таким образом, убьют ее, а не утопят, как она боялась? Складки ковра душили ее, и, как она ни боролась, она снова погрузилась в темноту.

Приближаясь к окраине города, Маркус принял решение и поехал сразу же в порт. Его преследовал образ корабля, готового к отплытию. Лавочка никуда не денется, говорил он себе. А корабль в любую минуту может уйти, и его надо проверить, прежде всего. Однако по дороге в порт ему пришла в голову мысль, что стоящее на воде судно представляет особые трудности. Можно найти несколько способов, незаметно проникнуть в здание, но подняться без разрешения на корабль – совсем другое дело.

Он остановился у гостиницы, оставил там лошадь и прошел несколько кварталов до дока, чтобы войти туда незамеченным. Его сердце дрогнуло, когда он, к великому облегчению, увидел, что «Синий дракон» все еще стоял на якоре на прежнем месте.

Что теперь надо было сделать, прежде всего?

Он бесцельно побродил среди шумных матросов и докеров, пока наконец не нашел человека с деревянной ногой, продававшего с тележки горячие яблочные пироги в дальнем конце дока.

Подождав, пока от него отошли покупатели, Маркус подошел и купил пирог, щедро заплатив торговцу.

– Спасибо, начальник, – подмигнув, сказал торговец.

– Думаю, с вашего места хорошо видно все, что тут делается, – заметил, как бы между прочим, Маркус.

– Можно и так сказать, начальник, – согласился торговец, вытирая руки о засаленный передник.

– Вы не находите ничего странного в этом судне? – Маркус проглотил остаток пирога и, облизав пальцы, указал на корабль.

– Эти типы, китайцы? Они мало разговаривают и только между собой, кто их поймет? – покачал торговец головой.

– Что они взяли на свое судно? – настойчиво расспрашивал Маркус. – Вы видели, что выгружают и загружают?

– Немного, – сказал торговец. – Они сняли несколько ящиков. Сегодня загрузили ковер, какой-то, как мне показалось, странный, но, знаете ли, кто их разберет, этих иностранцев?