Джулия Гарвуд - Мятежная страсть

Она искоса взглянула на Бредфорда, чтобы понять, как он воспримет подобную перспективу, но тот как раз смотрел в окно, снова не обращая на нее никакого внимания.

– Возможно, весной я и съезжу туда ненадолго, – добавила она.

– Ты никуда не поедешь, – перебил ее Бредфорд.

Тон его не допускал возражений, а Кэролайн чересчур устала за этот долгий день, чтобы снова вступать с ним в спор.

Милфорд попытался перейти к более благоприятной теме разговора. Напряжение внутри кареты стало ощутимым, и Милфорд почувствовал себя весьма неуютно.

– Как себя чувствует ваш дядя? – быстро нашелся он. – Я слышал, он не очень-то хорошо переносит такую погоду.

– Он слегка простыл, – ответила Кэролайн. – Мы с Бредфордом навестили его вчера, вид у него несколько нездоровый, но доктор сказал, что денька через два он будет на ногах. Он очень удручен тем, что не смог быть на бракосочетании Черити.

Когда карета остановилась около дома, Кэролайн сразу же направилась к себе наверх, а Бредфорд и Милфорд уединились в библиотеке, чтобы поговорить без помех.

Добрых полчаса Кэролайн нервозно мерила шагами спальню, потом бросилась ничком на постель и стала колотить кулачками ни в чем не повинные матрасы, пытаясь дать выход раздражению. Она была в отчаянии от все ширящейся пропасти между собой и мужем, ей уже порой начинало казаться, что выхода нет.

Дверь в спальню Бредфорда была приоткрыта, Кэролайн остановилась на пороге, не сводя взгляд с широчайшей и удобнейшей кровати. Права ли она, что требует любви от мужа? Или это простое упрямство? Бредфорд как-то назвал ее мечтательницей. Возможно, он прав, решила Кэролайн. Возможно, она требует слишком многого.

– Мне не нужны крохи, – прошептала она.

Кэролайн вознесла молитву, прося даровать ей силы, чтобы довести решение до конца, захлопнула дверь в спальню мужа и медленно вернулась в свою холодную одинокую постель.

На следующее утро Бредфорд заявил, что пришла пора вернуться в Бредфорд-Хилл. Кэролайн не стала спорить, сохраняя некую отрешенность, что, впрочем, вполне соответствовало настроению мужа.

Бредфорд тоже стал уставать от атмосферы враждебности. Он уже начал ценить своеобразный юмор жены, полюбил споры, скорее напоминавшие рыцарские турниры. Кэролайн была умной женщиной, которая прекрасно разбиралась в политических интригах, процветающих как в колониях, так и в самой Англии, и он скучал без былых горячих споров о различии двух народов.

Они легко устроились в загородном доме. Бредфорд рассчитывал, что Кэролайн вскоре почувствует себя одиноко и будет искать его общества. Он скучал, но ждал извинений и не мог проявить инициативу.

Но к концу недели Бредфорд уже отнюдь не был так уверен в своих расчетах. Кэролайн не выказывала никаких признаков скуки, и если бы он не знал ее характер, то мог бы подумать, что тихая деревенская жизнь привлекала ее куда больше, чем людское столпотворение Лондона.

Отец Кэролайн настоял на том, чтобы она взяла двух арабских жеребцов, и она каждое утро совершала длинные прогулки верхом, всегда в сопровождении двух охранников.

Дела потребовали присутствия Бредфорда в Лондоне, и там он купил несколько довольно дорогих украшений. Больше всего ему нравилось колье из бриллиантов с рубинами. Он отправил его жене со специальным посыльным, рассчитывая на следующий день по возвращении в Бредфорд-Хилл услышать ее бурные восторги.

Поздним вечером колье вернулось к нему с тем же самым посыльным. При нем не было никакой записки, но усталый посыльный рассказал, что герцогиня просила его возвратить колье мужу как можно быстрее.

Бредфорд был разгневан ее отказом принять подарок, но потом подумал, что колье ей не понравилось. Он решил купить еще несколько драгоценных камней чудесной работы, по стилю подходящих к колье, и захватить с собой, когда придет время вернуться домой. У него уже скопилась целая коллекция отрезов самых модных тканей. Ни одна женщина не сможет устоять перед искушением примерить новое платье, и Бредфорд полагал, что Кэролайн тоже не устоит перед его щедростью.

Оказалось, он жестоко ошибся и поэтому куда больше разозлился на самого себя, чем на жену. Она отказалась принять все его подарки и даже, похоже, была оскорблена. Хотя, в сущности, для Бредфорда это было извинением, а она стала вдруг чересчур упряма, чтобы захотеть понять это! Разумеется, он не стал оправдываться, но любая женщина, имеющая хоть каплю ума, поняла бы все сама.

Поздним вечером Бредфорд решил объясниться с женой. Он не скрывал своего недоумения, не понимал, почему его действия, похоже, только все больше сердят Кэролайн. На Кэролайн было простое платье темно-синего цвета, на плечи ее был наброшен теплый широкий шарф.

– Когда же ты поймешь, что я не похожа на других женщин? – спросила Кэролайн, стоя спиной к мужу перед горящим камином и грея над пламенем руки. – Я совершенно не хочу всех этих драгоценностей.

– Неужели для тебя ничего не значат эти чудесные вещи, которые так украшают жизнь? – спросил Бредфорд.

Голос его прозвучал намеренно холодно. Повернувшись, Кэролайн увидела гневный блеск в его глазах.

– Есть другие вещи, куда желаннее для меня, – ответила Кэролайн.

Она помедлила, думая, как бы лучше объяснить, что она больше всего на свете хотела бы обрести его любовь и доверие. Она знала, что, стоит только ей заговорить на эту тему, муж сразу же замкнется, и она не сможет найти тропинку к его сердцу.

– Я допустил серьезную ошибку по отношению к тебе, – холодно произнес Бредфорд. В голосе его снова появилось высокомерие, и он надменно продолжал:

– Завтра ты соберешь свои вещи и переберешься в другой конец поместья. Там есть еще один дом – самый первый дом, построенный в этих местах Бредфордами. Ты сказала, что роскошная жизнь для тебя ничего не значит. Что ж, докажи! Посмотрим, сколько времени тебе потребуется, чтобы признать очевидные вещи.

Кэролайн кивнула, пытаясь скрыть охватившую ее слабость. Как они смогут преодолеть разделяющую их пропасть, если даже жить им придется в разных местах?

– А ты будешь там со мной? – тихим голосом спросила она.

Увидев испуг в ее глазах, Бредфорд едва не улыбнулся. Он верил, что в конце концов сможет найти способ вернуть ее к реальности.

– Нет, – ответил он. – С тобой отправятся люди, которых я нанял для твоей охраны, а я должен вернуться в Лондон. Когда я закончу свои дела там, я вернусь сюда, в этот дом. В противоположность тебе, моя дорогая жена, я не скрываю, что мне доставляет удовольствие комфорт, приносимый богатством.

– А там, в Лондоне, ты заведешь себе какую-нибудь другую женщину? – смиренным голосом спросила Кэролайн.